Черная тень под водой - Александр Александрович Тамоников Страница 32

– Прежде всего не будем спешить. А выводы позвольте делать мне. Ваша задача – выполнять приказы. Ладно, вы хорошо поработали. Горыныч в поле зрения не возникал?

– Кто? – оба удивились. А Казанцев добавил:

– Нет, товарищ капитан, а также ни Бабы-яги, ни Кощея Бессмертного…

– Как остроумно, – съязвил Алексей. – Ладно, не то спросил. Второй секретарь Горюнов Александр Васильевич. По совместительству директор первой школы. Тип, всячески достойный нашего внимания. Детишки любовно величают его Горынычем.

– Серьезно? – удивился Казанцев. – Такой существует, верно, но поговорить не удалось. Как уверяет секретарь Сорокина, с Горюновым в последние дни своей жизни Ефим Макарович не общался. Всех не могли опросить, товарищ капитан, день не резиновый.

– Хорошо, может, и к лучшему. Елизавету Петровну больше не донимать, разберемся с ней позднее. Убежит – найдем. Ваша задача – взять под скрытное наблюдение Горюнова. Адрес – Горный переулок, 17. Докладывать обо всех перемещениях. Чем живет, чем дышит, с кем общается. На глаза не попадаться – Горыныч не должен знать о слежке. Возьмете в отделении милиции старую «эмку» – я договорюсь с Остапенко. Как только фигурант придет домой, из переулка ни ногой. Спрячьте машину в укромное место, чтобы глаза не мозолила. В случае подозрительного поведения разрешаю брать, неприятности я улажу. Докладывать о любых посетителях, о любых разговорах… вы поняли.

– Мы поняли, – подтвердил Казанцев.

– А что с ним не так? – спросил Окулинич.

– Нездоровая реакция на известные фотоснимки. Врет Александр Васильевич, знает он этих людей. И избавьтесь от кислятины на лицах, товарищи офицеры. Да, вы хорошо поработали, но это не значит, что будете спать. Разрешаю прикорнуть ночью в машине, но при условии, что другой не спит. Действуйте.

– Есть, товарищ капитан, – пробормотал Казанцев. – А разрешите спросить? Мы по-прежнему работаем с флотской контрразведкой – или лавры поровну, а работу – нам? Даже боюсь предположить, с чем это связано.

– Дверь там, – показал пальцем капитан.

Расстроенные офицеры удалились. Алексей, задумавшись, остался сидеть за столом. Флотская контрразведка действительно скромничает. Рита в курсе, чем занимается «сухопутный» Смерш. Но куда и с каким успехом копает Хазов? Дверь приоткрылась.

– Не помешаю, Алексей Владимирович?

Хабаров вздрогнул. Другого хотел увидеть? Или другую? В кабинет вошел майор госбезопасности Корбин – какой-то лисьей поступью, крадучись. Он смотрел исподлобья, замер на пороге.

– Проходите, Борис Михайлович.

– Не стоит, я на минуту. – У него и голос был вкрадчивый, обволакивающий. – Как ваше расследование? Успехи есть?

– Спасибо, что спросили. Об успехах говорить рано, но подвижки имеются. Хотели еще что-то?

– Да, всего лишь извещение. Полчаса назад в больнице скончался старший лейтенант госбезопасности Истомин. Ремиссия оказалась недолгой. С ночи он чувствовал себя хуже, жаловался на головную боль. Сорок минут тому назад произошло кровоизлияние в мозг. Реанимационные процедуры успехом не увенчались. Врач Борисов немедленно позвонил мне, а я посчитал своим долгом сообщить вам.

– Расстроились? – насупился Алексей. – Человек реально провинился, его можно было привлечь.

– Его НУЖНО было привлечь. Выходит, не судьба, и человек героически погиб при выполнении служебных задач. У него, кстати, двое детей – живут в эвакуации в Ногинске. В общем, примите к сведению.

Майор отступил за порог, дверь закрылась. Алексей неприязненно посмотрел на дверь, к горлу подступил комок.

Глава 9

Хабаров проснулся в районе двух часов ночи – оттого, что сильно сдавило грудь. Он лежал, никак не мог продохнуть и запаниковал. Насилу справился с внутренними органами, задышал. Тело покрылось испариной. Что случилось? Он сел на кровати, вытащил из-под подушки пистолет. Тишина звенела в ушах. Общежитие спало. Окно закрывали непроницаемые занавески. Вроде все в порядке. Расслабился, включил голову. Спать не хотелось – это удивительно, проспал всего лишь три часа. От сотрудников вестей не поступало, но это штатная ситуация, парни пасут Горыныча, спят по очереди в машине… События минувшего дня плыли перед глазами. Их было немного, ничего выдающегося. Или что-то было? Школа абвера, в которой не нашли ни архивов, ни следов их уничтожения. Вывезли, спрятали в соседнем погребе? Как-то это не по-немецки… Беседа с директором школы, который врал в глаза, идиллическая морская картина, старый маяк…

Что-то не давало покоя, теребило нервы. Вторую ночь на его дражайшую жизнь никто не покушался, и неясное чувство подсказывало, что покушений не будет. Пока, во всяком случае. Злоумышленникам есть чем заняться. Чем, интересно? Снова возник перед глазами заброшенный маяк, волны, бурлящие под обрывом, тревожно помалкивающий лес, задумчивое лицо Риты Верестович…

А что, если есть здравое зерно в ее рассуждениях? Немцы всеми правдами и неправдами пытаются вывезти из бухты «затонувшие сокровища», им мешают катера, перекрывшие бухту Сарыча – современная аппаратура днем и ночью исследует морское дно…

Чуткое ухо уловило шум проехавшей машины. Гул затих, снова наступила тишина. У Риты имелись некие планы на маяк, но с чего он взял, что молодая женщина собирается работать с ним? Дружелюбные отношения – одно, а честь ведомства – другое. «Эмка», приписанная к оперативному отделу, стояла за воротами – хотелось бы верить, что под присмотром молодцов из вневедомственной охраны. Отдавать ее сотрудникам Алексей не хотел – как чувствовал, что ночью может пригодиться…

Работали инстинкты и рефлексы, но отнюдь не голова. Он вскочил, надел сапоги, потянулся за кителем, но передумал, стащил с вешалки пиджак, начал наполнять карманы необходимыми предметами. Почему это надо делать именно сейчас, он не понимал. Но днем – бесполезно. Хабаров покинул комнату, заспешил по коридору. Охранники в своей каморке услышали шаги, взялись за оружие. Спали только те, кому полагалось, – молодцы. Чего не сделаешь для спасения своей жизни.

– Уходите, товарищ капитан? – спросил прихрамывающий бородач.

– Покидаю, парни, вашу богадельню, – проворчал Алексей. – Не скучайте, скоро вернусь…

Машина завелась, задребезжала, по кузову пошла вибрация. Фары работали неважно, жидкий свет подрагивал, освещал пространство впереди. В городе не работал ни один фонарь! Непозволительная роскошь для восстающего из праха коммунального хозяйства! Он вел машину переулками – с черепашьей скоростью, тормозя перед препятствиями, едва не сплющив нос о лобовое стекло. Перебрался через улицы Трудовая, Баррикадная в западной части Гдышева, проехал часть пути по объездной дороге. Посты остались в стороне. Но на выезде из города яркий свет озарил «эмку», выскочили двое с автоматами, Алексей притормозил. Номерные знаки были ярко освещены. Автоматчик всмотрелся, отступил на обочину, махнул рукой: