Черный октябрь - Алексей Птица Страница 34

Взяв в руки револьвер, я скрутил с него глушитель, сразу уменьшив оружие едва ли не вдвое. Надо раздобыть что-нибудь менее габаритное, слишком уж он большой. Нужно оружие по типу пейнтбольного, которое сможет стрелять капсулами или шариками с жидкостью. Последнее особенно актуально в свете будущих событий.

Пожалуй, придётся поискать какого-нибудь местного Кулибина. Там особо и делать-то нечего, а капсулы у меня есть: много и всякие разные. Я ведь не просто так в Аддис-Абебу приезжал, чтобы потрындеть, да проверить и раздать новые домашние задания. В лаборатории тоже пришлось изрядно покорпеть. Вот и насобирал «подарочков» да «игрушек», как тот Дед Мороз.

С такими мыслями я и уснул, ещё раз проверив оружие, яды, бумаги и обдумав предварительный план на следующий день. Завтра восемнадцатое августа. Встать придётся очень рано, поэтому нужно отдохнуть.

Восемнадцатого утром меня разбудила резкая трель телефонного звонка. Рывком бросив руку с часами к своим глазам, отметил время: ровно пять пятнадцать утра. Через секунду я уже снимал трубку телефона.

— Аллё⁈

— Это дежурный по посольству Муара Анафере. Вам звонили и просили передать, что ждут в шесть тридцать утра там же, где обычно. Звонивший представился как Наёмник.

— Понял, спасибо!

На то, чтобы умыться и собраться, ушло минут пять. Захлопнув за собой дверь, я буквально скатился по лестнице и вылетел из подъезда. Выйдя на пустынную улицу, рванул к станции метро Китай-город, благо оно уже вовсю работало. Заскочив внутрь, я промчался по внутреннему переходу на Таганско-Краснопресненскую линию и уселся в тут же подошедший поезд.

Мои часы показывали время шесть часов одну минуту, ехать придётся около двадцати трёх минут. Сейчас метро пустое, поезда идут строго по расписанию, поэтому доеду быстро. Всего семь остановок, и вот я уже выхожу на станции Выхино. Ровно в шесть тридцать я подходил к абсолютно пустому рынку, поэтому Курта увидел ещё издалека. Привлекая его внимание, махнул ему рукой, и где-то через пару минут мы с ним сидели в «буханке».

— Началось?

— Началось! — кивнул Курт. — Ещё вчера началось, если не раньше. Просто нас слишком мало, да и аппаратура у нас слабая. Чисто случайно попали на нужные разговоры. Потом съездили кое-куда, проследили кое за кем. Пока разобрались, пока записали… Короче, всю ночь не спали. Позвонили, чтобы тебя найти, когда картинка окончательно сложилась.

— Ясно, я так и предполагал.

— Вы готовы поехать с нами или примите информацию и уйдёте?

— Конечно, готов! У меня нет выходных. Собственно, это вообще всё мелочи. Поехали! Мне нужно всё знать сейчас в режиме реального времени.

На мои слова Курт только хмыкнул и как-то неопределённо повёл головой. Машина затарахтела мотором и помчалась по пустынным улицам воскресной Москвы. Первая остановка: Дом правительства. Ну, а вторая, пожалуй, будет там, где я найду капитана запаса Шуцкого. Уверен, он сейчас в самой гуще событий. Телефон его домашний я знаю. Меня там тоже знают. Позвоню им, позвоню ему и буду знать, где искать «рыбные» места.

* * *

Накануне вечером…

Группа хмурых и неразговорчивых людей садилась в самолёт, ведя под конвоем перепуганных представителей ГКЧП: Бакланова, Шенина, Болдина и Плеханова.

— Не болтать, не пытаться бежать, не разговаривать друг с другом. Ваша жизнь в ваших руках, — наставлял их помощник генерала Иваненко. — Вас ждут в Форосе и ждут с нетерпением.

— Горбачёв так просто не сдастся! У него надёжная охрана. Ваш переворот потерпит поражение! — выкрикнул Бакланов.

— То есть мы вас туда везём, чтобы вы дали задний ход? — спросил помощник. Он достал из наплечной кобуры пистолет и снял его с предохранителя. — Кто из вас отказывается ехать? Но прошу не забывать, что у вас есть семьи. Шамиль, — кивнул он на небольшую группку людей, стоявших в стороне от самолёта, — спрашивал уже, есть ли возможность познакомиться с вашими жёнами поближе.

Арестованные переглянулись и беспрекословно зашли в салон самолёта.

— Приятно иметь дело с партийными функционерами. Всем всё и сразу понятно, — буркнул украинец, заходя следом.

