Любовь Рябикина - У каждого свой путь Страница 37

— Вы, капитан, сами с ним разбирайтесь. У меня дел полно! Если ему что-то потребуется, скажите мне. У меня есть предписание оказывать спецам всестороннюю помощь, но в их дела вмешиваться мы не имеем права. Ясно?

— Так точно! Разрешите идти?

Генерал-майор, уже склоняясь над картой, нетерпеливо махнул рукой:

— Можете быть свободны, капитан…

Четверо солдат из куска брезента соорудили в большой палатке, где остановился капитан Силаев, закуток для Марины, повесив брезент на три деревянных стойки и закрепив снизу колышками. Чтоб свет все же проникал, до верха ткань не доставала. До вторжения капитана там жили только старший лейтенант и прапорщик. Им пришлось потесниться. Женщина в это время прощалась с афганцами. За ними приехали товарищи из местного управления. Нафтулла и Хасан вернули вещи и поблагодарили за спасение:

— Очень надеемся встретиться с вами еще раз, Искандер! Познакомить с вами родителей. Постарайтесь выжить.

Степанова вздохнула:

— У нас русских, говорят — а это уж как Бог на душу положит! Прощайте, ребята! Больше в такие переделки не попадайте.

Незадачливые агитаторы уехали. Марина собиралась вернуться в палатку и отдохнуть, когда к ней подошли двое сержантов. Один грубо схватил за плечо, слегка толкнув:

— Рядовой, почему в маске? Немедленно снять!

— Очки дай примерить!

Второй протянул руку и… оказался на земле, носом в грязи. Первый лег на него. Два тела образовали крест, а Маринкина нога коленом уперлась между лопаток верхнему. Руки в перчатках фиксировали подбородки сержантов, заломив им обоим головы. Оба поняли, что одно движение и этот странный тип свернет им шеи. Женщина прошипела:

— Еще раз руку протянете к моей маске или очкам, разговаривать сможете только в госпитале. Я вам, козлам, не подчиненный. А вот вы подчиняться мне будете!

Убрала ногу и дав пинка нижнему для острастки, рявкнула:

— Встать! — Сержанты вскочили, испуганно вытаращив глаза. Они уже поняли, что нарвались на неприятности. Этот рядовой явно был не простой пташкой. Последовала новая команда: — Лечь! — Они послушно растянулись в распустившейся от солнца грязи. Снова последовало: — Встать! Лечь!

От палатки удивленно смотрел капитан Силаев. Из других палаток выглядывали стриженые головы и искренне радовались чужой беде. Эти двое надоели всем. Они придирались к любой мелочи и умели крепко задеть. Когда сержанты окончательно пропитались грязью, покрылись потом и стали красными, как вареные раки, Маринка скомандовала:

— Марш отсюда, салаги! Командиру доложить, что вас гонял за хамство рядовой спецназа, остановившийся в палатке вместе с капитаном Силаевым. Я проверю.

Сержанты дружно вскинули грязные руки к вискам:

— Есть доложить командиру!

Пристыжено опустив грязные потные лица, растворились среди палаток, стараясь не глядеть в ухмыляющиеся лица сослуживцев. Оба понимали, что теперь им никто не станет подчиняться беспрекословно после этой взбучки у всех на глазах. Марина подошла к капитану. Как ни в чем не бывало, спросила:

— Место для меня отгорожено?

— Да. Лихо вы их! Не покажете пару приемчиков? Вдруг пригодится?

— Давайте в палатке.

— Там же тесно!

— Места достаточно. Да и не хочется вас по грязи катать. Вы же не глупый пацан.

Силаев пропустил в палатку гостя. Вошел следом. Ноги неожиданно оторвались от земли и капитан брякнулся на пол вниз лицом, не успев ничего предпринять. Рука Искандера крепко перехватила его горло, лишая возможности кричать и грозя сломать шею. Два пальца плотно уперлись в скулы. Вдобавок ко всему острый локоть упирался в правое плечо, лишая способности двигаться, а вторая рука парня задрала вверх его руку, грозя вырвать ее из сустава. Плечо было больно. Марина поняла и отпустила, легко перевернув парня на спину. Черные очки приблизились вплотную:

— У меня были варианты: свернуть вам шею, вырвать кадык, задушить, сломать или вывернуть руку. Прием прост до невозможности. Вставайте! — Протянула руку в перчатке и помогла капитану подняться. Продемонстрировала в замедленном темпе. Потребовала: — Теперь вы!

— Вы так и останетесь в бронежилете?

— Вас это смущает?

Капитан не очень ловко повторил, удивляясь легкому весу Искандера. Тот указал на ошибки и снова превратился в манекен. На третий раз прием получился. Степанова махнула рукой:

— Вполне хватит одного приема. Главное, во время применить! Сейчас пожевать и спать! Помните, вы дали слово!

