Евгений Сухов - Венец карьеры пахана Страница 39

Теперь Журавлеву подозрительным казалось все: архивариус, который привечал его с милейшей улыбкой, люди, сидящие в кафе, и даже милая дама, что прогуливалась неподалеку с собачкой.

Все, хватит! Пора домой. Иначе можно свихнуться от подозрений. Допив пиво и прикончив селедочку, майор поднялся. Нужно просто полежать на диване, посмотреть какую-нибудь многосерийную муть и тихо уснуть под звуки работающего телевизора. А утром подняться, как ни в чем не бывало, и в хорошем расположении духа отправиться на работу.

В архив Журавлев решил больше не ходить. Он выяснил все, что ему требовалось. Ясно одно, московские воры не могли пропасть просто так, их тоже крепко пасли. И как видно из дела, незадолго до их исчезновения на карьере появились два милиционера. Следует выяснить их личности, порасспросить людей, которые видели пропавших последними.

Дорога к дому проходила через проходной двор, обычно в этот час совершенно пустынный. Если кого и можно было здесь застать, так это молодежь, тусующуюся в глубине двора.

Пройдя с десяток метров, Журавлев увидел, что следом за ним увязался тот самый молодой парень в белой футболке. В его поведении не было ничего угрожающего, да и шел он на значительном отдалении. Но все-таки было в этом что-то не то.

Журавлевым овладело пока лишь смутное предчувствие, которое усиливалось по мере того, как он приближался к той стороне двора, что лежала уже в ночной тени. Виталию приходилось слышать о том, что в минуты наивысшей опасности у человека вдруг до предела обостряются все органы чувств. В его подсознании как будто бы срабатывают некие защитные функции, не подвластные привычной логике. В этот самый момент он способен ощущать малейшие изменения в окружающей его психоэнергетической сфере. Состояние майора было таковым, что если бы где-то сейчас в километре от него прошуршала мышь, то он сумел бы не только уловить шорох, но и разглядеть ее до малейшего волоска.

Журавлев отчетливо осознал, что через какую-то минуту его будут убивать. Совершенно не удивляясь своему открытию, он двинулся дальше. А когда навстречу ему вышли два человека в просторных джинсовых куртках, он уже был готов к такому повороту событий. Виталий мог с уверенностью предположить каким образом его будут умерщвлять — холодным оружием, тихим и простым в обращении. Просто ткнут в живот финкой, а затем будто пьяного оттащат к забору.

Виталий вспомнил, что пистолета при нем не было.

Журавлев носил оружие редко. Не потому, что не любил его, а оттого, что оно было очень неудобным. Это только в первый день приятно ощущать под мышкой его тяжесть, а потом оружие начинает мешать, сковывает движения. Кроме того, этот красивый кусок железа способен изменить человека до неузнаваемости. Не внешне, разумеется, а по-новому перекроить его внутреннее устройство. Наличие оружия притупляет все инстинкты, заложенные в человеке. Потому что с той самой минуты, как к нему в руки попадает пистолет, он уже забывает про собственные внутренние ресурсы и полагается исключительно на оружие.

Двое мужчин неумолимо приближались, как бы ненароком оттесняя его к забору. Появилось ощущение, что через каких-то несколько секунд все может закончиться самым печальным образом. Журавлев оглянулся и увидел, что парень в белой футболке находится уже значительно ближе, чем предполагал Виталий. Его лицо выглядело равнодушным, выдавали только глаза, спокойные, сосредоточенные и одновременно оценивающие. Взгляд настоящего профессионала, все подмечающий, острый, контролирующий каждое движение противника, не оставлявший для спасения даже единственного шанса.

Страха не было. Просто четкое осознание сложившейся ситуации и понимание того, что если в следующее мгновение он ничего не придумает для своего спасения, то все последующие события будут проходить уже без его участия.

Журавлев посмотрел за спины наступающих парней и громко крикнул:

— Алексей!

Трюк старый, но сработал он безотказно. Журавлев смотрел на их руки и увидел, что они рефлекторно вытянулись вдоль туловища. Выиграна пара секунд, как раз столько, чтобы воплотить задуманное в действие.

Журавлев торопливо сделал шаг в сторону и вновь громко позвал:

— Алексей, иди сюда! — для пущей убедительности он даже махнул рукой.

