Виктор Степанычев - По прозвищу Викинг Страница 31

Их голоса доносились уже с катера. Голова Христы показалась из-за рубки. Она мило сообщила, улыбаясь посвежевшим лицом, что сеньора Вадима дамы приглашают на завтрак.

Викинг чертыхнулся, услышав свое имя. Он не подумал предупредить Надежду Алексеевну, чтобы она держала язык за зубами, но было уже поздно.

А вообще-то слова девушки его порадовали. Похоже, катер был укомплектован не только оружием, но и едой. А из этого следовало, что скоропостижная смерть от голода им не грозит. Сигарет, правда, оставалось мало, не более половины пачки, однако без них с трудом, но можно обойтись. Викинг, хотя и имел приличный стаж курильщика, все же контролировал себя и выкуривал за сутки не более десяти сигарет.

Стол в каюте, применительно к их положению, был накрыт по-царски: две банки паштета, три банана и пачка галет. Викинг, изобразив на лице радость, развел руками.

— Ну, девушки, ну, хозяйки, порадовали мужчину!

Христа засияла от похвалы. Вадим подозревал, что для наследницы одного из самых крупных состояний Сьерра-Марино это был первый серьезный опыт по накрыванию стола, так как о приготовлении пищи речи не шло. Надежда Алексеевна могла только догадываться, о чем идет речь, так как фраза была произнесена по-испански. Он уже на родном языке, с улыбкой, обратился к ней:

— Благодарю за материнскую заботу о страждущих, — и добавил, не меняя приветливого выражения лица: — Вот только не стоило давать лишнюю информацию нашей спутнице. Я думаю, ее было не очень много, но даже мое имя не стоило раскрывать девушке.

Надежда Алексеевна, изобразив на лице приветливость, что далось ей большим трудом, таким же доброжелательным тоном парировала его реплику:

— Извините, у меня нет большого опыта вранья, и особенно по части наших любовных отношений. Поэтому ваше имя у меня вырвалось случайно, в состоянии шока от этого открытия. Я благодарна вам за освобождение, однако прошу больше не ставить меня в неловкое положение перед незнакомыми людьми.

«Добродетельная дама оскорблена двусмысленностью положения, — ехидно усмехнулся про себя Вадим. — Ничего, потерпит. В знак признательности за высокую оценку моих заслуг прекрасный „синий чулок“ с холодными серыми глазами сейчас получит по полной программе».

С той же обаятельной улыбкой, показывая Христе, что ведется беседа двух близких людей, Викинг проинструктировал Надежду Алексеевну:

— Милая Надя, не удивляйтесь, но я буду вас так называть, так как это необходимо для дела. Могу еще обратиться более ласково: Наденька или Надюша. Терпите!

Он почувствовал, как напряглась его собеседница. От нее прямо-таки исходили волны сопротивления услышанному, но возражений, однако, не поступало.

— Христа — большая фантазерка, — продолжил Вадим. — И мы не должны нарушать ее представлений о наших взаимоотношениях. С помощью Христы и ее фантазий я нашел и вытащил вас. Кроме того, через девушку существует выход на Хервасио Арриана и, соответственно, дело Осколовых. Как бы вас это ни коробило, но наше поведение не должно ломать стереотипы девицы и идти вразрез с романтическими отношениями двух влюбленных. Единственное исключение — сексуальные контакты. Правда, если будет нужно для дела, то и это не исключается. Пока в этом острой необходимости нет. Повторяю — пока! Более подробно все объясню в спокойной обстановке, когда появится время. А сейчас, моя дорогая Наденька, подставьте щечку для поцелуя и постарайтесь сделать лицо более счастливым.

Викинг потянулся к Надежде Алексеевне, и она, к его вящему удивлению, безропотно подставила щеку его губам. Похоже, нравоучение пошло на пользу. Снежная королева подтаяла, правда, серые глаза не стали более теплыми. Христа получила не менее убедительный перевод их беседы:

— О, женщины! Почему вы всегда недовольны? Я так старался, так спешил, но все равно получил выговор за то, что слишком долго шел на помощь.

Христа принялась его утешать:

— Не расстраивайтесь. Женщины часто бывают противоречивы в своих поступках и потом раскаиваются в этом. Я же прекрасно вижу, как она вас любит. Женское сердце не обманешь.

Викинг с трудом сохранял серьезный вид. Жестом хлебосольного хозяина он пригласил дам за стол. После завтрака и выкуренной сигареты Вадим устроил короткое совещание, на котором изложил диспозицию их дальнейших действий. Судя по молчанию людей, его план принимался без особых возражений. Вадим дал команду готовиться к отплытию.

ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР:

— У нас появились определенные проблемы.

— В чем дело?! Что произошло?

— По неуточненным данным, его спутницу похитили неизвестные, и он, естественно, влез в это дело. Контроль временно потерян. Принимаю меры для восстановления.

— Плохо... Очень плохо! Сделай все возможное и невозможное. Срыва быть не должно. Отсчет пошел на часы. Жду сообщений.

Катер легко бежал по океанской глади, плавно переваливаясь по пологим волнам. Женщины сидели у борта, наслаждаясь свежим и вязким океанским воздухом, отмахиваясь от легких брызг, долетающих до них. Длинные волосы Христы развевались по ветру. Надежда Алексеевна сидела с закрытыми глазами, подставив лицо солнечным лучам. Со стороны они выглядели вполне беззаботной компанией, отправившейся на прогулку.

Внезапно из-за скалистого мыса раздался звук мощной сирены и показался нос судна. Викинг резко сбросил обороты двигателя и пошел самым малым ходом. До корабля было не менее двух километров, но определить его тип не составляло труда. Надстройки на палубе, очертания корпуса, носовая пушка... Сторожевой катер американского производства типа «Кайман». Вот и долгожданная встреча. От такого не уйдешь — его скорость как минимум узлов на пять превышает скорость их катера. Сторожевик, разбрасывая буруны, на полном ходу направлялся к ним.

Нежданных и непрошеных гостей надо было встречать. Викинг заклинил положение руля и кинулся в каюту. Схватив в охапку оружие и снаряжение, он вылетел наверх и перевалил его через борт. Оставил только золлингеновский тесак. Очень уж жалко выбрасывать такую вещицу, да и особой подозрительности он не вызовет. По местным понятиям это, собственно, и не оружие, а предмет домашней утвари. Еще раз заглянув внутрь, Викинг убедился, что лишнего там ничего нет, и прошел к штурвалу.

Женщины с испугом смотрели то на приближающийся сторожевик, то на своего рулевого. Внешний вид их, конечно, оставлял желать лучшего и не совсем подходил к пришедшей в голову легенде о прогулке на катере респектабельных дипломатических особ. Но мало ли причуд у этих русских. Он постарался придать лицу спокойное выражение и крикнул им на двух языках:

— Всем оставаться на местах. С гостями разговаривать буду я сам. Мы представители российского посольства. Христа — наша переводчица. Никакой паники, беспокойства и соплей... Мы вышли на катере на морскую прогулку. Сеньорита, ваше имя Хуанита Гарсиа, а рассказ о своем происхождении придумайте сами. На губах у всех должна быть улыбка, в ответах, если спросят, доброжелательность. Можете стрелять в мужчин глазками — иногда помогает.

Ситуация складывалась отвратительная. Корабль мог принадлежать любым силовым госведомствам Сьерра-Марино: полиции, пограничникам, таможенникам или еще каким-нибудь конторам типа надзора за ловом креветок. Викинг не знал, в какой степени они связаны между собой информационно. Если по их душу отдан приказ типа «Невод» всем силам и средствам, то беглецы в ловушке.

Скверной выходила еще одна позиция — документы. Отсутствие личных еще можно было объяснить ненадобностью на отдыхе, а вот принадлежность катера могла вызвать очень серьезные сомнения у проверяющих.

Неожиданно вспомнив, что кое-какие документы все же у него есть, Викинг нащупал в нагрудном кармане ламинированную карточку, полученную в департаменте Руэнтоса. Как он понял по реакции Сергея Сергеевича, это был серьезный документ, но в деле им был пока не испытан. Избежать проверки, видимо, не удастся, и придется действовать по обстановке.

Сторожевик подошел ближе, нависая серым бортом над катером.

С него раздался усиленный в динамиках голос на английском. Викинг автоматически отметил, что говорил американец, причем южанин. Голос приказал катеру лечь в дрейф и приготовиться к приему команды для досмотра. В подтверждение этих слов на борту судна у лееров выстроились люди в камуфлированной форме, направив оружие на катер.

И тут у Викинга засвербило на душе. Несмотря на стандартные действия судна и команды, ему бросились в глаза некоторые признаки несоответствия, в которых он не мог до конца разобраться. Точно так же мельком смотришь на написанное слово и замечаешь в нем, еще не видя орфографической ошибки, что-то неправильное и только потом, внимательно вглядываясь, находишь пропущенную букву. Взгляд на судно выявлял эти самые режущие глаза неточности.