Максим Шахов - Наносмерть Страница 38

Это была удача. Виктор приблизился к машине ГИБДД со стороны водительской дверцы и остановился. Сидевший за рулем второй гаишник настороженно посмотрел на него и приоткрыл окно.

— В чем дело?

— Я полковник ФСБ Логинов! — незаметно показал удостоверение Виктор. — Мы проводим здесь операцию. Вон в той черной «Тойоте» находится начальник городского отдела… Мне нужно с вами поговорить, откройте, пожалуйста, заднюю дверь!

Инспектор быстро посмотрел в сторону указанной Виктором машины. Потом сглотнул и сиплым голосом сказал:

— Мы ничего не брали у водителя этого «Порше»! Он нам предлагал, но…

— Да мне по фиг! — перебил гаишника Виктор. — Мы тут не по вашу душу! Открывай дверь!

Гаишник бросил на Виктора быстрый взгляд и разблокировал левую заднюю дверцу.

— Значит, ситуация такая, прапорщик! — сказал Логинов, оказавшись на заднем сиденье. — Нам нужно по-тихому и быстро взять одного гражданина в этом подъезде! Не твоего напарника! Понял?

— Да!

— Отлично! Твой напарник здесь живет?

— Здесь! — кивнул гаишник.

— Это как раз то, что надо! Придется вам, ребята, нам помочь! — улыбнулся Виктор. — Думаю, договоримся без начальства, правильно?..

42

Инспектор ГИБДД, нырнувший в подъезд, жил на втором этаже, как раз под квартирой Акопяна. Это еще больше упростило задачу. Когда служивый вернулся в патрульную машину, Виктор быстро проинструктировал его и вызвал оперов.

Чтобы не засветиться, те вошли в подъезд чуть позже — уже за Логиновым и инспектором. На площадке между вторым и третьим этажами Логинов шепотом предупредил всех участников операции о соблюдении осторожности.

Потом приказал:

— Все! Вперед!

Один из оперов беззвучно побежал на верхнюю площадку. Гаишник поднялся к двери квартиры Акопяна. Виктор прижался к стенке сбоку от косяка. Убедившись, что все заняли свои места, он кивнул.

Гаишник потянулся к кнопке и утопил ее пальцем. Дверь у Акопяна была бронированная и звукозащищенная. Но приглушенный писк звонка все равно из-за нее проник. Логинов замер.

Прошло секунд десять или около того. Из квартиры не доносилось ни звука. Гаишник вопросительно посмотрел на Виктора. И тут из-за двери послышался едва уловимый шорох.

— Кто это? — спросил женский голос с заметным акцентом.

— Соседка! Это я, сосед снизу! — наклонился к глазку гаишник. — У вас, наверное, трубу в туалете прорвало, у меня воды набежало по щиколотки. Надо глянуть!

Словарный запас у гаишника был не ахти, да и особым артистизмом он не отличался, но через глазок заподозрить фальшь навряд ли смог бы даже Станиславский. Замки щелкнули, и дверь открылась.

— У нас ничего не протекает… — проговорила женщина, высунувшись в проем.

В тот же миг Виктор подался к ней и, зажав рот рукой, мгновенно развернул, прижав спиной к себе.

— Тихо! Я из ФСБ! Нам нужно просто поговорить с Айрапетом! — шепотом проговорил Логинов. — Это в его же интересах! Если поняли, кивните!

Рот женщины он открывать пока не стал, поскольку на это была веская причина. По словам гаишника, у Айрапета было то ли трое, то ли четверо детей. Кроме того, с его семьей жила чья-то младшая сестра — то ли самого Акопяна, то ли его жены. В случае любой неосторожности, эта орава могла поднять такой ор, что мама не горюй.

Открывшая дверь женщина была женой Акопяна. Особо она не дергалась, но и кивать не стала. Виктор наклонился и проговорил ей на ухо:

— Где спит Айрапет? Мы его все равно найдем… Так что не усугубляйте положение. Хорошо?

Женщина вроде как кивнула, а потом вроде как указала на дверь ближней комнаты, которая располагалась справа по коридору. Виктор быстро повернул голову и уточнил:

— За этой дверью?

Женщина снова кивнула.

— В квартире посторонние есть? Кроме членов семьи? — спросил Виктор.

Жена Акопяна покачала головой. Судя по глазам, она не врала. В этот момент наверху, на пятом или на четвертом этаже, кто-то вышел на лестничную площадку.

Логинов, успевший за время разговора пропустить в квартиру двоих оперов, оглянулся на инспектора ГИБДД:

— Оставайтесь тут и делайте вид, что звоните!

По знаку Виктора один из оперов прикрыл дверь квартиры. Виктор сказал другому:

— Возьми ее! И давай на кухню!

