Иван Сербин - Передряга Страница 38

— Ты знаешь, когда весь этот бардак учинили, а? Может, и не сегодня, а вчера. Смотри, — продолжал тем временем коллега. — Допустим, один из сотрудников — вот этот самый потерпевший — после покушения на своего начальника решает сам, тайно, заняться расследованием. Он ставит видеокамеры и подключает к ним магнитофон. Придя же утром на работу и обнаружив бардак, просматривает кассету. Что на ней, мы знаем. Совладелец предприятия собственноручно бомбит свой офис. Зачем? Да ежу понятно. Чтобы отвести от себя подозрения в покушении на убийство компаньона. Тогда потерпевший решает отнести пленку в милицию, но проговаривается о записи кому-то из коллег. А коллега — твоему подозреваемому. Может, из лучших побуждений, но скорее это был тот самый соучастник. Подозреваемый — парень не дурак — решает запись отнять, а ненужного свидетеля убрать. Под каким-то предлогом они с подельником заманивают потерпевшего в некое уединенное местечко — к себе домой, например, — где и просят отдать им пленку. Но потерпевший-то пленку уже отправил и полезен в этом деле быть не может. Тогда подозреваемый приходит в ярость — ещё бы, такое дело рушится, — хватает какую-то железяку — и тяп сотрудничку по башке. Вот тебе, кстати, причина отсутствия брызг крови. Тот — мордой в диван. Ни синяков, ни царапин. Затем убийцы берут первую попавшуюся машину, вот эту самую «девятку», — благо, во дворе стоит, тело далеко тащить не надо, — бросают в нее бесчувственного потерпевшего и привозят сюда. А может, уже и мертвого, кстати. Дома задушили, а тут только инсценировали повешение. Вот так. Бояться им нечего. Ночь, все спят. Никто ничего не видел. Свидетелей нет, а на нет и суда нет. Скажешь, не может быть? Да одно это помещение сейчас пол-«лимона» «зеленых» стоит. Так что подозреваемому твоему есть за что убиваться. — Он победно посмотрел на Андрея. — Вот и выходит, что рассуждения твои заумные — фигня на палочке.

— А почему они в таком случае обратно на машине не уехали, а бросили ее здесь?

— Да, Господи, рисковать не захотели. Тормознули бы их ночью, в чужой-то «тачке», — и трындец. Кто, откуда, куда, почему в чужой машине, то да се. В конце концов дело бы и до осмотра офиса дошло. А уж тут и гадать не пришлось бы, — и, предвосхищая следующий вопрос, он быстро добавил: — А сюда на ней приехали, потому что «тачки» другой под рукой не оказалось. Не такси же им было нанимать. И вот еще что. В кармане убитого нашли десять тысяч долларов в хрустящих стодолларовых купюрах. А эксперты, между прочим, говорят, что среди обломков — куча деталей от аппаратуры прослушивания, фрагменты аудио- и видеозакладок, параболические микрофоны и еще куча различных — очень недешевых, заметь, — приборов, при помощи которых можно прослушивать разговоры сквозь стены и производить запись. Странный ассортимент для фирмы, торгующей холодильниками. А? Тебе не кажется? Андрей кивнул.

— Я этого не знал. Их нужно хорошенько проверить. Кстати, есть один человек, который знает о записи больше других.

— Кто?

— Алкаш. Он кассету в отделение принес. Хочешь — поехали, пообщаемся с ним.

— Поехали, — согласился опер. — Но если окажется, что запись ему отдал потерпевший, то вызываем наряд и берём твоего подозреваемого тёпленьким. Идёт?

— Договорились, — кивнул Андрей.

«На моё счастье, Олег оказался дома. Он очень внимательно выслушал мой рассказ, повздыхал в трубку, затем сообщил:

— Ну ты и влип, Иван.

— Это мне уже известно. — Я старался, чтобы голос мой прозвучал по возможности легко и беспечно. — Только боюсь, что в одиночку я из этой передряги не выберусь.

— Так, ладно. Никуда не уходи. Скоро приеду.

Его „скоро“ растянулось на два часа. Он вошел, бодрый, энергичный, — позавидуешь, — стянул куртку, скомандовал громко:

— Кофейку налей. Привык к Танюшкиному кофе, уже и разговаривать без него не могу.

Я налил нам кофе. Олег устроился в кресле, хлебнул, вытянул с удовольствием ноги, сообщил:

— Значит, так. Был я в Склифе. Пообщался с сестричками. По их словам, Пётр из палаты отлучается только в столовую и в сортир. Но те двое „шкафов“, что несут вахту у дверей палаты, сопровождают его повсюду.

— Ещё бы. Если с Петром что-нибудь случится, Борисыч им головы поскручивает.

— Так вот, вчера они весь вечер простояли у палаты. — Олег попивал кофеек, рассуждал отстраненно, словно речь шла о каких-то пустяках. — Выходит, что Димку похитил не он.

— Вот об этом-то я и подумал. Димка видел своих похитителей и не мог не заметить подмены. Но раз он сел в машину, значит…

— Теоретически — его могли заставить, — возразил Олег. — Под стволом, например. Но скорее всего ты всё-таки прав. Димыч работал на „вхчомщиков“. Эти парни всё просчитали точно. Им достаточно было придать одному из похитителей отдалённое сходство с Петром и замотать ему руку. Продавщица-то Петра ни разу в жизни не видела. Как она могла его опознать? Тем более вечером, со света в полумрак. На это они и рассчитывали. Теперь, что бы ты ни сказал, все решат, что у тебя либо „крышу“ сорвало с корнем, либо ты тоже работаешь на „взломщиков“ и просто подставляешь того, кто ближе сидит.

— Одного не пойму, если Димыч работал на этих ребят, зачем он „нашёл“ дыру в стене? Это не имело смысла

— Ну да, не имело. — Олег засмеялся. — Ещё как имело. А если бы он эту дыру не нашел, а люди Сергея Борисыча потом обнаружили бы, а? На Димку нашего все подозрения. Это что же, мол, за работа такая, голуба? Взяли бы его за хобот и в подвал. Он бы все и рассказал. Глядишь, ещё решил бы Борисыч квартиру поменять, от греха подальше. Атак все чисто.

— Так ты тоже считаешь, что „взломщики“ по-прежнему намереваются забраться в квартиру?

— Конечно, — кивнул убежденно Олег. — Теперь считаю. Только не знаю как. Но если им это удастся, то мы можем считать себя покойниками.

— Bсё верно. Кстати, „взломщики“ действуют по наводке.

— В смысле?

— Их кто-то нанял. Наниматель — человек, который точно знает, что должно произойти в квартире.

— Сделка, — произнес Олег. — Это какая-то сделка. Наркотики, бриллианты, что-то, что легко можно унести. Купля-продажа. Сделка, которую Борисыч не хочет засвечивать. Совещаться они могли и в доме у Борисыча. Все „важняки“ у оперов под колпаком. Зачем им прятаться? Вот и выходит, что это какие-то посторонние люди. Отсюда и нейтральная территория.

— И мне так кажется, — согласился я. — В этой сделке, как и в любой другой, должно быть две стороны — покупающая и продающая. Одна из них и наняла „взломщиков“. Потому-то они и в курсе всех дел.

— Логично, — согласился Олег. — И что ты предлагаешь?

— Позвонить Борисычу и предупредить его.

— Не думаю, что это хороший ход. — Олег прикинул что-то в уме. — „Взломщиков“, во всяком случае, мы так не поймаем. Борисыч потребует доказательств, а их у нас нет. Если это очень выгодная сделка, то мафиозо от неё всё равно не откажется. Сдвинется дата, изменится адрес. Мм упустим их из виду. „Взломщики“ станут осторожнее, хотя, я уверен, своего так или иначе добьются. А в репу потом настучат нам. Выгоднее притаиться где-нибудь неподалеку и попытаться „срисовать“ этих ребят. А уж выяснить, кто они такие, — не проблема. Были бы деньги. У нас есть деньги?

— Навалом, — ответил я.

Мне понравилось предложение Олега. Конечно, оно было рискованным, но не сидеть же сложа руки в ожидании, пока придет большой злой дядя с топором.

— Хорошо. А узнаем, кто они, — узнаем, и кто их нанял. Не думаю, что здесь очень длинная цепочка. Заказчик — посредник — „взломщики“. Не длиннее.

— Постой-ка, — сказал я. — А как насчет меня?

— Что насчет тебя?

— Как быть с Димкой? Даже если мы узнаем, кто они такие и кто их нанял, это не снимет с меня подозрений в убийстве. — Олег допил кофе, заглянул зачем-то в чашку. — Там нет гущи, — добавил я. — Это растворимый.

— Спасибо. А то я не сообразил, — усмехнулся он. — Думаю, что в квартире „взломщики“ убивать ни кого не станут. Разве что охрану.

— Почему ты в этом уверен?

— Во-первых, если они убьют Борисыча, их станут искать. И будут искать до тех пор, пока не найдут. А когда всё-таки найдут, я им не позавидую. Во-вторых, вычислить их в этом случае не составит проблемы. Заказчика-то они убить не могут. Правильно? Через заказчика на них и выйдут. Тот сдаст „исполнителей“, как только на него надавят. А на него надавят, будь уверен. Пока же все живы, есть возможность свалить вину на партнёра. — Олег отставил чашку, посмотрел в потолок. — Узнаем, кто заказчик, — сообщим Борисычу. В качестве ответной благодарности потребуем их признание в убийстве Димки. Его парни возьмут „взломщиков“ и выбьют из них „чистосердечное“. За ними не заржавеет, можешь мне поверить. С подробностями, в дета…