Михаил Серегин - Приговор воров Страница 35

– Нет.

– Так вот, мало того что себя подставил, так еще…

– Ну, Прусак, – сжал кулаки Петя, – пидор гнойный. Все дело испортил. Хотя можно сказать, что мы ничего про этот налет не знали и все это устроили… черт его знает, наши конкуренты. Беспредельщики какие-нибудь.

– Во! – Филин одобрительно качнул головой. – Точно! Только как ты со Студентом связываться будешь?

– Я же тебе говорил, что порыскал по компьютеру Седого, – напомнил Петя. – Так вот – я там не только телефончик сотовый Студента раздобыл, я еще и место их встреч надыбал. Надо этим воспользоваться.

– Надо, – согласился Филин.

Они помолчали немного.

– Слушай, – сказал вдруг Филин. – Я вот тут думал: если газетчики раздули шумиху вокруг того журналиста, его жены и Студента и формул, то, значит, спецслужбы позволили им это сделать?

Петя пожал плечами.

– Может быть, никаких формул у Студента и нет, – задумчиво продолжал Филин. – Если бы были, то за ним бы ФСБ охотилась.

– Может, и охотилась, – сказал на это Петя, – откуда ты знаешь? Может, они пасут Студента, чтобы узнать, куда он спрятал формулы?

– Непонятно все это, – вздохнул Филин.

– Непонятно, – подтвердил Петя. – Но ведь Седой был битым волком. На фуфло он бы никогда не купился. Он знал, что со Студента можно взять что-то – иначе не стал бы с ним возиться, не стал бы его прикармливать.

– Это точно, – сказал Филин.

Глава 8

Рыжий парик полетел к чертовой матери. Щукин провел ладонью по коротко стриженной вспотевшей голове и выругался.

«Ну и какого хрена? – подумал он. – Я выяснил место, где Студент встречался с братками, и что из этого? Ведь Студент теперь не будет по-мирному с Петей встречаться, после того шухера. Да если и будет – как я об этом узнаю? Впрочем, на большее я и надеяться не мог. Ладно. Но что мне сейчас делать?»

Щукин вдруг вздрогнул.

Показалось?

– Эй, парень! – снова окликнули его.

Нет, не показалось. На лавочке у одного из монументов сидел человек. Как-то странно он сидел – боком, весь искривившись, словно скрученный ревматизмом.

– Подойди сюда, парень, – тихо позвал он.

Щукин подошел поближе. Лицо человека показалось ему знакомым.

«Вот так дела, – пронеслось у него в голове. – Здорово! – подумал он, вглядываясь в лицо сидящего на лавочке человека и узнавая его. – Представление, как говорится, должно продолжаться».

Неподалеку от лавочки горел в сгустившихся уже сумерках фонарь, и у подъезда было довольно светло.

– Привет, – сказал Щукин, садясь на лавочку рядом с человеком.

Внешний облик Григория сильно изменился за то короткое время, пока Щукин его не видел.

Тогда улыбавшееся, сейчас его лицо было сильно изуродовано. Заплывшие багровыми синяками глаза превратились в узенькие щелочки. Изорванные об осколки зубов губы свисали клочьями. На подбородке и на лбу алели страшные, все еще кровоточащие ссадины.

Одежда Григория была испачкана грязью и кровью, руки покрыты царапинами и синяками, а кисть правой руки сильно распухла – видно, вывихнута.

– У тебя минутка свободная есть, парень? – тихо спросил Григорий.

– Есть, – ответил Щукин, – а что?

– Тут… – Григорий поморщился и искривился всем телом, схватившись за правый бок, – тут одна девчонка мне свидание назначила, – договорил он, – мне нужно с ней… пообщаться… немного… А она не пришла. Я уже столько времени ее жду. Хоть с человеком поговорю. Ты выпить хочешь?

Окончание фразы он произнес уже сквозь зубы. Видно, он очень страдал от боли в правом боку.

«Вот так комиссия, – с изумлением подумал Щукин. – На этом месте мне Григорий назначил встречу, а я забыл. Возле монумента. У меня из головы вылетело, что на этом же пятачке местные художники собираются. Но почему он меня окликнул? Ведь я теперь на женщину никак не похож».

Григорий во все глаза смотрел на Щукина, словно пытаясь уловить в его лице черты сходства с той самой Наташей, которую он знал.

– Что с тобой, братан? – спросил Щукин. – Ты под машину, что ли, попал?

– Какой там… – снова поморщился Григорий, но потом вдруг поднял на Николая глаза. – Ну да, – сказал он, – под машину попал. Тебе бы под такую машину попасть… Все ребра мне переломали…

– По пьянке подрался? – осведомился Николай.

– Нет, – сказал Григорий, – не по пьянке. Когда уже протрезвел…

– Да?

– Долго рассказывать, – проговорил Григорий. – Слушай, как ты похож на эту самую девчонку.

– Какую?

