Сергей Волков - Пасынок судьбы. Искатели Страница 39
Сергей Волков - Пасынок судьбы. Искатели читать онлайн бесплатно
- Не знаю, как тут местные живут, - пожала плечами Лена, подливая мне чаю. - Земля вокруг - сплошная глина, картошка вызревает мелкая, как горох. Сыро, кругом леса… Ну, пчел разводят, в Гришино племзавод есть - коровы, быки… А так - пьют в основном да морды бьют друг другу по пьянке… Я-то ладно, делом вроде занимаюсь, от земли не завишу, а они… Бабушек больше всего жалко! Война в этих краях всех мужиков выкосила, так старушки и доживают свой век, по сорок лет вдовствуя. Ладно, если совхоз дров подкинет, с комбикормом, с мукой поможет. Тут каждую осень и весну похороны за похоронами - вымирают деревни, молодежи мало, да и та в города уезжает. Скоро здесь совсем не останется людей, и будет вокруг сплошное глухоманье…
От грустных разговоров загрустили и мы. Эх, Россия, когда же ты поднимешься, расцветешь?… Лена заметила наше настроение.
- Ой, ребята! Расстроила я вас! А хотите самогоночки? Я сама не пью, но варю, скорее, из интереса. Тут баба Груша жила, весной на погост отвезли, так она великая искусница была, ну, и поделилась со мною кое-какими секретами. Сейчас я принесу!
Лена легко, как девчонка, выскочила в сени и вскоре вернулась, прижимая к себе несколько разнокалиберных бутылей, заткнутых свернутыми берестяными пробками.
Стерев пыль, художница выставила батарею на стол. Я самогон последний раз пил еще в армии и хорошо помнил резкий, сивушный запах и раскалывающуюся на следующий день голову, поэтому к предложению хозяйки отнесся без особого энтузиазма. Борис же, напротив, оживился. Оказалось, что его сестра тоже готовит самогон - «для себя», и Борис знает толк в первачах.
Лена поставила на стол маленькие, хрустальные, граненые стопочки, взялась за пробку, но разбухшая береста не хотела поддаваться женским рукам.
- Серега, давай! - кивнул мне Борис, и добавил, обращаясь к хозяйке: - Он у нас одной левой троих укладывает!
Я вспомнил драку с бомжами в овраге, усмехнулся, взял в руки бутыль и с великим трудом выдернул плотную затычку.
Мне думалось, что резкий самогонный дух тут же вырвется из бутыли, но запахло на удивление приятно - какими-то травами, мускатом, гвоздикой…
Поскольку бутыль была у меня в руках, я разлил темно-красный, отсвечивающий рубином напиток по стопкам, а Лена тем временем поставила на стол блюдце с нарезанными солеными огурчиками, миску с домашней засолки капустой, розовое сало с прожилками мяса, копченую колбасу…
- Ну, за нашу милую хозяйку! - провозгласил Борис, вставая. - За ее хлебосольный дом, за ее необыкновенный талант, и просто за то, что она - хороший человек!
Лена улыбнулась своей мягкой, немного застенчивой улыбкой. Чувствовалось, что ей, отвыкшей от компаний и застолий, приятен тост Бориса.
Мы чокнулись и выпили. Я ожидал, что самогон вызовет ожог во рту, появится нехороший спиртовой привкус, но оказалось совсем наоборот - терпкая, чуть горьковатая жидкость отдавала мятным, удивительно приятным привкусом, по телу вмиг растеклось блаженное тепло, и привычного хмельного удара в голову не последовало.
- Ну, как? - тревожно спросила Лена, лишь слегка пригубив из своей рюмки. - Что скажете?
- Фантастика! - проговорил изумленный Борис, вертя головой. - Я и не думал, что может быть такой самогон!
Лена повернулась ко мне, словно от моего мнения зависело что-то важное. Я молча показал большой палец - во!
- Это был мятный. А теперь попробуйте смородинового! - хозяйка передала мне следующую бутыль.
Я, как заправский виночерпий, вытащил пробку и наполнил стопки почти черным, более густым, чем предыдущий, самогоном.
- Серега, следующий тост за тобой! - улыбнулся Борис.
Я подумал, и предложил:
- Давайте выпьем за мастерство! За то, чтобы человек, умеющий что-то делать руками, ценился у нас выше того, который продает его труд!
- Ну, ты чего-то не туда загнул! - покачал головой Борис, но Лена подмигнула мне, мол, поняла, и мы выпили по второй.
Если бы мне не сказали, что это самогон, я решил бы, что мне дали смородиновый сок, настолько свеж и ярок был вкус ягод на языке. И вновь голова осталась абсолютно ясной!
Потом мы попробовали перцовый, коньячный - на дубовой коре, хвойный, и облепиховый.
