Сергей Соболев - Русские идут Страница 37

И все тогда пойдет насмарку.

Будут потеряны те важные козыри, которые оказались на руках благодарю случаю… и братишке Ковалю. Будет также утрачен фактор внезапности…

Тех, кого здесь натаскивали, переодев в российскую форму, на «базе» сейчас нет. Возможно, этих людей, которых наверняка разобьют на тройки, двойки, а то и «рассыпят» пооодиночно, назначив дату и место сбора, нет уже не только в Севастополе, но и в Крыму. Свою экипировку, служившую им сугубо для тренировочных целей, они оставили здесь. Зачем ехать в Тулу со своим самоваром? В России можно достать, купить, обменять или украсть все или почти все, включая экипировку и оружие любой системы. Так что тащить с собой через границы и таможни опасный груз… в этом нет никакой нужды.

Да и с «аквалангистами» пока нет полной ясности. Так что пусть себе Олекса спокойно нежится в своем гостиничном номере, под боком у «гарной дивчины». Пусть эти пятеро и дальше «ловят гав». Сейчас не время «хипиш» поднимать. Наоборот, желательно, чтобы до поры все так и оставалось на своих местах…

Свет в окрестностях Южной бухты врубили без четверти пять утра. Как раз в этот момент катер – с благополучно вернувшимися «дайвингистами» на борту – снялся с якоря и тихонько выскользнул из Южной бухты, взяв курс на «Камышовую», куда вскоре должен подьехать Леон.

Трупы двух «утопленников», учитывая всю сложность и трагичность происходящего, решено было пока не поднимать. Мертвецам уже некуда спешить, поэтому в первую очередь следовало позаботиться о живых.

ГЛАВА 15

ПУСТЫЕ ХЛОПОТЫ

Киев, 24 декабря.

Предрождественский день, хотя он и выпал на субботу, для Джона Мэллоуна, экс-сотрудника американской военной разведки РУМО, а ныне эксперта и консультанта «украинских неправительственных институтов развития демократии», оказался довольно хлопотным.

Утром, после завтрака, взяв в компанию своего коллегу, бывшего сотрудника РУМО Мэтью Стивенса, – того самого, с которым он приезжал несколько дней назад в Виту-Почтовую, где состоялась неудачная акция по захвату экс-полковника СБУ Захарченко – он отправился за город. А именно, на обьект, который посвященные называют просто – «Лес».

Ехать пришлось недалеко, немногим более двадцати километров по шоссе Киев-Житомир. На развилке возле села Белогородка Киево-Святошинского района джип свернул на аккуратную асфальтированную дорогу, вскоре упершуюся в КПП, сооруженный на опушке смешанного леса.

Здесь двух американцев, приехавших по предварительному уговору, встретил – с оформленным пропуском – их соотечественник, действующий сотрудник ЦРУ. Надо сказать, что с мая 2005 года Агентство обзавелось небольшим, со штатом в десять человек, филиалом украинской резидентуры, разместившимся с позволения новых властей на обьекте ГУР[31] возле села Белогородка. Выгода для ЦРУ несомненна: Лэнгли через эту свою структуру теперь мог смотреть изнутри на работу не только самой «внешней разведки» СБУ, но и – через нее, через контроль над «секретным» документооборотом и собираемыми базами данных – способен теперь контролировать деятельность еще двух аналогичных местных структур, отвечающих за сбор разведывательной информации. А именно: Главного управления разведки минобороны Украины (ГУР МО) и Оперативно-розыскного управления Госкомграницы Украины (разведка в приграничной полосе).

Джип, в который подсел их соотечественник, – Питер Ковальчук, 34 года, уроженец Чикаго, выходец из семьи украинских эмигрантов, покинувших город Луцк в годы Второй мировой войны и осевших затем в Штатах – проехал около полукилометра по территории режимного обьекта и остановился на площадке возле аккуратного двухэтажного строения с красной островерхой крышей, рядом с которым на лужайке установлены две спутниковые антенны, параболическая и в форме увеличенного стократ шара для игры в гольф.

Коллега из ЦРУ, идеально выбритый, но с совершенно обыденным, вполне заурядным лицом, одетый в костюм унылой серой расцветки, провел визитеров в собственный кабинет, расположенный на первом этаже «филиала».

– Кофе? Или… по такому поводу… чего-нибудь покрепче?

– Спасибо, Питер, достаточно будет кофе, – сказал Мэллоун. – Еще раз хочу поблагодарить тебя, что согласился принять нас в этот предпразничный день.

