Виталий Дёмочка - Бывший Страница 38

Уэйн был, конечно, поумнее в их компании. Но Джон отличался своей подозрительностью ко всем и это много раз спасало их раньше от провала. Вот и сейчас он глянул на окна детективного агентства и спросил:

— Как думаешь, они уже пробили информацию по ней? Не могут ли они потом сами как-то использовать добытые материалы?

— Я тебя понял, — ответил Уэйн, — надо снимать слежку и самим продолжать дело. Конкуренты нам не нужны. Ты езжай в офис, бери камеры, «жучки» и все остальное и едь к ее дому. Я пойду еще раз поговорю с ними и расторгну договор. Доберусь потом сам.

— А если этот парень окажется ее братом?

— С братом в отель? — усмехнулся Уэйн и вышел из машины.

На следующий день Бандера поехал к своему другу Виктору Доренко. Он решил больше никуда не обращаться с предложением о совместной съемке. Безрезультатные попытки отбили всякое желание идти еще к кому-то, и он уже начинал думать, чем ему заниматься дальше, если не кино. Правда, в чем-то другом он себя даже не видел и, надеясь получить какой-то совет от старого и опытного писателя и режиссера, рассказал ему обо всем, что с ним было.

— У пацанов и воров своих тем хватает, — ковыряя в зубах зубочисткой после рыбы, сказал Доренко, когда Бандера закончил свой рассказ. — А англичане, если они документалисты, то художественное кино их не интересует. Они могли пообещать тебе, что профинансируют потом твой фильм только для того, чтобы ты им дался про тебя документалку снять.

— Да они и не обещали, — ответил Бандера, допивая свое безалкогольное пиво, — сказали, что если руководство заинтересует, тогда уже… подстраховались, да?

— Ну, конечно. Побоялись просто тебя в открытую обманывать. Других, обычно, не стесняются.

— Но они уже много денег потратили на мои съемки, я же кое-что все-таки снял.

— У-у, ерунда. Они до ста штук могли только за одно интервью с тобой выплатить. Вот они и решили с большей для себя пользой потратить выделенные на это деньги.

— А я-то думал, что уж они-то точно ухватятся за выгодную тему. Англичане все-таки…

— Я ж говорю, документалистам это не интересно. У них своя тема. И к тому же могут и побояться, что кинешь их.

— Как? Я же в руки деньги не беру? — возразил Виталий.

— А-а, — махнул рукой Доренко, — сейчас народ такой ушлый, даже денег живых брать не будут, так разведут. Только и смотришь потом в «Новостях» митинги обманутых вкладчиков и все такое. У меня вон родственница в «магазине на дому» товар выписывает из Твери, ей на дом все время привозят. Там где-то вдвое дороже, но не в этом суть. Ей еще, полгода назад, приглашение оттуда пришло, якобы она выиграла приз полмиллиона рублей, и для его получения необходимо срочно еще что-то заказывать. Уже полгода заказывает дуреха, надеется приз получить. Они, наверное, всем клиентам такие приглашения рассылали.

— Да это ерунда, ха-ха, — рассмеялся Бандера, — подобное здесь почти на каждом углу и у метро. Мне больше вот это нравится, недавно по телику увидел. Показали головку сыра и потом надпись: «Хочешь пять тысяч рублей? Ответь на вопрос, что сейчас показали: арбуз, банан или головку сыра и отправь CMC на номер такой-то». Бедные школьники и их родители. А внизу мелкими такими буквами, я вплотную к ящику подошел, чтобы увидеть, цена этого CMC. Ну типа, как на обменниках на улице, один курс на улице висит крупно, а заходишь и не увидишь, что мелко написано. А обратные уже операции не производят.

— Да, сейчас все уже прокусили, что полстраны лохов живет. Че их не разводить? И все аферы в законе уже давно, никому ничего предъявить не смогут. Никто же не заставляет народ платить и слать все, что просят, сами ведутся.

— Может, не тем я занимаюсь всю жизнь? — усмехнулся Виталий, — а, Николаич?

— Да, конечно, уже давным-давно бы организовать несколько таких тем, тебе любой юрист подсказал бы, как сделать, чтобы к тебе претензий со стороны закона не было. Ты бы сейчас на свои деньги снимал без проблем.

— Нет, — сказал, немного подумав, Бандера и покачал головой, — не смог бы я простой народ разводить. Всю жизнь крал и отбирал только у коммерсантов, они от этого много не теряли.

Доренко в это время над целлофановым пакетом поливал себе на руки остатками своего пива, чтобы они не пахли рыбой. Услышав последние слова Бандеры, он аж пролил пиво мимо рук и пакета.

— Ну ты даешь, только у коммерческих, — он стал вытирать полотенцем руки и стол, — Робин Гуд, блин. Но если люди такие тупые? Помнишь, как говорили кот Базилио с лисой Алисой: «Пока живут на свете дураки, мы прославлять судьбу свою должны». Почему умные должны работать, живя в стране дураков? Я допускаю, что про истории с «МММ» и «Властилиной» не все слышали. Но ведь сказку-то про Буратино все знают?!

— Да, выводов многие не делают, — согласился Бандера, — но все равно не могу, да и не хочу этим заниматься.

— А что ты хочешь делать?

— Кино снимать. Вот это мое.

— Но если снимать все равно не на что, что делать будешь?

— Не знаю, — пожал плечами Виталий и, доев свою корюшку, тоже полил на руки пивом Доренки. — Ты что посоветуешь?

— Мы ж тебе говорили с Пухом, книгу выпусти. Тебе-то какая разница? Ничего делать не надо, ты уже свое дело сделал. Отдай фильм на литобработку, а где-то через полгода выйдет книга. Ну и пусть себе продается. Я тебе гарантирую, здесь-то тебе никто не воспрепятствует. Пойдем покурим, — Доренко взял сигарету и направился на балкон.

Виталий, хоть и не курил, вышел следом, раздумывая на ходу над предложением. Потом спросил:

— А кто будет делать литобработку?

— Я тебя свяжу с человеком, — заверил писатель, — он тебе за несколько месяцев сделает. Будет просто звонить, задавать вопросы по именам и описаниям. Пишет он нормально.

Бандера подумал еще немного и, кивнув головой, сказал: «Давай».

Целую неделю Джон и Уэйн безрезультатно следили за Ириной Пивоваровой. Почти каждый вечер она выходила из дома и заезжала за совсем другим молодым человеком и ехала не в отель, а просто по городу. Посидев полчаса в машине на набережной Темзы, она отвозила его обратно и возвращалась домой. Это был совсем не тот молодой человек, что был изображен на фотографиях и с которым она ездила в отель. Да и забирала она его совсем в другом месте, и при проверке его личности оказалось, что это ее сокурсник по университету.

Полагая, что с ним она скорее всего решает какие-нибудь университетские проблемы, они упорно ждали, когда же появится тот самый юноша, имя и остальные данные которого до сих пор не были им известны.

Распечатка ее телефонных звонков, которую они регулярно получали по своим каналам, тоже ничего не давала. Молодежь, с которой она общалась, часто менялась карточками и под мужскими именами часто отвечали девушки и наоборот. Неизменными были только номера ее родителей и мужа. Под именем же ее старого номера отвечал детский голос ее сына, и им ничего не оставалось, как ждать.

Между тем из России звонили каждый день и спрашивали о результатах, но пока, кроме найденной машины, рассказать было нечего. Молодого человека без имени и адреса не припишешь.

Сидя в воскресенье в машине возле ее дома, Уэйн наблюдал на экране, как она жарит своему сыну яичницу с ветчиной. Больше она пока ничего не умела готовить, еще из отчетов частных сыщиков это было видно так же, как и то, что домой никого не водила. Только сын приезжал к ней на уикенд с ночевкой, и даже из разговоров по-русски друзьям было понятно, что сыну уже, до чертиков, надоела яичница и тогда на обед она его водила в ближайший ресторан.

Подъехал Джон. Каждый день он ездил в отель на Finchley Road и проплачивал каждой смене, чтобы они держали тот самый номер и поселили парочку с фотографии, зарегистрированную в прошлый раз под другими именами, именно в этот номер, в котором уже были установлены скрытые камеры. Девушка, чьи документы в прошлый раз предъявила здесь Ирина, была, конечно, похожа на нее, но намного моложе и была ее подругой. Молодого же человека под его представленным именем вовсе не существовало.

— Ну, что там? — спросил Джон, усаживаясь на сиденье рядом с Уэйном, который вместо ответа махнул рукой и высморкался в платок. Вечер был для Лондона дико холодным, температура показывала почти пять градусов мороза.

Глянув на экран телевизора, на который передавалось изображение из квартиры, Джон налил себе кофе из термоса и, посмотрев на скучающего Уэйна, сказал:

— Как же повезло этим, долбаным сыскарям, только мы их пнули, так они сразу машину нашли, еще и на встречу нарвались. Ты знаешь наши расходы по отелю за эти восемь дней? — Джон протянул листок с цифрами. Уэйн уныло взглянул на него и закурил сигарету. Ему и самому уже начинало казаться, что отношения этой девушки были непостоянными, а прошлая связь была случайной. Ведь сыщики засекли их всего один раз. Но все равно упорно следили за ней, попеременно уезжая решать дела на фирме. В конце концов встречи могли быть и редкими. Но, на крайний случай, они с Джоном договорились, что дяде Мише скажут о «невинности» этой девушки. Иначе, если они пошлют фотографии, и не будет больше никаких данных, их по голове не погладят.