Цена слова - Степан Александрович Мазур Страница 34

— Ты что такой тупой?

Я уткнулся лицом в подушку, принимая новую правду.

Силы испарились. В горле застыл ком.

Сучья семья! Старший убил родного отца, младший — брата. Что у меня можно ещё забирать? Всё это имущество с радостью поменяю на то, чтобы вернуть к жизни хоть кого-то из потерянных. Деньги — приходящее, смерть — навсегда.

Неприятная догадка кольнула грудь.

— А кто заказал… Денис Львовича?

— А какого лешего мы делаем здесь? — Загрохотал Бульдозер, глядя, как меня ломает каждое слово. — Босс захотел расширяться.

— УБЛЮДКИ!!!

Вспышка гнева сожгла какой-то внутренний барьер. Убрала понятие логичности и человечности. Страх сгорел вместе с барьером. Я подскочил на кровати, и пелена покрыла глаза. Совсем не понимая себя, в два шага взял разгон и подошвой угодил качку в челюсть и горло.

Сколько не качайся, челюсть прочнее не станет.

Он не ожидал подобного, продолжая что-то говорить, и подошва коснулась точки в момент открытия рта. Фактически я сломал ему челюсть, надолго обеспечив болевой шок.

Перескочив завалившегося Бульдозера, я рванул по коридору, ощущая ветер в ушах. Как вихрь промчался по лестнице, толкнул дверь в подвал и, на ходу врубая свет, домчался до машины. Пальцы нащупали в кармане связку ключей, щёлкнул сигнализацией и вдавил кнопку открывания ворот. Но прежде чем запрыгнуть в машину, вернулся к консервам и захватил давно отложенный пистолет, ещё когда первый раз провианта набирал.

Ворота распахнулись, мотор взвыл, заводясь с первого раза. То ли тепло камина прогрело, то ли действительно хорошая машина.

Двое с лопатами за воротами разразились матами, а я вдавил педаль в пол. Джип дёрнулся и поймал бампером одного из охраны. Здорово припечатал. Второй успел отскочить и провалился в сугроб.

Ребята работящие — расчистили большую часть пространства. И ворота настежь, их машина на улице. Для меня словно были созданы все обстоятельства для побега. Прохлопали.

Охранник бросился за боссом, а я в салоне джипа вырвался за ворота. Дав по тормозам у внедорожника Колчикова, опустил стекло. Выстрел едва не вырвал из непривыкшей к пистолету руке мощный Дезерт Игл. Колесо пробило насквозь. Тут же второй выстрел спустил второе, и мой автомобиль рванул по заснеженной дороге.

Подскакивая на заснеженных дорогах, не сбавляя скорости, погрузился в мир мыслительного процесса.

Всё, вырвался! Запаска у них если и есть, то только одна, застряли они там как минимум на пару часов, пока к Колчикову его люди не приедут.

И что теперь, Игорь? А ничего. Пора выполнять первую часть обещания. Отомстить убийце Антона. Око за око, зуб за зуб. Семья Колчиковых отобрала у меня всех, кого любил и ценил. Я это так просто не оставлю. Я знаю, где живёт Колчиков и если Михаил Младший дома, ему не жить.

Джип вырвался на пустынную проезжую трассу. Я, приноровился к дороге и, стараясь не вихлять, присмотрелся к автоматической коробке передач. Оранжевая палочка стояла на букве «D» и машина неплохо ехала вперёд? Что ещё надо? Наверное, потом всё-таки стоит выучить правила дорожного движения и сдать на права.

До пригорода доехал без происшествий, хотя иногда казалось, что машина теряет управление на заснеженных дорогах и вот-вот улетит в кювет. ДПС по пути не замечал и никто не махал полосатой палочкой из-за кустов. В снежную бурю все сидят дома и пьют чай с вареньем. Это только я с выпученными глазами кручу баранку, боясь то слишком сбросить, то слишком набрать скорость. И ещё боюсь отпустить пистолет. Он мой единственный союзник.

Я бы отдал документы и катись они все подальше, но на семье Колчиковых два прямых и два косвенных убийства, а не одно. И это совсем не случайность. Гопы знали, кого резать, мать не выдержала подобного, Михаил знал куда бить, а дырка во лбу Денис Львовича появилась не просто так. А раз так, то Колчиков не получит ничего, пока я жив. Оба не получат!

Дважды едва не попав в аварию, и один раз, едва не задавив пешехода, бегущего в метель через пустынную трассу, я добрался до города. А там, в более плотном потоке, на минимальной скорости, стараясь не привлекать внимания (хотя вёл, как пьяный за рулём) каким-то чудом доехал до знакомого района.

Я бы рад бросить машину на ближайшем тротуаре и бежать через весь город пешком, но в одной кофте зимой далеко не убежишь. Куртка осталась возле дивана, где лёг спать, укутавшись в одеяло.

Должен быть баланс. Если умирают нормальные люди, должны умирать и уроды.

Бросил машину возле соседнего дома и рысцой побежал к подъезду, запихав пистолет за пояс и под кофту. Долго стоять возле домофона не пришлось, какая-то старушка, узрев мой внешний вид, бормоча о распущенной молодёжи, пустила внутрь.

Через три минуты я стоял возле общей заповедной двери. Прямо напротив меня была моя квартира, что была от меня теперь так же далека, как Южный полюс. В этой квартире разбились мечты, и остановилась сама жизнь. А чуть левее была квартира, хозяева которой всячески способствовала этому.

Решётка была закрыта. И вряд ли кто откроет дверь, если позвоню. К тому же может выйти не Михаил, а его мать… Как бы я не говорил себе, что готов изничтожить их всех, всё-таки не хочу лишних жертв. Она может быть не виновной. Совсем ничего не знать. Мне нужны только двое: один застрял на другом конце города, другой в паре метров, за толщей дверей и стен.

Некоторое время я стоял за дверью, до белизны сжимая рукоять пистолета, и точно знал, что он может выплюнуть ещё пять пуль. Стоял и думал, как преодолеть последние метры до мести. Какие-то жалкие пару дверей!

По одной бронебойной пули на каждый замок? Три замка. Ещё две пули в запасе. Но хватит ли на месть? И там ли он? Предстояло как-то решить эту проблему. Но будет слишком шумно. И не факт, что Миша дома.

* * *

Лоб подпирает дверь, пол смотрит на холодное дуло пистолета, зубы плотно сжаты, почти до скрипа, и в голове столько мыслей, что хватит на несколько томов вариантов с названием «Как пройти за закрытую дверь?».

А он скорей всего там, в нескольких метрах. И не могу дотянуться до убийцы, лишь перед глазами картина, как на фоне падающего снега здоровая палка занесена над головой и разбитые губы очкарика усмехаются, шепча последние слова.

На дворе давно темно, ночь спускается на город рано. Это в машине уже ехал