Валерий Горшков - Двойник Страница 39

— Не выплывет, — процедил, слегка помедлив и окатив капитана ледяным взглядом. Ворон. — Можете не надеяться… Напрасная трата времени…

— Допустим, — несколько мягче сказал Логинов. — Тогда, может, объясните по секрету, какого хрена вам понадобилось мазать руки «Ромашкой»?

— У меня богатое прошлое, капитан, — словно нехотя сообщил Ворон. — Уверен, вы уже позаботились о выяснении всех деталей и получили ответ из Москвы… Я много где примелькался, так что серьезные люди по отпечаткам моих пальцев могут вычислить не только мое имя… Потом взять в разработку и в конце концов выйти на моего клиента…

— Значит, для этой же цели, чтобы не быть узнанным, вам и понадобились парик, накладные усы и борода? — нажимал Костя.

— Вы очень догадливы… капитан! — в очередной раз вздрогнув от приступа боли и закрыв глаза, с трудом выдавил через плотно сжатые губы Ворон. — Такая уж… у меня интересная работа…

— Может, позвать врача? — внимательно наблюдая за напрягшимс бледным лицом «сыщика», сбавил напор Логинов.

— Обойдусь… — расслабляясь, прошептал Ворон. Полыхнув, проклятая боль от ножевой раны на время отпустила. — Что еще?!

— Не будете возражать, если эксперт-криминалист снимет с ваших рук состав и намажет их красочкой? — казенным тоном поинтересовался капитан, вставая со стула. — Это не займет много времени, а потом я, так уж и быть, оставлю вас в покое…

— Валяйте, — устало согласился Ворон, прекрасно понимая, что избежать процедуры дактилоскопии все равно не удастся, раз уж этому молодому оперу каким-то образом стало известно о нанесенном на кожу бесцветном спецсредстве.

Парень явно не так прост… Но в придуманную наспех версию, подкрепленную лицензией частного сыщика, он похоже поверил.

Теперь все зависит от результатов проверки отпечатков.

Ворон знал, что в основной картотеке питерского ГУВД пальчиков бывшего командира СОБРа Сергея Северова давно нет, об этом он позаботился еще в первые месяцы после своей мнимой смерти. Но все равно на душе было неспокойно, и предчувствие надвигающейся беды не оставляло Ворона…

Встав со стула, капитан вышел в коридор и вскоре вернулся назад в сопровождении невысокого мужика в очках, с черным пластиковым «дипломатом» в руке.

Мельком оглядев эксперта с головы до ног и беззвучно выругавшись. Ворон отвернулся к закрытому вертикальными жалюзи окну палаты.

«Эх ты, кукла бестолковая! Кто же тебя, дуру, просил шляться в одиночестве ночью по парку?» — с тоской подумал он.

Алтаец

— Ну как, ментяра, вспомнил меня? — обратился Бронский к оперу. — Или ты совсем уж деревянный?!

— Ал…алтаец?! почти беззвучно шевельнул губами Молодцов.

Он уже не сомневался, что перед ним действительно тот самый беглец. Но уже с новым лицом. Неужели пластическая операция?

— Наконец-то, а ведь я уже стал в тебе разочаровываться, парень! — довольно улыбнувшись в ответ и, как показалось оперу, облегченно вздохнув, произнес сбежавший авторитет. — Значит, док действительно постарался на славу.

Не зря я заплатил ему по полной программе!

Алтаец в очередной раз вспомнил довольное лицо чухонца, в самом деле поверившего, что он, сопровождаемый двумя молчаливыми ребятами бывшего русского пациента, отправляется домой на шестисотом «мерседесе» с кругленькой суммой наличными в чемодане.

Наивный старый дурак. Лежит сейчас в болотце, недалеко от Выборгского шоссе, и кормит пиявок.

— Знаешь, Молодцов, я не хотел тебя убивать просто так. — Алтаец достал сигарету и прикурил от протянутой одним из боевиков зажигалки. — И тем более чужими руками. Не потому, что это было бы скучно и неинтересно. Просто я хотел, чтобы перед тем, как сдохнуть, ты все-таки узнал, кто именно нажал на курок.

Что ж, теперь, похоже, гражданин начальник у нас полностью в курсе дела… Как ни странно, но это действительно я. Алтаец, которого ты так неразумно обозвал очень нехорошим словом. Если бы не оно, глядишь — и торчал бы сейчас на Большой Монетной, в сраной сауне, просовывая между ягодиц узкоглазой шалаве! За прошедшее время я, как видишь, немного изменил внешность, чтобы такие, как ты, ублюдки не мешали мне спокойно править этим грязным, сырым, но почему-то любимым мной городом.

Выпустив в лицо опера сигаретный дым, авторитет чуть приподнял все еще зажатый в руке пистолет и выстрелил Молодцову в колено.

