Андрей Дышев - Темная лошадка Страница 35

– Но это… Это невероятно!! – воскликнул я. – Мы таскали с собой настоящие баксы, а думали, что это фальшивка!! Но погоди, Бэл, ты уверен, что эти баксы были настоящими? Может, вам подсунули тоже подделку?

Бэл отрицательно покачал головой.

– Помнишь, я разжигал «сотками» примус? Несколько помятых купюр случайно остались у меня в кармане. Когда в Нальчике я узнал, что опер с мешком фальшивых долларов опоздал в Терскол, то, естественно, сразу подумал, а что за купюры лежат у меня в кармане. Пошел в сбербанк и без проблем обменял их на рубли. Детектор их пропустил.

– Фантастика!! – Я вскочил на ноги и, как это только что делал Тенгиз, стал мерить шагами комнату, едва сдерживаясь, чтобы не начать биться своей глупой головой о стену. – А я все удивлялся, как у нас научились так мастерски подделывать доллары. Прямо какой-то бред! Сон счастливого идиота!

– Вот-вот, именно идиота, – подтвердил Тенгиз. – Теперь ты понимаешь, почему мы так озабочены судьбой немца?

– Не совсем, – признался я, не боясь показаться в глазах двух гэбэшников полным кретином. – Пусть его судьбой будут озабочены те, кто отдал вам мешок с настоящими долларами.

– Дубина, – вежливо укорил меня Тенгиз. – Пока в Приэльбрусье народ верит, что недавно был совершен теракт, мы можем спать относительно спокойно. Но как только станет известно, что это была всего лишь инсценировка, то криминальная верхушка ласково попросит вернуть баксы назад.

– А кого попросит?

– Сначала того идиота, майора Гаджиметова, который проявил инициативу и обратился к ним. А потом, видимо, они найдут нас. Или наших жен и детей.

– Это еще не все, – сказал Бэл. – Пока мы не найдем немца, никто не должен узнать, что мы всего лишь инсценировали захват заложников. Нас никто не должен видеть в этом районе. Тебе сбрить бороду! – кивнул он Тенгизу. – А я, наоборот, буду отпускать.

Я вспомнил про Машу.

– Вынужден вас очень огорчить, – сказал я. – Сегодня в баре я случайно встретил Машу. По-моему, она обо всем догадалась. Девчонка видела нас с Тенгизом у Ледовой базы.

– Что?! – вскрикнул Бэл и повернул голову к своему коллеге. – Ты что, обалдел?!

Тенгиз, покусывая кончики лохматых черных усов, стал нервно выбивать морзянку носком ботинка по ножке стола.

– Сам обалдел! Мне что, по-твоему, ночью надо было на Приют подниматься? – стал оправдываться он. – И тогда я еще ничего не знал про баксы.

– Значит, уже двое, – произнес Бэл и нервно дернул головой, словно хотел согнать с темечка назойливую муху.

– А кто второй? – спросил я.

Бэл выдержал паузу.

– Объясни ему, кто второй, – с нескрываемым раздражением сказал он Тенгизу.

– Ты что дурачком прикидываешься? – начал отводить на мне душу Тенгиз. – На кой ляд ты пригласил сюда Эда с Машкой?

– Что? – не поверил я своим ушам. – Хватит пургу нести! Никого я сюда не приглашал. Я что, по-вашему, совсем мозгами поехал?

Тенгиз и Бэл переглянулись.

– Ну, обаный бабай! – засопел Тенгиз. – Я этого высокоточного Эда как клопа по стенкке размажу, если он с нами играть вздумал. Сейчас я его сюда приведу, поговорим по душам!

Тенгиз шагнул к двери, взялся за ручку, но открыть не успел. Внезапно пол, стены и вся мебель, которая была в комнате, мелко задрожали, завибрировали, плафон над нашими головами закачался, и жуткий гул, нарастая с каждым мгновением, ворвался в комнату, вселяя в душу леденящий холод; лопнуло, как кусок фанеры, оконное стекло, стеклянные брызги смешались с упругой струей снежной пыли, которая с легкостью повалила нас всех на пол, как брандспойт сбивает с ног демонстрантов. Погас свет, кто-то истошно закричал – то ли в нашей комнате, то ли в соседней. Я машинально прикрыл голову руками; на спину упало что-то тяжелое и угловатое. Пол вздрогнул от чудовищного удара так, что во мне, казалось, смешались все внутренности.

И все стихло.

Глава 42

НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ Я ЛЕЖАЛ НЕ ШЕВЕЛЯСЬ, прислушиваясь к мертвой тишине и мысленно ощупывая свое тело. За ворот пуховика попал снег, и он неприятно обжигал шею. Я привстал, покрутил головой, но в кромешной тьме ничего не увидел, лишь перед глазами плыли зеленые и желтые пятна.

– Эй, мужики, – сказал я в темноту. – Все целы?

Откуда-то отозвался Тенгиз. Он для начала выругался, а потом спросил:

– Что это было?

– Кажется, «Малышка» сошла.

– Какая к чертям собачьим малышка? – не понял Тенгиз. – Так примочило, будто стадо слонов по коридору пробежало… Никто не помнит, куда я зажигалку сунул?

