Михаил Нестеров - Мужская работа Страница 31

– У меня есть выбор? – спросил Юрий, носивший усы а-ля Хусейн и серый джемпер с треугольным вырезом.

– Боюсь, нет, – честно ответил Хайдар. – Через полчаса я передам вас агентам военной разведки. В зависимости от того, что я услышу, вам, возможно, разрешат либо выехать в Джидду, либо встретить семью в московском аэропорту. Это все.

– Значит, у меня есть полчаса... – Тихомиров, тяжело вздохнув, уже прощальным взглядом окинул эту уютную комнату, где ему даже под домашним арестом жилось очень и очень неплохо.

Спустя тридцать минут, которые прошли под знаком откровения и отчасти раскаяния генерала иракских вооруженных сил, он в сопровождении Хайдара подходил к воротам. Позади остался просторный двор, темные окна дома; а впереди – тоже ничего светлого: полутемная улица, беспросветная перспектива.

Диверсанты углубились в лабиринт проходных дворов, выходивших к мебельной фирме и кафе «Набаа». Сейчас рядом с «Газелью» стоял мини-вэн марки «Форд». Боковая дверца раскрылась, и Алексей подтолкнул Тихомирова в спину. Хайдар не знал, кто принимает у бойцов оружие, чтобы избавиться от него подальше от этого места, кто помог Тихомирову забраться в салон «Форда», – скорее всего, курды, завербованные агентами ГРУ или СВР.

Безопаснее всего по дорогам Ирака передвигаться в светлое время суток, и Тихомирову предстояло провести остаток ночи в одном из районов Багдада.

Глава 10

Преданность

33

«У меня есть выбор?» Задавая этот вопрос чернявому крепышу, Юрий Тихомиров знал ответ. Знали его и четверо парней с глазами фанатиков, которые привезли генерала на окраину западного района Багдада Аль-Байя и которые, возможно, возьмут на себя ответственность за похищение генерала и убийство двенадцати бойцов Национальной гвардии. Да, все пути к отступлению были отрезаны, на каждой из четырех сторон света стояло по трое мертвых гвардейцев в малиновых беретах. Они стерегли выходы так надежно, как ни один живущий на этом свете. Даже если его отпустят, он, взятый под домашний арест генерал Генштаба, побывавший в руках фанатиков, жаждущих смены власти или просто крови и нестабильности в регионе, – в глазах руководства страны и военного совета предстанет в качестве заговорщика, предателя, в конце концов, просто сломленного, никчемного человека.

Наверное, поэтому нынешняя охрана Тихомирова оставляла желать лучшего; визуально она мало чем отличалась от предыдущей: ему отвели отдельную комнату в полуподвальном помещении с одним оконцем, забранным металлической решеткой, через оконце просматривалась часть улицы с овощным магазином, обувной мастерской, антикварной лавкой и свободным местом, которое с рассветом заполнится тяжелым дыханием многочисленных торговцев китайским и турецким барахлом, плакатами, календарями и открытками с видом европейских столиц. Как и на Рашид-стрит, в конце которой с восходом солнца закипает восточный рынок, здесь появятся выходцы из стран СНГ и будут на все лады предлагать все то, чем торгуют на Арбате: значки, шапки-ушанки, военные фуражки, матрешек-президентов, матрешек-олигархов...

«В зависимости от того, что я услышу, вам, возможно, разрешат либо выехать в Джидду, либо встретить семью в московском аэропорту».

Работа диверсантов со смуглыми лицами типа «Учкудук – три колодца» впечатлила генерала. Теперь, стоя у окна, он начал остывать от пережитого, почти стерся из памяти вид перепачканного кровью гвардейцев налетчика, у которого, выражаясь словами их командира, в крови повысился уровень счастья. Зато все отчетливее вставала перед глазами схожая по содержанию картина: его нынешние коллеги, разрешившие семье выехать в Джидду, в своей оперативности могут превзойти его бывших коллег и добраться до жены с детьми первыми.

Почти не отдавая себе отчета и действуя на рефлекторном уровне, Тихомиров открыл окно и тихонько потряс решетку, закрепленную между рам четырьмя шурупами; на самом деле она держалась на честном слове.

Перебарывая волнение, бывший специалист по артиллерийской разведке и советский военный советник в одном лице вынул решетку, пристроил ее у подоконника и открыл створки наружной рамы. Выбравшись, он побежал по ночной улице. Через пару минут навстречу попался джип с военным патрулем. Генерал представился и назвал старшему патруля адрес в районе Джадрия, где сразу же за главной резиденцией Саддама Хусейна раскинулись богатые особняки с бассейнами, прекрасные парки, колоритный берег реки Тигр, ночные клубы. Район, где царила полная безмятежность.