Мужчина, находившейся ближе к Журавлеву, повернулся, словно хотел рассмотреть того, кого зовут. То, что и требовалось! Виталий сделал два быстрых шага к нему навстречу, почувствовал, как в ноздри шибанул запах одеколона с какой-то неприятной горчинкой, а около уха мужчины он даже успел заметить крохотную коричневую родинку. С коротким замахом Журавлев с силой ткнул кулаком прямо в эту темную отметину. Удар получился точным и хлестким. Вскинув ноги выше головы, тот рухнул на асфальт, увлекая за собой своего спутника.

— Стоять! — раздался резкий голос за спиной.

Повернувшись, Журавлев увидел, как шедший позади него парень левой рукой задрал футболку, а правой потянулся к рукояти пистолета, торчащего за поясом.

Пригнувшись, Журавлев побежал к выходу со двора, петляя по узкой дорожке. По обе стороны от нее росли могучие тополя с широкими кронами, закрывающими половину двора. Укрываясь за их стволами, Журавлев бежал к улице. Далее метров двадцать свободного пространства. Одним махом его не преодолеть, и глупо было рассчитывать, что удастся отсидеться за деревьями. Оглянувшись, Виталий увидел, что упавшие уже поднялись и теперь бегут за ним, стараясь отрезать ему путь к отступлению.

В запасе оставалось всего лишь несколько секунд. С упреком, адресованным самому себе, вспомнился пистолет, оставшийся лежать в ящике письменного стола. Виталий с тоской подумал о том, что нечто подобное он предчувствовал, так почему же не удосужился заглянуть в себя поглубже, не попытался как следует расшифровать тревожный сигнал, поступивший в подсознание.

Метрах в десяти от него хрустнула ветка, будто раздался приглушенный выстрел. Его брали в клещи грамотно, с большим знанием правил охоты на людей. Назад не отступить, там высокий каменный забор. Не было слышно ни криков, ни каких-то угроз. Улюлюкают только вслед убегающему зверю, чтобы грамотно подогнать его к западне, а хищника, угодившего в ловушку, просто расстреливают в упор.

Даже лица преследователей были преисполнены какого-то азарта, такой можно увидеть только у охотников, сумевших загнать долгожданную и желанную добычу. Оставалось только нажать на курок, выпотрошить тушу и затем с торжеством насадить ее на вертел.

Дальнейшее произошло неожиданно. Двор вдруг наполнился голосами, в него вошла группа молодых людей. Скорее всего, студенты. Держа в руках откупоренные бутыли с пивом, они уверенно направились к скамейкам, стоящим под тополями, совершенно не обращая внимания на людей, находящихся рядом.

Журавлев кинулся в их сторону.

— Парни! — громко крикнул он. — Можно вас на секундочку.

Голоса притихли, и Журавлев увидел три пары глаз, обращенных в его сторону. Лица у молодых людей больше любопытные, чем настороженные.

— Чего вам?

Журавлев на мгновение отметил, что его изучают. Для попрошайки он слишком прилично одет, тогда чего же ему нужно?

Обернувшись, Журавлев увидел, что его преследователи предусмотрительно притормозили, значит, убивать прилюдно в их планы не входило.

— Скажите, ребята, как выйти на Коломенскую?

Журавлев стоял у выхода со двора. Дальше многолюдная улица. Достаточно сделать всего лишь десять шагов в ту сторону, чтобы раствориться в толпе.

Журавлев сделал еще один шаг.

— Как выйдете отсюда, — сказал один из ребят, который был повыше остальных. — Так повернете сразу направо. Это и будет Коломенская.

— Спасибо, братан, — Журавлев устремился к выходу, благословляя подвернувшийся случай.

Виталий мысленно принялся отсчитывать шаги, боясь услышать за спиной торопливый топот. Но позади раздавался лишь веселый смех расшалившейся молодежи. Смешавшись с людским потоком, Журавлев устремился по его течению.

Из проходного двора следом за ним так никто и не вышел.

Глава 13 БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ ДЛЯ БОЛЬШИХ ЛЮДЕЙ

Ночью прошел сильный дождь. Прибив к земле пыль, он устремился дальше на запад, оставив после себя умытую природу. К отвалам после дождя нужно выходить в самую рань, чтобы иметь возможность отыскать красивые камушки. Это как ходить по грибы. Поднялся раньше других, ни свет ни заря, вот и насобирал полное лукошко белых. Но уже подъезжая к карьеру, Никита понял, что безнадежно опоздал. В некоторых местах здесь виднелись свежие закопушки, в других — небольшие рытвины. Чья-то опытная рука разбивала слежавшиеся пегматитовые комки в надежде отыскать запрятавшиеся самоцветы. Видно было сразу, что работали умельцы, стараясь докопаться до гнейсовых пород, где обычно встречаются изумруды.