Сергей Алтынов - Предателей казнят без приговора (Сборник) Страница 30

– Все, сука! Молись, если умеешь!

Более молодой боец, тот, что быстро оправился от моего нокаута, сунул мне прямо в губы ствол своего автомата. Я дернулся, но тщетно. Второй очень быстро сумел заковать меня в наручники.

– Ты кто есть, отморозок? – спросил второй, более старший и умелый. – Рожа знакомая, вспомнить не могу.

Его лицо не скрывала черная маска, лишь на голове была традиционная черная вязаная шапочка. Где-то и я видел его, скорее всего, в Чечне. Попробовать сыграть на этом?! Что ж – утопающий хватается и за соломинку.

– Подполковник Вечер, – назвал я себя.

– Кто?! – переспросил собровец.

– Он самый, – кивнул я, а молодой собровец убрал от моих губ автоматный ствол.

– А я Адмирал, – ответил тот, что постарше.

Адмирал. Помню-помню. Был такой безбашенный ментовский спецназовец. Фамилия – Ушаков. Позывной – Адмирал. Вспомнил меня собровец, вспомнил. Вместе с ВДВ собровцы чеченских бандитов громили. Иногда, правда, и бандиты их. В смысле собровцев, а не ВДВ…

– Слушай, Адмирал. Если ты сдашь меня, то все, конец мне.

– А злодействовал зачем? – спросил Адмирал. – На тебе убийство.

– И кого же? – уже догадываясь, о чем разговор, на одном выдохе спросил я.

– Генерала какого-то, говорят, завалил. Тебе видней.

Я аж зубами заскрипел. Глушковы, Кравцов и прочие оказались весьма решительными и оперативными мерзавцами.

– Ушаков, я Леонтьева не убивал, хотя и стоило бы.

– Следствию будешь рассказывать, – как-то невесело отозвался Ушаков.

– Значит – сдашь?

– У меня приказ задержать убийцу, скрывшегося в данном направлении, – еще более невесело проговорил Ушаков. – Я его выполнил.

– А завалить меня при задержании не было приказа? – спросил я, стараясь держаться как можно спокойнее.

– При оказании сопротивления, – кивнул Адмирал.

– Чего же не завалил?

– Слушай, десантник, – усмехнулся Ушаков, но опять же как-то невесело. – Я в свое время взял чемпиона стран Азии по боксу в тяжелом весе. Вот такой же подсечкой, как тебя. И в браслеты закоцал. Чего мне тебя валить? Следствие выяснит – виновен ты или невиновен.

М-да, бокс, конечно, для таких вот схваток имеет один существеннейший недостаток. Оказавшись на земле или на полу, мы, боксеры, против дзюдоистов и прочих борцов не в пример слабы. Между тем Адмирал включил свою рацию и пробормотал пару условных фраз, видимо, означающих, что задание выполнено.

– Ну тогда хотя бы завалить меня не дай, – только и произнес я. – Отконвоируй сам до следователя.

– Тебя теперь никто не завалит, – уверенно вступил в разговор молодой собровец.

Адмирал кивнул. Молодой усмехнулся. Что еще теперь можно было сказать?! Между тем на стройплощадке появились еще двое, причем в форме. Это были мои давние знакомые. Муровский полковник, а рядом с ним девушка-капитан. Она была на сей раз облачена в бронежилет, а в руках сжимала неизменный пистолет Макарова.

– Вот, Аня, – обращаясь к девушке, проговорил полковник. – Благодаря тебе поймали-таки злодея.

Стало быть, я сейчас злодей. А у девушки, оказывается, такое чудное, нежное имя. Одно из моих любимых.

– Браво, Ушаков, – продолжил полковник. – Даже не думал, что возьмете его живым!

– Вот так, Адмирал, – в тон полковнику заметил я.

– А ты заткнись, – полковничий ботинок въехал мне под ребра. – Так вот, Ушаков, – продолжил, не глядя на меня, полковник. – Перед тобой очень опасный преступник, убийца. Он убил своего непосредственного начальника и еще немало человек, уж поверь.

– Это дело следствия, – ответил в привычном тоне Адмирал.

– А что следствие? – заметно погрустнев, отозвался полковник. – Этому гаду, этому упырю наймут адвокатов. Он никогда не получит то, что заслужил. Вспомни, скольких ты брал бандитов. Опасных, матерых. Сколько было ранено и погибло при этом твоих сослуживцев? И что, получали те изверги заслуженное наказание?

– Больше половины из тех, кого я задерживал, получили пожизненное, – как ни в чем не бывало ответил Ушаков, но по его тону я понял, что он уже догадался, куда клонит полковник.

А клонил он уж очень явно.

– Этот негодяй ничего нового не сможет сообщить следствию, – покачал головой полковник. – Я предлагаю расстрелять его прямо здесь и сейчас. То есть воздать то, что он заслужил.

– Это исключено! – жестко отозвался Ушаков.

– Киреев! – окликнул полковник молодого собровца. – Ты что скажешь?

– Собаке собачья смерть, товарищ полковник! – как-то уж чересчур радостно отозвался тот.

– А вы, капитан? – вполоборота повернул голову к девушке Анечке старший по званию.

– Согласна, – с неменьшим азартом отозвалась та.