Он все же задал интересующий вопрос:

— А у вас там, в спецотряде, все такие легонькие?

— Не все. Разные есть, как и в любых частях. Я легкий, но мне это ничуть не мешает. Дерусь не хуже других. Где здесь полевая кухня?

— Давайте котелок, я принесу. Вы, по голосу слышу, полностью вымотались, да еще я тут с приемами…

Марина влезла в полутемный закуток, где стоял ее рюкзак и была установлена походная кровать. Вместо сетки лежала широкая толстая фанера. Возле задней спинки лежали свернутые матрас, тощая подушка, серое одеяло и такое же серое постельное белье. Женщина раскатала матрас и раскинула одеяло сверху, швырнула в изголовье подушку. В палатке было тепло от стоявшей посреди помещения печки, сделанной из небольшой бочки с выведенной в потолок трубой.

Степанова скинула бронежилет и бушлат. Под нижнюю куртку подсунула захваченные из Москвы подплечики из толстого ватина, чтоб казаться пошире в плечах. Затягивать шнур на талии не стала. Наоборот, распустила его на всю ширину, чтоб тонкая талия не бросалась в глаза. Под брюками у нее было поддето нижнее мужское белье и за низ она не боялась. Но как не старалась, из-под куртки все равно выпирала девичья грудь. Тогда Маринка сверху набросила бронежилет. Застегивать не стала. В палатку вошел Силаев. Протянул котелок, удивленно глядя на бронежилет:

— Держите! Да снимите вы его! Чего тяжесть таскать? Здесь не стреляют.

Марина взяла котелок:

— Привычка, к тому же он не тяжелый. Я считаю его обычным жилетом. Спасибо.

Зашла в закуток и задернула брезент наглухо. Стащив маску, с аппетитом принялась за еду. Капитан предложил:

— Искандер, мужики баню истопили. Пойдешь?

— Не плохо бы, но вы знаете мою проблему — никто не должен знать меня в лицо.

— Дело поправимое. Вы моетесь, я сторожу.

— Тогда идет. Кстати, так и не знаю вашего имени…

— Константин Андреевич. Зовите Костя. Мы ведь с вами наверняка одногодки. Хоть лица и не вижу, а голос молодой. Мне двадцать шесть, а вам?

Маринка едва не расхохоталась. Чтобы скрыть напавший смешок, закашлялась. Потом ответила:

— Примерно столько же.

— Давно в “спецах”?

— Не очень.

— Как туда попали? — Маринка промолчала и капитан понял, что спросил не то: — Извините. Просто любопытно. Может, перейдем на “ты”?

— Согласен.

— Поедим и пошли в баню. Только ты не долго, ладно? Мужики ругаться начнут.

— Понял. Мне бы еще шмотки постирать. Когда удобней?

— Хватай таз после того, как помоешься! Замачивай одежду в горячей воде. Потом зовешь меня и потащили сюда. Прополощешь завтра. Холодную воду достать легко, а горячей точно не будет.

Баня находилась в такой же палатке, только вмещала в себе две больших печки с котлами и еще три бочки с холодной водой. Посреди помещения стояла деревянная скамейка с несколькими цинковыми тазами, составленными в стопку. В углу стояла еще одна скамейка и вешалка для одежды.

Силаев встал у входа и закурил. Маринка помедлила, прислушалась и начала раздеваться. Она с удовольствием смывала с себя многодневную грязь. Тщательно промыла волосы. Быстро набрала горячей воды в тазик. Бросила туда полкуска хозяйственного мыла, захваченного с собой. Помешала стоявшей в углу палкой, чтоб немного растворилось. С одной стороны замочила верхнюю одежду, а с другой белье. Ополоснулась. Переоделась в чистое белье и форму. Со вздохом одела чистую запасную маску и обула новые сапоги. Застегнула бушлат, прикрыла глаза очками. Натянула перчатки и позвала:

— Костя, готово!

Силаев заглянул и удивленно сказал:

— Уже все? Мужиков еще никого нет. Потащили!

Они взялись за ручки. Марина прихватила грязные сапоги второй рукой. Выбрались из бани и быстро добежали до палатки. Таз поставили на чурбан, заменявший стул. Женщина скрылась в своем закутке и вновь плотно прикрыла брезент за собой. С удовольствием стащила с вспотевшего лица маску. Сев на постель, расчесала волосы и принялась ждать, когда они высохнут. Капитан предложил:

— Искандер, чай пить будешь?

— Не откажусь.

— Тогда выходи.

— Дай мне кружку, пожалуйста.

Натянула перчатку на правую руку и просунула в щель. Костя вложил в пальцы ручку и посетовал: