Сергей Москвин - Мастер-класс для диверсанта Страница 38

– Может, толкнуть ее на рынке, как думаете?

Акоп сглотнул подступивший к горлу комок: он понял, что должен что-то срочно придумать.

– Зачем на рынке, дорогой? Я сам вам хорошие деньги дам, – опережая возможные ответы на вопрос главаря грабителей, предложил Акоп. – Тысячу долларов. Дядя просил, я достал. Это хорошие деньги. Больше вам все равно никто не заплатит.

При упоминании о деньгах Лоб с интересом посмотрел на Акопа:

– Ты же говорил, у тебя больше нет.

– Достану, – заверил его Акоп. – Возьму в долг. Дядя уж очень просил именно такую систему. Ради него я готов и дважды заплатить.

Лоб переглянулся со своими подельщиками. Он совершенно не представлял себе стоимость аппаратуры для приема спутникового телевидения. Гангрена и Ржа все время толклись на рынке, в местных ценах разбирались довольно неплохо. Встретившись с вопросительным взглядом Лба, Ржа и Гангрена почти одновременно кивнули. Оба знали, что аппаратура, позволяющая смотреть спутниковое телевидение, с гарантией и установкой обходится покупателю примерно в пятьсот долларов. При перепродаже похищенной аппаратуры они могли получить в лучшем случае половину ее цены. Поэтому предложение Акопа показалось грабителям крайне выгодным. Лоб обернулся к Акопу и объявил:

– Значит, так, мужик, исключительно из любви к твоему дяде мы принимаем твое предложение. Завтра ты приносишь нам тонну баксов и забираешь назад свою технику. Если завтра денег не будет, найдем другого покупателя. Да, если вздумаешь стукнуть ментам или задумаешь какую другую подлянку, я эту штуку, – Лоб продемонстрировал Акопу сложенную параболическую антенну, – тебе лично в жопу забью.

Под его пристальным взглядом Акоп испуганно кивал. Лоб не сомневался, что перепуганный до смерти владелец чебуречной выполнит все его указания и принесет назавтра деньги.

Местом передачи денег был выбран заброшенный полуразвалившийся дом на окраине Моздока. Дом уже давно стал обиталищем местных бомжей. Ржа и Гангрена иногда тоже наведывались туда, чтобы поиграть в карты, туда же они приводили дешевых базарных проституток.

Растолковав Акопу, где они будут его ждать, грабители погрузили обнаруженную аппаратуру в объемную хозяйственную сумку и покинули его квартиру. Перед уходом Лоб еще раз осмотрел квартиру в надежде обнаружить и другие ценные вещи. Такие вещи имелись, но забрать их с собой грабители просто физически не могли, так как большой телевизор, холодильник или тот же ковер даже вынести из квартиры было весьма непросто. Лбу и его приятелям пришлось ограничиться лишь аппаратурой да небольшой суммой денег, обнаруженной на квартире Акопа. Унесенная ими аппаратура стоила больше всего того, что еще осталось в квартире, но ни Лоб, ни Ржа, ни Гангрена об этом даже не догадывались.

31

Противостояние

28.Х, четверг, 10.00

Не зря турецкая разведка ценила своего агента в Моздоке. Сергей Осипов не впал в ярость, когда после взрыва увидел Чернышова живым и здоровым, не потерял контроль над собой и подошел к Чернышову, хотя опасность разоблачения была велика, как никогда. Осипов сохранил самообладание и сумел так провести разговор с Чернышовым, что тот ничего не заподозрил. Осипов испугался, но не впал в отчаяние. «Если первая попытка покушения не удалась, ее надо повторить», – решил он.

Вчера вечером в военном городке Чернышов разыскал его. Потом они вместе обзванивали лиц, ответственных за охранные мероприятия на аэродроме и железнодорожном вокзале Моздока, предупреждая их о возможном нападении диверсантов. Осипов еще раз убедился, что Чернышов его нисколько не подозревает. «Тем более полковника нужно ликвидировать как можно быстрее, пока у него еще не появились подозрения» – эта мысль все время пульсировала в мозгу Осипова.

Большую часть ночи Осипов потратил на то, чтобы придумать новый план ликвидации полковника. Вечером Чернышов сообщил, что сегодня снова собирается отправиться в город с офицерами своей оперативной группы. Это облегчало задачу Осипову, и к утру план нового покушения на Чернышова у него был готов. Теперь следовало ознакомить с этим планом прибывших в Моздок диверсантов. «Что ж, если московские оперативники собираются в город, то и представителю военной контрразведки также не следует оставаться в части», – решил Осипов. В первой половине дня с военной базы в Моздок уходило много машин. На одной из них и уехал в город майор Осипов, опередив группу Чернышова примерно на час.