Мы услышали голоса, доносящиеся из коридора. Кто-то звал на помощь, кто-то громко ругался. Через щель из-под двери вылилась желтоватая лужица света. Тенгиз толкнул дверь и вышел в коридор.

– Кто разрешил выходить? – строго спросил он и по своему обыкновению задал сразу несколько вопросов: – У кого фонарик, дайте сюда свет! Это вы здесь орете, Эдуард? Я же приказал вам оставаться в комнате! Кого ранило?

Луч фонаря вспыхнул в проеме двери яркой звездой. Мы с Бэлом одновременно закрыли глаза ладонями.

– Я вас поздравляю! – сказал Тенгиз. – Нас по самую крышу завалило снегом. Северный торец Приюта здорово помяло, две или три комнаты сплющены в гармошку.

– Нужны лопаты, – сказал Бэл. – Здесь есть лопаты?

– Если не разворовали, то пару штук, может быть, найдем, – ответил я. – Но проблема не в лопатах. Это сухая лавина. Откапываться изнутри – безнадежное дело.

– Почему? – спросил Тенгиз.

– Она все время сыплется, как сухой песок. Лопатой будешь работать до тех пор, пока битком не набьешь снегом весь Приют или пока не иссякнет лавинный язык.

– А что ты предлагаешь? – произнес Бэл.

– Надо попытаться открыть люк на крыше. Может быть, там тонкий слой снега.

– Кажется, это голос нашего доблестного спасателя? – услышал я низкий рык Эда и в проеме двери показался его призрачный абрис. – Что ж это вы, дорогой, так отвратительно принимаете гостя? Мало того, что опоздали на полчаса, так еще и не обеспечили должной безопасности моего здесь пребывания! Подставили меня прямо под лавину! Что ж вы, храбрый спасатель, не шевелитесь, не предпринимаете экстренных мер? Мне, между прочим, в двадцать ноль-ноль обязательно надо быть в Терсколе.

– Вернитесь в свою комнату, – с трудом сдерживаясь, процедил Тенгиз и чиркнул лучом по лоснящемуся лицу Эда.

– Совершенно идиотские правила игры! – произнес Эд, но уже более вялым тоном и отступил в темноту коридора.

– Я хочу кое о чем его спросить, – сказал я Тенгизу.

– Валяй! – разрешил тот. – Только быстро. И пошли на крышу.

Я вышел в коридор. Эда не видел, но чувствовал, что он рядом и слышал его тяжелое дыхание.

– Скажите, Эд, кто вам передал приглашение от меня?

– Молодой человек! – нараспев произнес Эд. Должно быть, при этом он из стороны в сторону качал головой. – Ну зачем валять дурочку?

– И все же?

– Ну конечно, Маша! Кто еще мог передать мне ваше приглашение.

– И когда она сказала, что я вас жду на Приюте?

– В шестнадцать двадцать три. Мой ответ вас устраивает?

– Где же она сейчас?

– Не знаю. У подъемника она встретила подругу и сказала мне, что догонит.

Меня вдруг осенило.

– А лыжи она с собой брала?

– Да. Она хотела скатиться с Приюта до Ледовой базы.

– Мне все ясно! – произнес я с полной уверенностью, что не ошибаюсь. – Эта девчонка и скинула на нас лавину!

– Бред! Да это просто смешно! – возмутился Эд. – Маша – совершенно хрупкое создание. А эта чудовищная лавина…

– Я вам объясню, – перебил я Эда. – Для того чтобы скинуть чудовищную лавину, достаточно пересечь на лыжах ее верхнее основание. Это может сделать даже ребенок.

– Ну все, достаточно! – вмешался Тенгиз. – Идем, Стас! А вы, Эдуард Апполинарьевич, вернитесь в свою комнату.

– Хорошенькое дело – вернитесь в комнату! – ворчал в темноте Эд. – Я же ничего не вижу! Мне не выдали ни фонарика, ни свечки! Полнейшее безобразие! Отрыжки застойного времени!.. Ничего, я доберусь до вас, я так этого не оставлю.

Он добирался довольно шумно, сослепу налетая на двери и стены, но нам с Тенгизом было некогда ему помогать. Тенгиз шел первым, освещая дорогу, я – следом за ним.

Когда мы вышли на лестницу, он спросил:

– Ты в самом деле думаешь, что лавину скинула Машка?

– Я в этом уверен! – ответил я и рассказал о нашей с ней встрече в баре в четвертом часу дня.

– Месть? – предположил Тенгиз, выходя в коридор третьего этажа.

– Конечно, банальная месть. Молодой особе надоело терпеть беспрерывное предательство этого негодяя, и она замуровала его под лавиной. Видимо, Эдуард Апполинарьевич теперь пропустит очередной сеанс связи с женой.

– Очень может быть, очень может быть, – задумчиво произнес Тенгиз, останавливаясь под прямоугольным люком, ведущим на крышу. – А может быть, она замуровала тебя, Стас? Или нас с Бэлом? Или полоумного Немовлю с его порошком. А?