Вот мерзавка! Я с трудом сдержался, чтобы не заскрипеть зубами. Нельзя, нельзя симпатизировать ментам, даже если они носят юбку и имеют стройные ножки… Эта оказалась достойной своего начальства. Как только она могла показаться мне симпатичной?! Вон с каким садистским наслаждением блестят ее поросячьи глазки. Этой капитанше уж точно суждено стать майоршей. Рука Ушакова дернулась было к кобуре, но тут ему в спину уперлось дуло автомата, который моментально вскинул второй собровец – Киреев.

– Пожалуй, это лишнее, – кивнул Кирееву полковник, однако тот не торопился убирать оружие.

Лицо Ушакова дернулось, но он ничего не произнес, сдержался. Судя по всему, этот Киреев и был давним протеже полкана, может быть, даже близким родственником (что столь нередко в МВД), поэтому был приставлен контролировать не слишком «благонадежного» Адмирала.

– Прости, Вечер, – только и произнес Ушаков.

Трудно сказать, как бы повел себя Ушаков в следующее мгновение, потому что не успел он договорить своей фразы, как с головы полковника свалилась фуражка. Это капитан Анечка уперла ему в затылок ствол своего оружия, а сама укрылась за полковником, точно за щитом.

– Простите, полковник, – произнесла девушка. – Я до конца не верила, что вы на это пойдете. Киреев, брось автомат! – зычно скомандовала она.

Молодой уронил оружие чисто автоматически. Видимо, был крайне ошарашен происшедшим. Впрочем, я, да и, пожалуй, Адмирал были ошарашены не меньше.

– Аня… Анюта, ты что, с ума сошла?! – только и проговорил полковник.

– Возможно, – ответила девушка.

В этот момент Ушаков повернулся к Кирееву и вторично за последний час послал его в нокаут. Что ж, браво, ребята! Кажется, среди ментов есть вполне приличные люди.

– И что дальше? – проговорил полковник, старающийся оставаться невозмутимым.

Не дожидаясь Аниной команды, Ушаков стал расстегивать наручники на моих запястьях.

– Напрасно, Ушаков, напрасно, – почти прошипел полковник.

Он напрягся, точно был готов к действию, но тут же обмяк. Справиться с Ушаковым, решительной Анечкой и раскованным мною ему было явно не под силу.

– Все в порядке, полковник, – кивнул Адмирал. – Преступник захватил вас в заложники, и мы вынуждены были его отпустить. Спасая, между прочим, вашу жизнь. Так, капитан? – повернулся Ушаков к Ане.

Та согласилась.

– Ну и Киреев, – вздохнул Ушаков, – когда придет в себя, тоже подтвердит. Вы – высоко, я и ребята мои рядышком.

– Отпускаете на волю опасного преступника, – пробормотал полковник, окончательно утеряв былую уверенность в себе.

– А расстреливать на месте офицеров ВДВ закон позволяет? – спросил я, подойдя к полковнику вплотную. – Ну, скажи подчиненным, на кого работаешь?

– Вечер, не надо! – предупреждающе осадил меня Адмирал. – Тебе исчезать пора! Неизвестно, кто сюда еще нагрянет по твою душу.

– Спасибо, Ушаков, – махнул рукой я. – А работает господин полковник на некоего Глушкова Филиппа Семеновича. Именно по его приказу и был убит генерал из разведуправления ВДВ Леонтьев.

– Так, ребятишки, – криво улыбнувшись, проговорил полковник. – Скажу я вам следующее… Анюта, да опусти ты оружие, дело уже сделано!

Анечка, чуть поколебавшись, опустила пистолет.

– Скажу напоследок, – продолжил тем же тоном полковник. – После того, что здесь произошло и было сказано, – мы все четверо покойники. Может, только Киреев уцелеет, уж очень хорошо бесчувственного изображает. Тот, чье имя сейчас было названо, шутить не станет. И тебе, подполковник Вечер, жить осталось часа три-четыре. Не я, так другие завалят… Одним словом, Ушаков, твоя версия принимается. Преступник взял меня в заложники (опростоволосился на старости лет, уж так получилось), спасая жизнь старшего по званию, вы были вынуждены отпустить его. О чем через десять минут и будет доложено туда, – с этими словами полковник вскинул вверх указательный палец. – Остальное забыто. Десантник свободен, остальные садятся на пол и думают, как им жить дальше.

Оказавшись на соседней улице, я на некоторое время замешкался. Кажется, мне удалось миновать милицейские кордоны. Тьфу ты, да ведь полковник их наверняка снял, как только получил по рации сообщение Ушакова о моем задержании. Стало быть, времени мало, минут пятнадцать. Рвануть в метро, которое всего в каких-то двадцати шагах, или поймать частника? Десять минут истекают. Полкан прав. Не он, так другие завалить ухитрятся. По крайней мере очень постараются. За оставшиеся мне считаные часы я должен найти хоть какие-то доказательства преступной деятельности Глушкова и компании… Метро или частник?! Ответ пришел сам собой. Справа от меня послышался автомобильный сигнал. Обернувшись, я увидел капитана Анечку, машущую мне рукой из окна вишневой «девятки», ничем не примечательной, с обычными, немилицейскими, номерами.