Андрей Воронин - Время вспомнить все Страница 41

– Да ты что, одурел? Сморкнуться аккуратно не можешь, козел!

– Прости…

– Жердь! Оглобля!

– Погоди, сейчас сниму.

И высокий попытался снять. Но это ему не удалось.

И тогда он просто-напросто размазал соплю рукавом, чем привел в ярость, причем неописуемую, своего собутыльника-коротышку. Тот затопал ножками, стал подскакивать, как мячик, размахивать кулаками.

– Да я тебе, оглобля, сейчас все зубы вышибу! Сморкнуться не можешь как следует!

– Ну чего ты ноешь, чего вопишь? Сейчас ментов набежит, повинтят. Испачкал пальто? Так, хочешь, сморкнись на меня? Вот, на, сморкайся! – и высокий, расстегнув полы пальто, развел их в Стороны. – Ну, ну, давай, сморкайся!

– Да пошел ты! Лучше я отолью.

– Только не на меня! Моча и сопли – разные материи.

– Одна и та же материя, – уже начал отходить короткий.

В темноте на льду забурлила горячая жидкость.

– Вроде один сидит, – когда до машины оставалось метров двадцать, сказал высокий. – Сидит и спит, и думать не думает, что ему деньги в руки плывут.

– Ага, – сказал короткий, застегивая молнию на куртке, – сперва меня завезет, потом тебя.

– Нет, давай иначе сделаем. Моих нет, поедем ко мне, – сказал длинный, – только в ночник заскочим, потому как дома – ни капли.

– Идет. Давай, – короткий остановился и начал считать деньги, раскладывая их на две кучки – одну для оплаты такси, другую для развлечения.

Высокий же в это время принялся свистеть, но таксист оставался недвижим.

– Да что такое!

Тогда он наклонился, взял снега, сделал снежок и бросил в автомобиль. Снежок попал в заднее стекло, но водитель остался невозмутим.

– Во спит, видал?!

– Видал, – сказал короткий, распихивая деньги по карманам.

– Пошли разбудим.

Они даже не стали стучать, как водится, в стекло, а просто-напросто высокий зло схватил за ручку и дернул на себя дверь. Водитель выпал из машины. Звякнула, упав на асфальт, монтировка.

– Во, бля, – воскликнул высокий, присаживаясь на корточки, – да он же сдох!

– Как сдох? А кто нас повезет? – до него еще не дошло, что они действительно нашли мертвого человека.

Но уже через пару минут все стало на свои места.

В их пьяном сознании факт смерти водителя такси нашел свое место и теперь они стояли, опираясь на капот «Волги», и нервно курили, раздумывая, что же сделать.

Вариантов имелось немного: выйти на дорогу, попытаться остановить какую-нибудь машину и позвать кого-нибудь на помощь. Но улица была пустынная, как-никак, три часа ночи.

Но тут высокий сообразил:

– Бля, – воскликнул он и ударил себя кулаком по лбу, – у него же в машине рация.

– Рация? – недопонял короткий.

– А, погоди, я кое-что придумал.

Он обошел мертвого водителя и принялся нажимать на клаксон. Машина оглушительно сигналила, так продолжалось минут пять. Никто на этот шум не появился.

– Херня какая-то, – сказал маленький, вытягивая рацию и крича в микрофон. – Ало! Ало! Всем, всем, всем! Внимание! Внимание!

– Да ты что орешь, придурок, кнопку нажми, микрофон включи!

– А, да, – тут же обмяк маленький, но кнопку нажал и завопил еще более бодрым голосом. – Всем, всем, всем! Возле акведука машина такси с мертвым водителем! Внимание, внимание! Всем, всем, всем! – из него, словно из мяча, вышел воздух.

И едва он отпустил кнопку, как рация разразилась хором голосов:

– Какой бортовой номер? Номер, номер назови, где находится автомобиль! Фамилию водителя! Двадцать восьмой, вы? Сто семьдесят первый, вы?

– Да, я.

– Ребята, кто ближе, подъедьте, посмотрите! – кричала женщина-диспетчер. – Где находится машина? Назовите адрес! С кем разговариваю?

– Во понеслась! – благодушно ухмыльнулся короткий. – Может, нам свалить?

– Нет, не надо, все равно повинтят. Если сваливать, надо было делать это раньше. Зато хоть такси приедет.

– И куда нас завезут, ты знаешь? – скептично поджав губы, заметил высокий.

