Олег Алякринский - Охота вслепую Страница 38

Следующие полчаса он прохаживался между рулеточными и карточными столами, изредка ставя по сотенке на красное или черное. Чаще проигрывал, несколько раз ему выпадал выигрыш, хотя и все по мелочи. Сержант, не глядя, забирал фишки и переходил к следующему столу.

Где-то в начале второго в зале появился Мамонт в окружении своей свиты. На вид ему можно было дать лет пятьдесят пять. Пышные бакенбарды на тяжелом, но добродушном лице продавали ему сходство с английским джентльменом викторианской эпохи. Роста он был не очень высокого, но широк и дороден, словом, й правда чем-то напоминал мамонта — ему бы бивни, посмеиваясь про себя, подумал Сержант, усердно делая вид, будто неотрывно следит за круговоротом прыткого шарика по рулеточному колесу. За Мамонтом семенили две девицы в длинных вечерних платьях с блестками. Одна — невысокая брюнетка, тоненькая, с равнодушно-насмешливыми чуть раскосыми черными глазами, — очень Сержанту понравилась. Чем-то она напоминала японку, и он невольно вспомнил нью-йоркскую малютку Джейн, так что сердце у него невольно сжалось от кольнувшего его горького воспоминания. Внешность второй — рыжей жерди с капризно-томным взглядом и пухлыми, точно обожженными, губами — ничем особенным не отличалась. Свиту Мамонта дополняли два мордоворота, с виду точь-в-точь как те, что курили у входа, и пацан лет двадцати — высокий, весь какой-то вихляющийся, с нагловатыми манерами. В углу его рта прилепилась сигарета, чей дым заставлял парня щурить один глаз — надменно и презрительно.

Сержант незаметно проследовал за Мамонтом и его стадом. Тот подходил к каждому столу, с добродушным выражением лица рассеянно здоровался с завсегдатаями, а сам может быть, незаметно и для себя ласково гладил столбики фишек и россыпи зеленых банкнот на подносах. Чем крупнее было достоинство фишки, тем более ласковым становйлось выражение его лица и более нежными движения его пальцев. Этот отъевшийся боров знал, любил и уважал могущество, символизируемое разноцветными пластиковыми кружочками.

На этой его слабости Степан и решил сыграть — и, прикинув все варианты, уже минут через пятнадцать знал, что ему нужно предпринять для того, чтобы подкатиться к Мамонту вплотную.

Глава 15

Дождавшись, когда Мамонт удалился во внутренние помещения за тяжелыми бордовыми портьерами, перед которыми остался ошиваться один из мордоворотов, Степан подошел к охраннику и тихо сообщил, что у него срочное дело к Александру Викторовичу. Тот с сомнением смерил Сержанта взглядом, на мгновение остановившись на его простоватом лице, не зная, стоит ли тревожить шефа по пустякам.

— Ты что, родимый, задумался? Твое дело не раздумывать, а свое дело делать! — строго заметил Сержант. — Доложи Александру Викторовичу, что с ним хочет поговорить человек от Молчуна. Давай, я жду.

Парень наконец принял решение и, вынув из-за пазухи черную рацию с длинной антенной, выплюнул в нее несколько неразборчивых фраз, потом, приложив ее к уху, выслушал ответ и кивнул Сержанту:

— Сейчас за вами придут.

Действительно, вскоре из-за портьеры вышел второй мордоворот, сопровождавший Мамонта, и повел Сержанта к боссу. Перед дверью, инкрустированной полированными медными финтифлюшками, его остановил чмырь в черном костюме и дал понять, что необходим личный досмотр. Степан безропотно позволил себя ощупать, не возражал, когда чмырь забрал его ксиву, и прошел в кабинет.

Мамонт сидел за большим столом со стеклянной столешницей и, набычившись, мрачно, не мигая, смотрел на вошедшего. У входа, а также с обеих сторон от хозяина сидели плотные ребята с каменными рожами — как две капли воды похожие на тех амбалов, которых видел Сержант в зале. Он подошел поближе. Ребята молча, с затаенное недоброжелательностью, которая явно передалась им от босса, смотрели на него. Сесть Мамонт не предложил, но и стоять Сержант не собирался, выбрал себе одно из кресел и сел, небрежно закинув ногу на ногу.

— Мне сказали, ты от Молчуна… — вкрадчиво, чеканя каждый слог, изрек Мамонт, вбуравив в Сержанта тяжелый взгляд из-под густых бровей. — От какого Молчуна, позволь полюбопытствовать.

Сержант медленно перевел взгляд на каменные рожи, потом снова вернулся к глазам Мамонта.

— От того самого, который преставился пару недель тому… — подстраиваясь под интонацию Хозяина, ответил Сержант. — От Валерия Аркадьевича Кудряшова. Я ведь сначала к нему обратился со своим предложением. Но он мне посоветовал поехать в Москву, найти Мамонтова, его старинного приятеля, и изложить суть дела. Потому что игорными делами Валерий Аркадьевич не интересуется… Не интересовался, — поправился Степан и с наигранной печалью тяжело вздохнул.