Взвыв от боли, Олег неловко рухнул на землю, но двое здоровенных лбов, повинуясь жесту Алтайца, тут же подхватили его под руки и поволокли вниз, к находящемуся совсем рядом берегу Невы.

Достигнув кромки воды, рядом с которой на влажном песке стояла старая деревянная лодка без весел. Клоп и Жиган бросили извивающегося и кричащего мента и вопросительно посмотрели на медленно спускающегося с пологого склона босса, позади которого неотступно держался Скелет.

— Не надо!.. Я умоляю тебя!.. Только не убивай! — нелепо, как краб, подползая к Алтайцу и торопливо начиная целовать его до блеска начищенные ботинки, исходил слезами Молодцов. С его раздробленного коленного сустава на мелкий, пропахший водорослями и мазутом речной песок обильно капала кажущаяся совершенно черной кровь.

— Знаешь, чем отличается по-настоящему правильный братишка от такого сопливого и ссученного легавого говна, как ты? — зло бросил Алтаец, брезгливо поморщившись и что есть силы пнув ногой в лицо ползающего вокруг старлея, отчего тот отлетел на шаг и упал навзничь. — Пацаны умирают с улыбкой и никогда не делают в штаны перед мусорами! А вы, гады, умеете только сытно жрать, бакланить перед тем, кто тебя не достанет, и писать свои поганые бумажки! А как увидите перед носом ствол, так падаете на колени, воете в голос, ссытесь и заходитесь в истерике! Черви навозные… Слышь, Клоп! В лодке лежит ржавый рыбацкий якорь с веревкой. Привяжи его к щиколотке здоровой ноги гражданина Молодцова.

Ворон

«Эх, кукла бестолковая! Кто же тебя, дуру, просил шляться в одиночестве ночью по парку?!» — с тоской подумал Сергей.

Она появилась в палате в воскресенье, на пятый день после разговора Ворона с капитаном, держа в одной руке маленький букетик бело-голубых цветов, а во второй — изрядно нагруженный пластиковый пакет с изображением двух персидских котят. В пакете находились яблоки, апельсины и прочие продукты, которые обычно носят несчастным больным во избежание заворота кишок и расстройства желудка от регулярного потребления казенного питания.

На ней были обтягивающие черные джинсы, белые кроссовки, лиловая облегающая кофточка и накинутый поверх довольно полных плеч белый халат.

Ворон в парке не смог ее толком разглядеть, но зато хорошо помнил Ирину по короткой встрече на хазе киднепперов. И изменения, по крайней мере внешние, произошедшие с девушкой, не могли не произвести на него впечатления.

Мужской глаз прежде всего отмечал совсем не девичью, впечатляюще рельефную фигуру и ясные, широко открытые серые глаза, в которых сейчас читалось некое неясное Ворону напряжение.

«Да, — подумал Сергей, — у этой юной леди осталось мало общего с той несносной девицей, которая вытворяла на потайной даче похитителей черт знает что».

Прикрыв за собой дверь, девушка несколько секунд постояла, переминаясь с ноги на ногу, у порога, а потом подошла к молча смотревшему на нее, бледному от недостатка свежего воздуха, обросшему колючей щетиной Ворону и с очевидным беспокойством сказала:

— Привет! Как себя чувствуете?

— Здравствуй, нормально вроде… — ответил Сергей, несколько натянуто улыбнувшись уголками губ. — А где наш товарищ капитан, в коридоре?

— Почему вы думаете, что он обязательно должен находиться где-то рядом? — довольно мило смутилась Ирина.

— Неужели я ошибся?! — вопросительно-укоризненно вскинул брови Ворон. — Быть того не может! Или я ни черта не понимаю в людях…

— Нет, вы абсолютно правы, — продолжала чуть смущенно улыбаться гостья. — Он сейчас беседует с главврачом, а потом, когда закончит, обязательно зайдет. — Немного помолчав, она продолжила:

— Я, конечно, безмерно вам благодарна. — И после паузы, в упор взглянув на Ворона, вдруг спросила, как выстрелила:

— А вам и раньше удавалось выручать девушек из опасных ситуаций?

На болезненном лице Ворона не дрогнул ни один мускул. Тем не менее он был потрясен чрезвычайно.

«Девчонка меня расколола, — констатировал он. — Тогда, на хазе, я был так раздражен ее поведением, что в разговоре с Сосновским даже не удосужился изменить голос. Запомнила ведь… Впрочем, возможно, я и ошибаюсь».

— Если бы я был специалистом по такого рода делам, то не подставился бы так глупо под нож. — Ворон изобразил на лице печальную улыбку и определенно прочитал в ясных глазах Ирины недоверие к его словам.

— А знаете, тот мерзавец, которого вы подстрелили, оказался настоящим сексуальным маньяком. Серийным. — Девушка так легко сменила пластинку, как будто уже все для себя решила. — Им оказался некий следователь из прокуратуры.