- Лена, да тебе надо патент брать и открывать завод - народ всякой дрянью травится, а это, как в рекламе йогурта «Данон» - и вкусно, и полезно! - кричал раскрасневшийся Борис, восторженно глядя на хозяйку.
Я вторил ему, пораженный - спиртное всегда отпугивало меня именно своим жестким вкусом, я терпеть не мог водку, коньяк и пил их с трудом, хотя и, случалось, чаще, чем хотелось. Ленина же «продукция» имела настолько мягкий и приятный вкус, что временами казалось - ее можно пить стаканами, как компот!
Но все же самогон есть самогон - после седьмой рюмки мы с Борисом захмелели. Выпитое разжигало аппетит, и закуска на столе кончилась поразительно быстро. Лена зажарила яичницу, а после еды, выпив еще по рюмочке, уже - кому что понравилось, хозяйка убрала со стола и вдруг предложила:
- А хотите, я вам спою?
Борис недоверчиво посмотрел на художницу.
- Бардовская песня? КСП, Грушинка, супруги Никитины и все такое?
Я пнул искателя ногой под столом и кивнул.
- Конечно, очень хотим!
Хозяйка встала, ушла в соседнюю комнату и вскоре вернулась с черной, расписанной пурпурными цветами, старинной семиструнной гитарой.
Усевшись поудобнее, Лена провела рукой по струнам, подкрутила колки на грифе, еще раз проверила звучание и, вдруг просветлев лицом, мягким, грудным голосом запела:
По мертвому городу, где нет фонарей,
Брожу я одна в ночь полнолуния.
И голые ветви корявых деревьев,
Словно сабли, маячат в небе.
Мартовский ветер свистит в проводах,
Но он не поможет мне отыскать
Черную кошку, самую черную.
Зеленоглазый кусочек сна.
Я спотыкаюсь о крошево льда.
Хочется спать, я очень устала,
Но я твердо знаю, должна я найти
Черную кошку, самую черную…
Призрачный свет поглотил тени.
В живом серебре я лучше вижу.
Скоро рассвет, и город спит,
Но я продолжаю свою прогулку.
Я не уйду, должна я найти
Зеленоглазый сон…
В темных провалах дворов - пусто.
В угольном мраке подъездов - страх.
Но я все равно отыщу ее,
Самую-самую черную в мире,
Которую все так ненавидят,
И плюются через плечо.
Я опущусь перед ней на колени,
Налью молока в припасенное блюдце.
Пей, не бойся, черная кошка,
Иди впереди меня по жизни!
Я не умею жалеть другого.
Просто я не люблю, когда
Огромный город тысячью тысяч
Ртов плюется через плечо!
Честно сказать - я изумился! Невыразимо грустная, щемящая сердце мелодия, странные, не рифмованные, но очень напевные стихи - все рождало ощущение тоски, обреченности, и в то же время все это было каким-то светлым, добрым…
- Да уж! - брякнул Борис, пораженный не менее моего. - Лена, вы это сами написали?
От полноты чувств искатель даже назвал нашу хозяйку на «вы». Лена кивнула.
- Это еще в студенчестве. Мы тогда все увлекались… Вы правильно сказали - КСП, Грушинка, Визбор, Кукин, Городницкий…
Я подал голос:
- Лена, мы завтра уезжаем. Если вам надо что-то по дому сделать - ну, дрова там, или починить чего-нибудь, вы скажите сейчас, чтобы мы распланировали завтрашний день. И еще, вот деньги - за постой!
Лена вскинулась.
- Как не стыдно! Я вас что, за плату пустила? Да еще на топчан в сени! За это разве берут деньги? Уберите, уберите сейчас же! Сергей, я могу обидеться!
Я сконфуженно убрал деньги, а Лена продолжила:
- Если есть желание поработать, то действительно, ребята, помощь нужна… Только если вам не трудно… Я купила две машины коряг, а колоть их у меня сил не хватает. Они все такие узловатые, перевитые, смолистые…
- Завтра утречком все сделаем! - подмигнул мне Борис. - Топоры-то есть?
- Есть, есть! И колун, и клинья, и просто топор!
У меня потеплело на душе - хоть так отблагодарим нашу хозяйку!
Время близилось к полуночи. Выпили еще по одной, и Борис, до этого представившийся, как старлей милиции, проговорился, что занимался археологией. Лена тут же насела на него - ее интересовали орнаменты на древнерусской керамике, а Борис был докой именно в керамике. И минуту спустя они уже чертили на бумаге разные узоры, как дети, хвалясь друг перед другом своими знаниями. В комнате стало жарковато, и я решил выйти, покурить на свежем воздухе…
* * *На улице стоял легкий, звенящий морозец. Небо прояснилось, и на нем высыпало великое множество звезд, от огромных, до мелких, едва различимых. Было жутковато и интересно разглядывать знакомые с детства созвездия, всматриваться в Млечный Путь, который в Москве вообще не видно из-за городских огней.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.