Боги Севера - Дмитрий Анатолиевич Емельянов Страница 35

Дверь за Ираной захлопнулась, а Ольгерд по-прежнему молча сидел, уставившись в стену. Он сам не мог сказать, чего хотел и почему так расстроен, но ощущение, будто его поманили, а потом не дали, было таким реальным, что хотелось со всей силы врезать кулаком в стену. В душе по-кошачьи заскреблось чувство потери, и парень, перестав сопротивляться, попросту завалился набок. Свернувшись калачиком и натянув на голову медвежью шкуру он замер, прикрыв глаза: совсем не хотелось вставать, идти, да и вообще шевелиться.

* * *

Зима полностью вступила в свои права. Озеро замерзло, сугробы уже местами доходили до колена, при том что сильные снегопады были еще впереди. Пришло время большого ежегодного похода за полюдьем, и полностью готовая дружина ждала только команды своего конунга.

Рорик оставлял в городище лишь десяток ветеранов для охраны, а все остальные уходили с ним: сбор дани с окрестных племен требовал продемонстрировать силу, чтобы не пришлось ее применять. Зима в земле Суми не лучшее время для прогулок — холод, ветер и снег по пояс. Но, к сожалению, такой поход был возможен лишь в это время: добраться до городищ суми, спрятанных между болот и непроходимых лесов, получалось только по замершим рекам. Мелкие, порожистые и не судоходные летом, зимой они становились отличными дорогами, без которых в местных лесах можно было плутать годами.

Из города вышли с первыми лучами солнца. Погода стояла солнечная и морозная, снег хрустел под ногами, обутыми в меховые унты. Впереди весело шла молодежь, протаптывая дорогу, за ней — старшая дружина, и уж потом — с десяток ближников конунга верхами и обоз. Туда везли в основном еду для воинов и сено для лошадей, а на обратном пути пустеющие сани заполняли данью с суми. Меха, мед, вяленое мясо и рыба — вот все то, чем откупалась земля Суми от назойливого присутствия рокси. Кроме сбора дани Рорик также вел торговлю с местными, выменивая железо и зерно на самые ценные меха и серебро. Эта взаимовыгода и была основной причиной, почему за столько лет суми ни разу не попытались избавиться от вымогательств рокси, хотя упорно их не принимали.

Несмотря на мороз, от Ольгерда валил пар, парень даже овчинный тулуп распахнул. Шагать по колено в снегу — работа не из легких! Рядом пыхтел Фрикки: они шли по четыре человека в ряд, чтобы за ними могли проехать сани.

На правах опытного походника Фрикки одернул товарища:

— Да не взбрыкивай ты так ногами и дыши ровнее!

Ольгерд зло посмотрел на Молотобойца: тот, казалось, совершенно не напрягался, только шумный выдох говорил о тяжелой работе. Пробурчав под нос: «Учителей развелось!» — парень все же последовал совету товарища.

Не обращая внимания на ворчание друга, Фрикки продолжал болтать:

— До городища Куйвасту еще дня два топать — успеешь привыкнуть.

Говорить было сложно, но Ольгерд все же не удержался от вопроса:

— А что, большой этот Куйвасту?

— Да, селение не маленькое, но бедное. Землянки да шалаши. Суми живут охотой, на одном месте не сидят.

— Мы там долго пробудем?

— Если у них все готово, то не задержимся. — Фрикки широко зевнул. — Прошлой зимой переночевали и дальше пошли.

Через два дня Ольгерд настолько привык к ходьбе по глубокому снегу, что мог на ходу уже поднять голову и глазеть по сторонам. Река петляла между высоких берегов, заросших дремучим сосновым лесом. Тяжелые, набухшие от снега облака, исполинские сосны на обрывах — земля Суми встречала чужаков неласково. Вскоре левый берег стал более пологим, и из-за поворота показалось городище. Селение Куйвасту стояло в двухстах шагах от берега на невысоком холме. Снизу с реки была видна только стена из вкопанных в землю заостренных столбов примерно в два человеческих роста высотой.

Рорик, недовольно морщась, остановил дружину у подножья. Никто его не встречал, и ворота были закрыты. Конунг дал указание разбивать лагерь, а сам в сопровождении ближников поехал к городу. Они не доехали шагов тридцать, когда на вершине стены показались суми.

— Ближе не подходи Рорик, если не хочешь получить стрелу.

Олави Куйвасту говорил медленно и степенно. Рядом с ним собралось еще с десяток суми в дорогих меховых одеждах, а по всей стене выросли головы вооруженных воинов.

Озмун склонился к конунгу:

— Что-то больно много людей на стенах. Бьюсь об заклад, в городище не только куйвасту.

Остановив коня, Рорик согласно кивнул:

— Я вижу! Вон лисьи хвосты юхани и бобровые шапки ильмари. Как минимум, три племени. Это война!

Оставив своих людей, Рорик подъехал ближе. Подняв взгляд на стену и не обращая внимания на лучников, готовых спустить тетиву, он обратился к вождю:

— В чем дело, Олави? Разве мы не можем договориться без войны?

Куйвасту гордо вскинул голову:

— Нам не о чем говорить с тобой, рокси! Народ суми не будет платить тебе дань! Ни тебе, ни кому другому!

— Подумай, Олави, твой народ велик и богат — ему есть что терять. Зачем ты слушаешь злобных и нищих юхани? Им терять нечего! Глупо думать, что они помогут вам: когда загорятся ваши дома, ильмари и юхани разбегутся по лесам, оставив вас умирать!

Крепкий высокий суми с непокрытой головой натянул большой лук и нацелил его на конунга.

— Убирайся, Рорик, пока я не спустил стрелу! Мы все знаем твой лживый поганый язык!

Конунг, делая вид, будто не замечает смертельной угрозы, ласково потрепал гриву своего коня.

— Давно не виделись, Ильмаринен! — Рорик издевательски усмехнулся. — Наверное, с тех пор, как мы загнали тебя и твоих трусливых собак в болото.

Щелкнула тетива, и стрела воткнулась в мерзлую землю перед копытами лошади.

— Последнее предупреждение, следующая — твоя! — Ильмаринен вытащил новую стрелу и наложил на тетиву.

Конунг мрачно посмотрел на торчащее оперенье и развернул коня. Прежде чем пустить его в галоп, он повернул голову и зло бросил наверх:

— Значит, война! Помни, Олави, ты сам выбрал такую судьбу для своего народа!

* * *

Лагерь разбили быстро. Поставили шатры, расседлали лошадей. Огораживать стеной было не в традиции руголандцев, но в этот раз Рорику было отчего-то неспокойно. Он приказал насыпать и наморозить снежный вал между городищем и лагерем. Сам лично его осмотрел и велел выставить круглосуточные посты. Теперь взглянувшему с высоты птичьего полета открылась бы такая картина. Река, делающая петлю вокруг основания пологого холма. На вершине обнесенное частоколом городище племени куйвасту, а