Мэтью Рейли - Храм Страница 30

Боковая дверь вездехода была открыта. Он слышал голоса снаружи.

— Что ты здесь делаешь?

— Меня зовут Марк Граф, я немецкий лейтенант воздушно-десантных войск...

Рейс поднялся и вышел из машины.

Было утро, над деревней низко висел туман. Вездеход был теперь припаркован в посреди главной улицы. Рейс вышел из большого бронированного автомобиля. Его глаза некоторое время привыкали к плотному серому полотну вокруг. Постепенно, однако, стала вырисовываться главная улица Вилкафора.

Рейс замер.

Улица была совершенно пуста.

Тела, разбросанные повсюду после вчерашней резни, куда-то исчезли. Только большие лужи грязи и воды остались на их месте. По ним моросил дождь.

Кошек тоже не было.

Слева, у крепости он увидел Нэша, Лорен и Коупленда. Рядом с ними стояли шесть десантников и Габи Лопес.

Перед ними стояло еще пятеро людей.

Четверо мужчин и одна женщина.

Выжившие немцы, догадался Рейс.

Он также заметил, что только на двоих из немцев была солдатская рабочая одежда. Остальные были в гражданском, включая двоих, мужчину и женщину, которые были похожи на замаскированных копов. Все были безоружны.

Сержант Ван Левен заметил Рейса и подошел к нему.

— Как голова? — поинтересовался он.

— Ужасно, — последовал ответ. — Что здесь происходит?

Ван Левен показал на пятерых немцев.

— Это все, кто выжил во вчерашнюю ночь. Двое из них запрыгнули в вездеход во время битвы, и сняли с нас наручники. Нам удалось подобрать еще троих как раз перед тем, как мы подобрали тебя у причала.

Рейс кивнул.

Затем он неожиданно повернулся лицом к своему телохранителю:

— Слушай, у меня к тебе вопрос.

— Да?..

— Откуда ты знал про эту резиновую кнопку в хаммере, которая запустила его, после того, как немцы нас заперли?

Ван Левен улыбнулся ему:

— Если я тебе скажу, мне потом придется тебя убить.

— Договорились, давай.

На эти слова Ван Левен ухмыльнулся. Потом он сказал:

— В вооруженных силах по всему миру использовать машины типа хаммера и вездеходы в качестве передвижных тюрем — стандартная практика. Ты запираешь узников в машине, а потом блокируешь ее.

— Но ведь США являются ведущим поставщиком такого транспорта по всему миру, Хаммеры, например, производятся компанией AM Дженерал в Южном Бенде в Индиане.

— Дело в том, что — а это как раз не всем известно — все американские внедорожники оснащены предохранителем, кнопкой, которая позволяет завести заблокированную машину. В теории никакая американская машина никогда не будет использоваться в качестве тюрьмы для американского персонала. Следовательно, только американские военные знают о местонахождении этих кнопок. Это лазейка, известная только американским солдатам.

Ван Левен улыбнулся и отправился к остальным. Рейс поспешил за ним.

Рейс и Ван Левен присоединились к остальным у крепости.

Подойдя к ним, они увидели, как Фрэнк Нэш допрашивает одного из обезоруженных немецких десантников, того самого, который назвал себя, как Рейс слышал из машины, Марком Графом, лейтенантом воздушно-десантных войск.

— Так вы здесь тоже ради идола? — спросил Нэш.

Граф покачал головой:

— Я не знаю деталей, — сказал он по-английски. — Я всего лишь лейтенант. У меня нет права на информацию о полном масштабе операции.

Он кивнул на другого немца, дюжего мужчину в джинсах и с кобурой:

— Я думаю, вам лучше спросить моего коллегу здесь, мистера Карла Шредера. Мистер Шредер — специальный агент ФУР. Бундесвер работает вместе с ФУР в этой миссии.

— ФУР? — спросил Нэш озадаченно.

Рейс понял, о чем он думал.

ФУР был немецким аналогом ФБР. Его репутация была легендарной. Часто его называли лучшим федеральным бюро расследований в мире. И все же, это в сущности были полицейские силы, что и смутило Нэша. Им незачем было искать какого-то идола в Перу.

— Что нужно ФУР от потерянного инкского идола? — спросил Нэш Шредера.

Шредер на минуту задумался, словно размышляя о том, как много он может рассказать Нэшу. Потом он вздохнул — как будто все это имеет значение после вчерашней резни.

— Это не то, что вы думаете, — сказал он.

— Что вы имеете в виду?

— Мы не хотим заполучить идола ради оружия, — просто сказал Шредер. — На самом деле, может быть вопреки тому, что вы думаете, у моей страны нет «Сверхновой».

— Тогда зачем же он вам нужен?