– Присаживайтесь, парни. Мне это ничего не стоило, потому что я все равно обязан торчать здесь как минимум до ланча…

Хозяин кабинета вытащил стеклянную емкость из стоявшей на подогреве кофеварки. Неспешно разлил горячий напиток в кружки с местной символикой – желтый трезубец на голубом фоне…

– Я созванивался с координатором проекта, – передав соотечественнику кружку с кофе, сказал цэрэушник, – Он подтвердил линию на тесное сотрудничество с вашим «фондом»… Но, скажем так, это должно быть конфиденциальное, негласное вззаимодействие… Впрочем, мы с вами не первый день «дружим». Так что не будем тратить время на пустую болтовню. Итак, джентельмены, что именно вас интересует по линии нашего киевского «филиала»?

Мэллоун, устроившись поудобнее в жестковатом офисном кресле, сказал:

– Нас интересуют два момента. Нужна конкретная, точная информация. Первое. Какова реакция российских спецслужб на ЧП, имевшее место неделю назад возле бизнес-центра в «Милениуме»? Были ли отфиксированы в Москве какие-либо реакции на этот случай? Что говорят и что умалчивают, какое из русских ведомств проявляет наибольший интерес к случившемуся?.. Второй момент: все то же самое, но применительно к недавнему факту «самоубийства» экс-сотрудника СБУ Захарченко. Нам важно знать, проявляют ли в России интерес к этому ныне покойному уже человеку. Я говорю именно о властях и спецслужбах России, а не о реакции СМИ…

Цэрэушник, за спиной которого, занимая почти всю стену, висит карта Восточной Европы, какое-то время молчал, сложив ладони перед собой в некое подобие треугольника. Наконец, подняв глаза на Мэллоуна, он сказал:

– Боюсь, что вы обратились за информацией не по адресу. Здесь, скорее, тема не наша, а коллег из московского филиала.

– С ними мы тоже переговорим… если того потребуют интересы нашего государства, нашего общего дела. – Мэллоун, чтобы его реплика не показалась обидной для сотрудника Лэнгли, скрасил озвученную им важную мысль дружелюбной улыбкой. – Так вот, Питер. Сугубо между нами. Я знаю, что вы целиком и полностью контролируете аппарат ГУРа. Вы знаете все, что знает украинская разведка. Что докладывает в последние дни их резидентура из Москвы? Что вообще у вас есть любопытного по российским спецслужбам? В плане нарастающего противостояния между Москвой и Киевом, между «Газпромом» и «Нафтогазом»?

На лице цэрэушника отчетливо проступила саркастическая ухмылка.

– Хотите, я скажу вам, что такое – украинская внешняя разведка? Только между нами, парни, хорошо? Так вот – это полное дерьмо! Да, да, дерьмо!! Ноль… пустое место!

– Неужели все так плохо? – подал реплику Стивенс. – У них ведь – общая школа… советская выучка, еще андроповского образца?..

– Плюс многотысячная диаспора в Москве! Да и в целом… огромное количество этнических украинцев разбросано по России, – добавил Мэллоун. – С такими возможностями да не наладить оперативный сбор информации о восточном соседе?!

– Тебе ли, Джон, не знать местной обстановки? – цэрэушник посмотрел на Мэллоуна. – Ты несколько лет сам служил при московском «атташате»! Да и здесь уже немало времени провел! Вы в курсе, что новое руководство Украины капитально почистило ГУР СБУ?

– Да, кое-что доводилось слышать об этом.

– Тогда вы должны знать, что начиная с мая была проведена тотальная чистка этого ведомства. Уволено или отправлено в запас почти семьдесят процентов сотрудников! На смену им пришли совершенно некомпетентные люди… потому что отбор велся не по профессиональным качествам, а сугубо по национальному и идеологическому признаку! Несколько лет назад, когда формировались украинские спецслужбы, был один такой местный деятель, которого до сих пор часто вспоминают… Некий подполковник Горошко, в ту пору замкомандира Изяславской бригады ГРУ… ее после развала СССР пытались какое-то время сохранить, но все же – расформировали. Он, этот Горошко, когда ему поручили привести к присяге новой самостийной державе солдат, сержантов и офицеров своей части, вызывал каждого из них к себе в кабинет, и спрашивал: «С москалями воевать будешь?»…

– Что, так прямо и спрашивал?

– Да, в лоб, не давая времени на размышления… Представь, каков идиот. И таких тут – немеряно. Так вот. Когда мы помогли местным «оранжевым» парням взять в Киеве власть, этот подход вновь стал актуальным – при наборе новых кадров в госструктуры и силовые ведомства. Конечно, так прямо уже не говорят, но тех, кто не то, что с симпатией, а хотя бы нейтрально относится к России – в которой «оранжевые», как и мы, видим перед собой «вечного» противника – выбросили на улицу, без «выходного пособия».