Наиболее теплые отношения сложились у генерала Тихомирова с одним из заместителей начальника Генштаба ВС Ирака генералом Амером Аль-Махджубом. И еще одна причина толкнула Юрия идти на контакт с ним. Рискуя навлечь на свою голову гнев Саддама, Амер выступал против заключения Тихомирова под домашний арест. И сам Юрий, по пути к особняку генерала, проиграл в голове нехитрую комбинацию, которая сводилась к следующему: Аль-Махджуб мог получить дополнительные политические и иные дивиденды, докладывая о ЧП и покровительствуя действительно пострадавшему в этом деле генералу. О хвале и чести последнему говорить рано, но его самоотверженность и даже жертву никуда не спрячешь.

Набросив на плечи халат, Аль-Махджуб спустился в холл и в компании личной охраны увидел Тихомирова. Отпустив телохранителей жестом, хозяин натянуто улыбнулся ночному гостю, припоминая, что тот должен находиться в своем доме под присмотром «малиновых беретов».

– Амер, – быстро начал Тихомиров, – мне нужна твоя помощь.

Как военный, он обладал чувством меры и мог доложить вначале коротко и по существу, а потом, если потребуется, – в деталях. Он начал с того, что диверсионная группа (скорее всего – российской военной разведки: он, сам бывший военный разведчик, определил это по терминологии и действиям своих гостей и по существу вопросов) получила приказ уничтожить резиденцию «Хранитель пустыни», используя взрывчатый потенциал, хранящийся там. Они уже в Ираке. Где именно – он не знает. Когда начнется операция – точно сказать не может. Через несколько дней. Почему военная разведка? Нужно найти подоплеку этого дела, и все станет на свои места.

Для Аль-Махджуба подоплека вырисовывалась с каждым словом Тихомирова: взрывчатый потенциал, дворец «Хранитель пустыни», где продолжали трудиться российские специалисты-химики. Амер косвенно участвовал в сделке и мог сказать, в какой банк были перечислены деньги авиакомпанией «Аэроферри», полученные ею от правительства Ирака за поставку живого товара; счета подставных фирм, образованных под руководством «Вымпел интерпрайз», в Dubai Islamic Bank давно были закрыты, поскольку в дочернем предприятии ФСБ глупых людей не было, водились лишь сквалыжные особи.

– Диверсанты имеют план резиденции? – спросил Махджуб.

– Да, – повинился Юрий. – У меня не было другого выхода, Амер. Не исключаю детальные снимки района, сделанные со спутника-разведчика. Возможно, резиденция – это один из объектов группы спецназа ГРУ, который она хорошо изучала в течение нескольких месяцев.

– Где базируется диверсионная группа?

– Не знаю.

– Ее состав?

– Не думаю, что больше десяти человек.

Генерал задал еще несколько вопросов и, выжав из коллеги необходимую для принятия срочных мер информацию, начал закругляться.

34

Около сотни бойцов отряда специального назначения «Алькор» блокировали квартал, где все еще могли находиться курды. Иракские спецназовцы действовали быстро и бесшумно. С момента побега генерала Тихомирова прошло около двух часов, однако прикрытые створки рамы остались в том положении, в каком он их оставил. Две пары снайперов заняли места за приоткрытыми окнами антикварной лавки и овощного магазина, загнав хозяев в глубь комнат. Они были вооружены снайперскими винтовками «PSG.1» с оптическими прицелами «Hensolt» 6х42 и магазинами на двадцать патронов. Отличные винтовки – с деревянным цевьем, которое крепится только к ствольной коробке, а не к стволу, что улучшает точность стрельбы, и, что очень существенно для подразделений спецназа, с бесшумным запиранием затвора во время выстрела.

В соседнем окне расположился штатный хроникер с видеокамерой. Ее объектив уже запечатлел слаженные действия спецназовцев. Одна штурмовая группа проникла в квартиру, снимаемую курдами, через окно, другая рассредоточилась у входной двери. Еще несколько бойцов блокировали выходы из соседних квартир этого трехэтажного, считая жилой полуподвал, дома и чердак (запасного выхода и окон с тыльной стороны в этом кирпичном здании не было). Не исключено, что четверка курдов имела сообщников.

Руководил операцией командир «Алькора» майор Аднан Аль-Хадиси. Тщеславие – не самое худшее качество – понуждало Аднана верить, что курдов окажется больше. Что его элитарное подразделение, имеющее собственное имя и символику на шевроне, подняли по тревоге не напрасно.