Призрак в мундире - Александр Александрович Тамоников Страница 38

– Все равно многовато, – сказал Шелестов. – На такой позиции нам их в лоб не взять. Обходить лесами – нет гарантии, что мы и в другом месте не нарвемся на такой вот пост. Нужна какая-то хитрость.

– Мотоциклы есть. С колясками. Шесть штук, – добавил Буторин к своим наблюдениям. Потом предложил: – Надо им партизана привести.

– Ну-ка, подробнее! Что ты там придумал?

– Да все просто, – Буторин опустил бинокль и повернулся к Шелестову. – Михаил с Майснером конвоируют меня. У меня за пазухой противотанковая граната. Вы с Борисом страхуете нас отсюда. Ваша задача свалить в бронетранспортере пулеметчика и не дать уйти тем, кто останется жив.

– А что, это мысль, – поддержал Буторина Сосновский. – Будем вести, Виктор станет изображать раненого. А когда подойдем к блиндажу, к нам наверняка выйдет офицер или старший на посту. Дальше дело простое. Виктор бросает в амбразуру гранату, мы расстреливаем тех, кто снаружи. Вы убиваете пулеметчика на бронетранспортере, ну и тех, кто еще появится. Потом бежите к нам, и мы добиваем оставшихся. Хотя что такое противотанковая граната в замкнутом пространстве, вы все знаете. По стенам размажет.

Через час группа была готова. Буторину срубили приличный сук, на который он мог опираться как на костыль. Это оправдывало то, что правую руку он держал в районе груди, будто там имелось ранение или он помогал так себе рукой опираться на самодельный костыль. Сосновский шел впереди, Майснер, подталкивая Буторина стволом автомата в спину, шел сзади. Выглядели они вполне убедительно, и когда эта троица показалась из-за поворота грунтовки, Шелестов на немецком посту большой тревоги не заметил. Только пулеметчик в бронетранспортере прижал приклад пулемета к плечу и стал целиться в неизвестных. Из блиндажа никто не вышел, и Сосновский продолжал возглавлять процессию, идя с театральной небрежностью и похлопывая себя по голенищу сапога прутиком. Автомат висел на его левом плече немного странно, но среди гитлеровцев, видимо, на этот нюанс никто особого внимания не обратил. Автомат висел стволом назад. Неопасно, на первый взгляд, но, с другой стороны, схватить его за рукоятку и открыть огонь Сосновский мог практически мгновенно.

Когда до блиндажа оставалось метров двадцать, из него вышли офицер и два автоматчика. Они остановились, ожидая, когда неизвестные подойдут. Немецкая форма Сосновского и Майснера успокаивала, но держались фашисты настороженно. Сосновский поднял руку и что-то крикнул по-немецки. Фашисты переглянулись и остались стоять на месте. Видимо, и из амбразуры блиндажа в неизвестных целились. И все же, Шелестов это чувствовал, трое незнакомцев не воспринимались как огромная опасность. Иначе бы их расстреляли на расстоянии.

Наконец офицер что-то крикнул. Сосновский обернулся и приказал Майснеру остановиться, а сам двинулся к посту. Там он небрежно откозырял и стал что-то объяснять, показывая рукой назад, потом на лес и в поле. Немецкий офицер, видимо, попросил Сосновского предъявить документы, и тот охотно полез в карман. Наконец, немец принял Сосновского за своего, и Михаил махнул рукой, чтобы унтер-офицер подвел пленного партизана. Буторин снова заковылял. Шелестов отметил, что Сосновский чуть отошел назад, чтобы Буторин смог остановиться прямо перед амбразурой, а немцы не оказались с ним на линии огня. Вот и пулеметчик поднял голову. С интересом стал смотреть на гостей. Расслабился. Скучно у них тут.

– Боря, держи пулеметчика, – напомнил Шелестов Когану. – Может, в овраге еще кто-то есть. Или посуду моет, или в туалет пошел.

Наконец Майснер подвел Буторина, Сосновский чему-то засмеялся и вдруг ударил ногой по «костылю». Буторин вполне натурально упал на землю, стал подниматься, но Майснер прижал к его шее дуло автомата, и Виктор замер, продолжая прижимать правую руку к груди. Немцы засмеялись. Сосновский поднял руку с прутиком и снова стал что-то говорить немцам, показывая назад и вверх. Он умело отвлек их внимание, и в этот момент Буторин выхватил из-за пазухи гранату и одним движением бросил ее в амбразуру блиндажа. Он сразу откатился в сторону, а Майснер длинной очередью свалил немецкого офицера и двух солдат, стоявших с ним рядом.

Автоматная очередь Когана была точной. Пулеметчик в бронетранспортере повис на своем оружии, зацепившись ремнем. И тут снизу из блиндажа полыхнуло огнем, и раздался взрыв. Подпрыгнули бревна перекрытия, полетела земля, вздулся черный огненный пузырь и рухнул вниз, погребая под собой тех, кто находился в блиндаже. Шелестов краем глаза заметил двух солдат, выбежавших из оврага, но Коган, чуть двинув стволом автомата, свалил обоих короткими очередями. Оглушенный Буторин поднял автомат убитого солдата и, чуть пошатываясь, стал обходить блиндаж, Сосновский и Майснер побежали к оврагу, по пути заглянув в бронетранспортер. Когда Шелестов и Коган подошли, Михаил только махнул рукой.

– Порядок. Больше никого.

– Давайте спешить, а то мы нашумели тут, – велел Максим. – Виктор, осмотри мотоцикл, Борис, возьми магазины к автоматам! Миша, давайте с Майснером к бронетранспортеру. Заводите его, выезжайте.

Все шинели убитых солдат были с дырками от пуль. Выглядело это, конечно, очень подозрительно, если в таких шинелях выходить к немцам и пытаться выдать себя за своих. Но для того, чтобы не бросаться в глаза, стоя в кузове бронетранспортера, сойдет и такая маскировка. У ручья разведчики на скорую руку застирали от крови три шинели, бросили в бронетранспортер ремни и каски. Теперь можно было отправляться в путь. Майснер сел за руль мотоцикла, Сосновский развалился в люльке, положив на колени автомат. Им предстояло вдвоем играть за всю группу, представляться немцами, если возникнет такая необходимость.

Взревев мотором, бронетранспортер тронулся с места. Мотоцикл обогнал его и понесся по подсыхающей под апрельским солнцем грунтовой дороге. Буторин вел машину, ворча на тугую коробку передач, к которой он никак не мог приспособиться. Дорога вилась по полю, огибала лесные участки, спускалась в ложбинки и снова поднималась вверх. Не верилось, что долго удастся ехать спокойно и без помех. И Шелестов не ошибся. Не прошло и получаса, как на опушке леса они обнаружили довольно сильный и совсем не замаскированный пост. Здесь стояли три тяжелых армейских бронетранспортера, которые солдаты называли ханомагами. На опушке натянута маскировочная сеть, под которой дымилась полевая кухня. Из сваленных бревен сооружалось что-то вроде баррикады