В это же самое время Руслан Имранович Хасбулатов сидел в одной комнате с главарём вызванной им группы кавказских «экспертов». Руководил ими человек по имени Руслан, и состояла она из двухсот человек.

— Значит так, от вас требуется беспрекословное подчинение моему человеку. Делать всё только по команде! Никуда не лезть, не грабить, не убивать без причины. Да, не убивать! — с нажимом повторил Хасбулатов. — На это обращаю внимание отдельно. Ваша задача максимально грубо и доходчиво объяснить, что у них нет другого выхода. Можно бить и даже пытать. Главное, не переусердствовать. Они должны быть сломлены, но живы! Это понятно?

— Понятно, — улыбаясь ответил Руслан, относительно молодой мужчина, одетый в щегольскую кожаную короткую куртку и чёрные свободного кроя штаны, сужавшиеся книзу. Несмотря на молодость, лицо его украшала довольно густая борода и усы. Правда, растительность на его лице была аккуратно подстрижена, но это не мешало ему производить впечатление полностью безбашенного человека.

— Короче, бить сильно, но аккуратно!

— Да, и желательно не по лицу, — наставительно подняв палец, добавил Хасбулатов.

— Ну, это мы умеем, — хмыкнул его собеседник. — А не жалко своих товарищей?

— Кровников своих жалей! — мягко улыбаясь, ответил ему Хасбулатов. — А в наши разборки не лезь и вопросы глупые не задавай. Не твоего ума дело.

— Да без проблем, я просто спросил, — поднял кверху руки Руслан.

— Меньше знаешь, дольше живёшь! Люди готовы⁈

— Всегда готовы, как пионеры!

— Забудь ты о пионерах. Хотя, слова верные. Пионер — это ведь первопроходец. Мы тоже в этом деле первопроходцы: первый раз переворот совершаем. Будем творить историю, как есть. А теперь ступай к людям, жёстко их проинструктируй и завтра, в воскресенье утром начнём.

— Хорошо.

После ухода Руслана Хасбулатов потянулся к телефону и, сняв трубку, набрал нужный номер.

— Алё, Саша, мои готовы. У тебя как дела?

— У нас тоже всё на мази. Завтра полетят к Горбачёву. Его охрану уже арестовали, но сам он ещё не понял, что к чему. Хотя уже сегодня к вечеру поймёт! Ну, а завтра ещё и услышит напрямую.

— Отлично, Саша. Значит, у нас всё получится! И скоро вся власть перейдёт к Ельцину, а через него и к нам!

С того конца провода послышалось довольное кхеканье Руцкого. Обсудив ещё какие-то мелочи, они завершили разговор. После беседы с Руцким Хасбулатов позвонил Иваненко.

— Мои готовы! — кратко проинформировал он его.

— Принял! Ждём сигнала к началу действия. За твоими приедут на милицейских машинах, пусть не поубивают всех. Ждите!

— Без проблем! — отозвался Хасбулатов и положил трубку.

Глава 15

Горбачев

На календаре краснело семнадцатое августа 1991 года. Обычный выходной день, суббота. Рабочему классу всего Советского Союза настало время отсыпаться после трудной трудовой недели или расслабляться в отпуске, кто находился в оном. Ничего, казалось бы, не предвещало беды.

Проснувшись рано утром, Михаил Сергеевич быстро надел белую майку и такие же шорты и бодрой рысцой побежал в сторону пляжа, наслаждаясь пока не распалившимся крымским солнцем. Раиса Максимовна ещё отдыхала, не желая вставать с постели в такую рань. Что делали дочка с зятем с двумя внучками, Михаила Сергеевича интересовало мало. Тоже спят, наверное… Может, в прямом, а может, и в переносном смысле этого слова.

Пели птахи, шумело море, дул приятный морской бриз, и только где-то совсем вдалеке истошно орали чайки. Странно, но своими криками они почему-то напомнили Горбачёву карканье стаи серых ворон в городском парке глубокой осенью. Впрочем, Михаил Сергеевич быстро отбросил это гнетущее сравнение.

Добежав до пляжа, президент СССР глянул в сторону открытого моря. Туда, где покачивался на волнах пограничный корабль. Почему-то в этот раз его силуэт показался президенту СССР каким-то не таким, словно незнакомым, что ли. Наверное, просто сменилось дежурство, и приплыл другой корабль. Как говорится: пост сдал, пост принял!

Не придав этому особого значения, Михаил Сергеевич быстро разделся и, оставшись в одних плавках, с бравым гэканьем энергично окунулся в прибрежную волну. Вода по-утреннему бодрила, и он с удовольствием начал плавать, однако далеко