Опер быстро зажал жене Акопяна рот и, приобняв, отступил в сторону кухни. Виктор сделал знак оставшемуся оперу и шагнул к двери ближайшей комнаты, на которую указала жена Акопяна. Мягко нажав на ручку, распахнул дверь. Комната была небольшой — около восьми квадратных метров. Слева — изголовьем к двери — стоял раскладной диван, выполнявший роль семейного ложа. На нем, зарывшись головой под подушку, на животе почивал Акопян.

Виктор быстро шагнул к нему и, положив руку на затылок Айрика, негромко сказал:

— Тихо! ФСБ! Заорешь, хуже будет! Если понял, махни рукой!

В первое мгновение Акопян дернулся от испуга, потом замер и, наконец, вроде как взмахнул ладошкой. Виктор отбросил подушку в сторону и сказал:

— Садись! Только без фокусов!

Акопян повернулся и приподнялся на кровати. Ему было под сорок. Или скорее даже за сорок. Об этом свидетельствовали большие проплешины. Лицо грубоватое и крючковатый нос.

— Вот мое удостоверение! — показал Виктор.

Акопян окинул документ взглядом и сглотнул. Потом нервно сжал руки и спросил:

— Мы можем договориться?

— Думаю, да! — ответил Виктор. — Меня интересует Руслан Имаев. Это чеченец, который обратился к тебе по просьбе Джабы. И его груз… Сдашь их, с остальным будут разбираться местные.

В глазах Акопяна промелькнула надежда.

— Я готов!

— Отлично! Тогда скажи жене, чтобы не поднимала шум! И приступим!

Акопян кивнул. Виктор оглянулся и сказал:

— Давайте жену…

Несколько секунд спустя второй опер показался в двери с женой Айрапета.

— Все в порядке! — сказал тот. — У меня важный разговор. Так что детей пока не поднимай!

— Отпусти ее! И скажи гаишнику, пусть спускается в машину, — приказал Виктор.

Второй опер прикрыл дверь спальни. Логинов вынул из кармана мобильный и сказал:

— Я пишу наш разговор на диктофон. Но это не официальные показания, так что на слове тебя потом ловить никто не будет. Я имею в виду, что чем честнее ты будешь, тем лучше для тебя…

— Я понял! — ответил Акопян.

— Ну тогда первый вопрос — где сейчас Руслан Имаев?

— Не знаю… Думаю, он уехал.

— Куда?

— Не знаю! — пожал плечами Айрик. — Но вчера вечером, когда он отдал мне вторую половину денег, он пошел в сторону железнодорожного вокзала…

— В котором часу это было?

— Около одиннадцати вечера. Под пешеходным мостом, который ведет к вокзалу…

За семь часов Имаев по-любому ушел — хоть на поезде, хоть на машине.

— За что он тебе заплатил? Что за груз нужно было переправить и куда? — спросил Виктор.

— Человека в Турцию…

— Человека?!

— Да.

— Ты его видел, этого человека?

— Видел. Только издали.

— Узнать по фото сможешь?

— Нет. Темно уже было.

— Хорошо! И где он сейчас? На каком пароходе?

— «Аль-Арави».

— Когда отход? Или он уже отошел?

— Должен был отойти ночью. Руслан мне заплатил, когда границу закрыли.

Виктор повернулся к оперу:

— Можешь точно узнать, когда отошел этот «Аль-Арави»?

— Могу! — ответил опер и потянулся за телефоном.

— А ты давай коротко рассказывай, как все было! От приезда Руслана до передачи денег под пешеходным мостом!

Акопян сообщил, что Руслан прибыл в Новороссийск накануне около часа дня. Во всяком случае, именно в это время он позвонил. Акопян как раз ехал на обед в ресторан, расположенный на южной стороне бухты. Там, в укромном месте, они и встретились спустя каких-то двадцать минут после звонка. Руслан сказал, что переправить нужно не груз, а одного человека.

Айрапет был владельцем фирмы «Самвел трейдинг». По сути, фирма занималась посредническими услугами в морских грузоперевозках. То есть своих судов у Акопяна не имелось. Зато был большой перевалочный склад на территории порта. И налаженные за годы связи с пограничниками, таможенниками и судовладельцами. Все это и позволяло Айрику процветать. В основном речь шла о поставках в Турцию и из нее различных товаров. Которые Акопян, судя по всему, зачастую перевозил под видом других товаров. Или занижал количество, а таможенники закрывали и на то, и на другое глаза. Естественно, не за бесплатно.

В общем, речь шла о хорошо налаженном канале контрабанды. Только объемы в общем грузообороте Новороссийского порта были ничтожными. Плюс у Акопяна хватало ума не вписываться в такие опасные темы как оружие или накротики. Благодаря чему его фирма благополучно избегала внимания силовиков.