— Это очень просто, — ответил Шредер. — Мы хотим заполучить его прежде, чем это сделают другие.

— Кто? — спросил Нэш.

— Те же люди, которые несут ответственность за жестокое нападение на монахов в Пиренеях, — ответил Шредер. — Те же, кто похитил и убил академика Альберта Мюллера, после того, как он опубликовал статью о кратере в Перу в конце прошлого года.

— Кто же они?

— Террористическая организация, которая называет себя Schutzstaffel Totenkopfverbande — Отряд Смерти СС. Они назвали себя в честь самого жестокого подразделения гитлеровского СС, офицеры которого управляли концлагерями во время Второй мировой войны. Еще они называют себя штурмовиками.

— Штурмовиками? — повторила Лорен.

— Это элитное военизированное формирование, состоящее из немецких эмигрантов. Они базируются в укрепленном нацистском убежище в Чили, которое называется Колония Алемания. Организация была создана в конце Второй мировой войны лейтенантом по имени Одило Эрхардт, который раньше служил в Аушвице.

— По словам людей, выживших в Аушвице, Эрхардт был психопатом, этаким быком, который получал удовольствие, убивая людей. Видимо, он полюбился Рудольфу Хоссу, коменданту Аушвица, и в последние годы войны, тот всячески покровительствовал Эрхардту. В двадцать два года Эрхардта повысили в звании до Obersturmfuhrer SS, то есть лейтенанта. После этого, стоило Хоссу показать на тебя пальцем, через секунду ствол Р-38 Эрхардта утыкался тебе в грудь.

Рейс сглотнул.

Шредер продолжал:

— В соответствии с некоторыми сохранившимися документами Эрхардту сейчас должно быть семьдесят девять лет. Но в организации штурмовиков его слово закон. Он там носит высшее звание СС, Oberstgrappenfuhrer, генерал.

— Штурмовики — на редкость отвратительное объединение, — сказал Шредер. — Они пропагандируют заключение в тюрьму и казнь всех негров и евреев, разрушение демократического строя по всему миру и, что самое важное, восстановление нацистского режима в объединенной Германии, и воцарение высшей расы, Herrenvolk, в качестве правящей элиты на земле.

— Реставрация нацистского режима в Германии? Воцарение высшей расы в качестве правящей элиты на земле? — с недоверием повторил Коупленд.

— Подожди-ка, — сказал Рейс. — Вы говорите о нацистах. В девяностых.

— Да, — сказал Шредер. — Нацисты. Современные нацисты. Фрэнк Нэш сказал: «Колония Алемания уже давно считается этаким безопасным раем для бывших нацистских офицеров. В шестидесятых там провел некоторое время Эйслер. И Эйхман тоже».

Шредер кивнул.

— Колония Алемания — это пастбища, озера и домики в баварском стиле, окруженные заборами с колючей проволокой и сторожевыми вышками, патрулируемых вооруженной охраной с доберман-пинчерами двадцать четыре часа в сутки. Говорили, что во время режима Пиночета, в обмен на защиту правительства, Эрхардт согласился предоставить Колонию Алеманию диктатуре в качестве неофициального места пыток. Туда отправляли — «без вести пропавших». А под защитой военного режима Эрхардт и его нацистская колония оставались недоступными для иностранных агентств типа ФУР.

— Ну ладно, — сказал Нэш, — как они появляются в нашем уравнении?

— Видите ли, герр Нэш, в этом вся проблема, — сказал Шредер. — «Сверхновая» теперь у штурмовиков.

— "Сверхновая" у штурмовиков? — опустившимся голосом повторил Нэш.

— Да.

— О Боже...

— Герр Нэш, пожалуйста. Вы должны понять. За двадцать лет своей анти-террористической работы я никогда не встречал ничего похожего на штурмовиков. Они хорошо финансируемы, хорошо организованны, соблюдают строгую иерархию и абсолютно безжалостны.

— Организация состоит из двух типов людей — солдат и ученых. Штурмовики набирают в основном только опытных солдат, часто это люди, которых с позором демобилизовали из армии ГДР или Бундесвер за чрезмерное применение силы. Такие люди, как Генрих Анистазе, люди, воспитанные террором, пытками и убийством.

— Анистазе штурмовик? — сказал Нэш. — Я полагал, что он работает на немецкое развед...

— Уже нет, — с горечью прервал его Шредер. — После распада Восточного блока, Анистазе наняло немецкое правительство на контрактной основе только для того, чтобы решить конкретные «проблемы». Но оказалось, что наш поводок был недостаточно коротким. Анистазе наемник, наемный убийца. Вскоре ему предложили больше, чем платили мы, и он предал двоих офицеров, вместе с которыми вел расследование, и сдал их врагу.