Мамонт шевельнулся в кресле, важно откашлялся, коротко потер руки. Его раздраженный взгляд немного смягчился.

— А сам ты откуда такой взялся? — Он сделал едва заметное движение рукой, и ему под ладонь тут же скользнул изъятый при обыске за дверью паспорт гостя на имя Виктора Ивановича Милехина.

— Сам из Франции, — лениво стал рассказывать Сержант вчера им придуманную легенду, — из эмигрантов четвертой волны. Ксива… да ты особо туда не смотри, — с усмешечкой посоветовал он Мамонту, — то, что там нацарапано, должно пролить бальзам на душу простому московскому менту. Звать меня Жан Ронсон, а в прошлой советской жизни был Иваном Родионовым. И приехал я в Питер месяц назад, чтобы толкнуть там игровые автоматы. Знаешь, однорукие бандиты… — Сержант добродушно хохотнул. — Бросаешь в прорезь монетку, дергаешь за рычаг и выгребаешь из лотка сто монеток. Или хрен сосешь. Чаще сосешь…

При этих словах и Мамонт, и даже его гладиаторы заулыбались, оценив грубоватый юмор. Сержант смекнул, что лед растоплен, и как ни в чем не бывало продолжал наворачивать небылицы, припомнив, что во время плотной слежки за Молчуном в Питере видел, как тот несколько раз заезжал ужинать в «Асторию».

— Мы с Валерием Аркадьевичем встречались всего дважды… Первый раз для знакомства, у него в офисе на Литейном проспекте, на шестом этаже… — Сержант знал даже номер кабинета Кудряшова — 616 — в новенькой офисной многоэтажке. — И еще разок в ресторане «Астория», где обсуждали мой план поставок в Россию игровых автоматов. Он, правда, сам сразу отказался и посоветовал съездить в Москву. И еще любезно пообещал вам позвонить, сообщить о моем приезде. Но не успел... — Сержант замолк, скорбно поджав губы.

Мамонт нагнул голову над столом и, помусолив в пальцах паспорт Виктора Ивановича Милехина, подтолкнул его к Степану.

— Так. Ладно. И в чем суть предложения?

Сержант придвинул кресло к столу и подался вперед.

— Суть простая. Я могу организовать поставки игровых автоматов из Франции. У меня на Лазурном Берегу есть хорошие знакомые, у них в Монте-Карло игорный бизнес… Не казино, а игровые автоматы. Их можно ставить в кабаках, в барах, на вокзалах, даже в метро. Таможенные формальности я бы тоже взял на себя… У меня есть человечек на таможне… 

— Да кто ж это разрешит в метро одноруких бандитов ставить? — фыркнул Мамонт, покачав головой. У нас ща, ты, верно, и не знаешь, новый мэр повернут на демократии и чистых руках. Он не позволит.

Степан скривился и пожал плечами.

— Если обставить дело по уму, то может статься, что очень даже и позволит.

— Это как? — заинтересовался Мамонт.

— А так, что половину дохода от этих игровых автоматов можно отдавать в какой-нибудь созданный нами же фонд свободы и демократии. Или фонд помощи малообеспеченным семьям чернобыльцев! На такое богоугодное дело мэр-демократ не сможет не клюнуть.

После минутной паузы Мамонт осклабился:

— Умно, Витя, умно! — Он встал из-за стола и с задумчивым видом прошелся по кабинету. — Ну а как с бабками? Задача всякой революции, как учил товарищ Ленин, — это взятие власти. А задача всякого бизнеса — это взятие бабок!

Вежливый гоготок охранников-мордоворотов сопроводил последние слова шефа. 

— Вот тут-то мы подходим к сути моего предложения. — Сержант бросил колючий взгляд на пацанов, потом многозначительно глянул на Мамонта. — Дело деликатное, лучше бы без свидетелей…

— О-о, на моих ребят можешь положиться, — недовольно оборвал его хозяин. — Можешь говорить при них спокойно.

— Ну, как угодно… В общем, для начала, чтобы запустить это дело… нужных людей на таможне прикормить, еще кое-где подмазать… Мне нужно отмыть приличную сумму денег. Валюту. Полагаю, казино для такой цели лучше всего подходит…

Мамонт благожелательно улыбнулся:

— У нас здесь можно и отмыть, и обмыть. Только, знаешь, у нас правило: после стирки придется откатить не меньше десяти процентов. Хотя, разумеется, процентаж зависит от суммы. Ты какой суммой располагаешь?

— Суммой? — Лицо Степана расплылось в глуповатой улыбке. — Нормальной суммой. И ваши проценты меня устраивают. Лучше десять процентов вам отдать, чем товарищу Геращенко…