– Ну да, – спохватился он, – я же тебе ее не описал…

– Так опиши…

Щукин подавил смешок и откинулся на спинку скамейки.

«Послушаем, как он ее опишет», – подумал Николай.

– Она такая… – вдохновенно начал Григорий, – она…

– Красивая? – подсказал Николай.

– Очень, – выдохнул Григорий, – как… как по телевизору прямо. Такая красивая, что…

– Ты поконкретней описывай, – предложил Щукин, – красивых девчонок-то много… Сколько ей лет, например? – спросил он.

– Не знаю, – ответил Григорий, – мало ей лет, она молодая. И красивая… Она красивая, – в очередной раз повторил он, но уже перейдя с вдохновенной на перечислительную интонацию. – У нее длинные рыжие волосы. Она высокая и… сильная. Знаешь, как она дерется? Так не каждый мужик дерется, не то что баба… То есть женщина… Девушка. Ну, что еще?..

– Здоровая, если дерется хорошо, – проговорил Щукин. – Самбистка, наверное, или каратистка. Она толстая? – деловито осведомился он.

Григорий резко подался в его сторону. Кажется, он хотел ударить Щукина.

– Ты что?! – почти закричал он. – Какая она тебе толстая?!! Это жена у тебя, наверное, толстая. А она… Она…

– Как ее зовут-то? – спросил Щукин.

– Наташей… – проговорил Григорий и надолго замолчал.

«Интересно, что с ним произошло после того, как мы расстались в баре? – подумал Николай. – Судя по всему, он напился тогда со своими друзьями… Вернее, пил до тех пор, пока в баре не появился снова Петрович. А вот что было дальше?»

– Тебе, наверное, надо первую медицинскую помощь оказать? – предположил Щукин.

– Что?.. – Григорий очнулся от своих раздумий и оторопело посмотрел на него. – Ты кто?.. Ах да… Какую такую помощь?

– Первую медицинскую, – пояснил Николай, которого эта история уже порядком захватила, – ты же избитый весь…

– Это ерунда, – печально отмахнулся от него Григорий, – впервые, что ли… Я такую жизнь, парень, прожил, что знаешь…

Он снова печально вздохнул.

«Подумаешь, жизнь у него тяжелая… – мысленно усмехнулся Николай. – И парнем еще меня называет. Он сам-то, кажется, не старше меня. Если не младше. Ему лет тридцать пять на вид, а мне – по паспорту – тридцать шесть. И жизнь моя, кстати говоря, была не такая уж правильная и размеренная, какой он ее, наверное, себе представляет».

– Все-таки врачу тебе показаться нужно, – как мог, участливо сказал Николай, – на всякий случай.

Григорий снова отмахнулся.

– Сейчас не это главное, – вздохнул он.

– А что? – поинтересовался Щукин.

– Главное – ту девушку мне найти, – печально проговорил Григорий, – найти и… сказать ей пару слов. Чтобы… Чтобы она не думала, что я…

«Так, так. Уже интереснее. Как бы мне теперь выяснить, что все-таки с Григорием произошло?»

– А что все-таки с тобой случилось? – спросил Николай.

– А тебе какое дело? – окрысился вдруг Григорий, будто это не он несколько минут назад предложил Щукину присесть рядом. – Ты не знаешь Наташу, а говоришь. Спрашивает… Я тебе сейчас так спрошу, что… Пошел отсюда! А ее я все равно найду. Я сказал – пошел отсюда!!

Щукин не двинулся с места.

– Не ори, – спокойно сказал он. – Эта девушка, о которой ты мне рассказываешь, моя родная сестра. Она живет неподалеку. Она ко мне заходила сегодня. И кое-что уже рассказала. Представляешь, как я удивился, когда ты сам меня окликнул. Бывают же такие совпадения… И чтобы тебе рассказать что-нибудь про нее, я должен знать, что у вас с ней случилось, понял?

Григорий открыл рот.

– П-понял, – запинаясь, проговорил он. – Я и правда – смотрю… Ты похож на нее очень. У нее… такой же тип лица. Я ее лицо хорошо запомнил. Я п-потому тебя и это… позвал. Только я не думал, что ты ее брат. Просто ты шел мимо, а я все искал Наташу. Потом вижу – ты идешь… Такой похожий. Я и окликнул. Господи, неужели я ее найду?

«Еще бы мне не быть похожим на эту Наташу, которой и нет на свете, которая существовала всего сутки, – подумал Щукин, – когда я и есть эта самая Наташа».

– Так ты будешь рассказывать? – строго спросил он у Григория.

– Буду…

Григорий опустил стриженую голову на руки.

– Как это я?.. – прошептал он. – Как это я… С ней ничего еще не случилось? – вдруг вскинулся он. – Ты когда ее последний раз видел?

– Недавно, – ответил Щукин. – Заходила пьяная, что-то плела про драку. Ну, я особого значения ее словам не придал – она у меня такая оторва. Постоянно что-то с ней случается.