– Вы отправляетесь на железнодорожный вокзал, – объявил Ветрову и Муромцеву Чернышов по прибытии в Моздок. – Встретитесь с комендантом, проверите, как осуществляются охранные мероприятия. Но главное, меня интересует, не уязвима ли железнодорожная станция для диверсионных акций. Постарайтесь выяснить, существуют ли способы проникновения диверсантов на станцию, а также составьте список объектов, наиболее привлекательных для проведения крупномасштабной диверсии.

Чернышов сделал паузу, проверяя, достаточно ли понятно для его сотрудников новое задание. Выслушав начальника, Олег Муромцев остался внешне спокоен, зато Артем Ветров сморщил нос и сказал:

– Это же сколько работы, Павел Андреевич!

– Это вам задание на целый день, – уточнил Чернышов. – Встречаемся в девять вечера на том месте, откуда уходит автобус в часть. Помните, откуда вчера уезжали?

– Помним, – ответил Ветров.

Друзья направились на остановку, откуда отходил автобус, следующий до железнодорожного вокзала.

Для себя Павел Чернышов в этот день наметил другие задачи. Сегодня в Моздок должны были прибыть передвижные посты радиоперехвата и пеленгации, выделенные Управлением ФСБ по Ставропольскому краю. Собственные средства радиоперехвата Управления ФСБ Северной Осетии уже были переданы объединенной группировке федеральных сил. Чернышов намеревался лично участвовать в расстановке постов радиоперехвата по городу, чтобы их общая зона охвата оказалась максимальной. Но перед этим Чернышов собирался заехать в городской отдел ФСБ, чтобы ознакомиться с результатами экспертиз, проведенных на месте взрыва машины военной контрразведки.

Во время обеда в чебуречной Акопа было тесно. В узком пространстве обеденного зала пробирающиеся к раздаче посетители постоянно толкали тех, кто уже стоял за столиками. Люди, получившие порцию чебуреков, бродили по залу в поисках свободного места.

Когда Кирилл Сайдаков вошел в чебуречную, от людской толчеи у него зарябило в глазах. Сайдакову не понравился тяжелый дух – смесь запаха жареных пирогов с запахом человеческого пота. Высокие гонорары, получаемые Сайдаковым за труд наемного убийцы, позволяли ему бывать в самых дорогих европейских ресторанах. Он стал настоящим знатоком итальянской и французской кухни. Поэтому посещение привокзальной чебуречной не могло у него вызвать ничего, кроме тошноты. Сайдаков брезгливо поморщился. В иных обстоятельствах он бы за километр обошел подобное заведение, но подошло время очередной встречи с турецким связным, и Степан Мордасов направил Сайдакова к Акопу. Сам Мордасов уже приходил в чебуречную, поэтому решил второй раз не рисковать. Кроме командира диверсионной группы, Акоп знал в лицо только Сайдакова, поэтому Мордасов направил к связному именно его.

– Вы здесь будете кушать или возьмете с собой? – спросил Акоп у Сайдакова, когда тот подошел к раздаче.

– С собой, – тут же ответил Сайдаков, который думал только о том, как бы быстрее оказаться вне этого пропахшего пирогами и потом помещения.

Получив от Акопа бумажный пакет, Сайдаков быстро расплатился и вышел на улицу. Он раскрыл полученный от Акопа бумажный пакет. В пакете, кроме двух чебуреков, лежала пачка дешевых сигарет. Он переложил пачку к себе в карман и направился прочь от автовокзала. Проходя мимо урны, Сайдаков выбросил туда пакет с чебуреками, к которым он даже не притронулся. Зайдя в какой-то проулок, оглянулся по сторонам, затем вытащил сигареты и разорвал обертку. Между двумя рядами сигарет Сайдаков увидел аккуратно засунутый лист белой бумаги. Он еще раз оглянулся по сторонам и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, вытащил сложенный в несколько раз лист обычной белой бумаги с отпечатанным на одной стороне текстом. Ниже стояла короткая приписка от руки. «Стандартная бумага для копировального аппарата, текст отпечатан на лазерном принтере, приписка сделана шариковой ручкой, судя по всему, второпях», – сообразил Сайдаков и начал читать. Закончив чтение, диверсант несколько удивился. Он сразу понял, что отпечатанный текст сочинял агент с военной базы, а приписку шариковой ручкой сделал уже турецкий связной. Агент предлагал план нового покушения на московского полковника. Связной ничего не предлагал, зато требовал немедленной встречи с командиром диверсантов. Впрочем, делать выводы и принимать окончательное решение предстояло командиру группы. Поэтому Сайдаков не стал обременять себя размышлениями, а просто спрятал полученный от Акопа листок с распечаткой к себе в карман, намереваясь как можно быстрее показать его Степану Мордасову.