– Нет. Думаю, домой или туда, куда мы скажем.

– В задницу тебя завезут, в участок. Уж ночник, точно, накрылся.

– Зато будет оправдание, где мы были. Справку-то они дадут.

– Какую на хрен справку!

Двое собутыльников сообщили по рации место, где нашли такси. И вскоре здесь уже собралось штук десять машин такси, «Скорая помощь» и милицейский уазик. Милиционер ворчал, что двое пьяных затоптали все вокруг и вызывал по своей рации криминалистов. Часа в четыре утра появились и они. Весть о том, что убили таксиста, благодаря рации разнеслась по городу в мгновение ока, и уже на всех стоянках таксисты переговаривались, обсуждая случившееся. Кто-то успел съездить на акведук.

– Вроде бы задушили Сильванова Сергея.

– Хороший мужик был, крепкий, главное. И машина не его, он на подмену вышел.

– Вот, блин, невезуха парню! А у него двое детей, да и жена звонила диспетчеру, искала его. Вот невезуха, нашли, а он мертвый!

– Ну, сука, поймать бы мерзавца! Я бы ему яйца вырвал, монтировку бы в горло засадил, развернул все в его башке.

– С каждым может случиться, – говорил умудренный опытом таксист, поправляя шапку.

– А еще говорят, на затылке у Сергея крест вырезали. Наверное, садисты какие или маньяки.

Крест произвел на таксистов куда большее впечатление, чем само удушение. Каждый рассказывающий о событии обязательно и непременно вставлял в разговор то, что на затылке Сильванова найден крест, по живому вырезанный ножом.

Один таксист тут же припомнил, что когда подвозил пьяного следователя прокуратуры, тот рассказал ему о маньяке, который задушил уже около десятка человек в Москве и у каждого на затылке вырезал крест.

И все убитые – мужики крепкие, словно маньяк специально их выбирал, чтобы помериться силой.

В общем, ночь для следственной группы выдалась хлопотная. А наутро пришла еще одна новость, ничуть не лучше предыдущей: коллекция Удава пополнилась за один день сразу двумя жертвами. В подвале дома, в бойлерной, обнаружили труп сантехника, который пролежал там несколько дней.

Аварийная служба приехала по ночному вызову с опозданием, потому как из подвального окна валил пар, прорвало трубу. Но поскольку вода никому не текла на потолок, аварийщики не спешили. С фонарями они спустились в подвал. Проводку замкнуло, света не было, и лучи мощных фонарей выхватили плавающий в горячей воде труп, на котором спасались от потопа две крысы. Они уже успели обгрызть уши и нос. Естественно, горячая вода и пар уничтожили все следы, но, когда воду откачали, удалось все-таки установить, что сантехник был задушен и на его затылке тоже вырезан крест. Перед смертью он с кем-то пил водку, об этом говорили два стакана и бутылка, в которой оставалось спиртное. Винтовую крышку или сам сантехник, или же его убийца успели закрутить.

Расспросили людей, живших в этом доме. Никто не мог припомнить, входил ли сантехник в подвал с кем-нибудь, выходил ли оттуда. В общем, как всегда происходило с Удавом, не было никаких свидетелей, не было и четких следов. Лишь фирменный знак – крест, вырезанный ножом.

А вот такси на акведуке дало больше. После тщательного осмотра в салоне обнаружили кровь, которая не совпадала по группе с кровью таксиста, да и ран у того на теле никаких не обнаружили. Убийца душил, сидя на переднем сиденье, там же, на коврике и на обивке была обнаружена кровь. На монтировке к крови прилипли нитки пальто, а может, и шарфа.

Проверили. Такси брали не по вызову, скорее всего, тормознули где-то в городе, где именно, было не понять. Маршрут, по которому такси ехало, тоже выяснить не удалось. А кровь – второй группы, с такой группой половина жителей Москвы могла попасть под подозрение. Кровь исследовали очень тщательно, но никаких редких болезней, никаких патологий не обнаружили.

У одного из следователей появилась версия, что убийца не просто маньяк, а человек, прошедший подготовку в спецподразделениях или спортсмен, потому как убивал наверняка и одним и тем же способом. Решили проконсультироваться со спецслужбами, возможно, убийца когда-либо служил в спецназе или в десантных войсках. Круг поиска, конечно же, сужался, но не настолько, чтобы можно было предвидеть скорый успех.

Но любую версию следует обрабатывать, причем до конца.

Глава 11

В последнее время телефон в квартире Иллариона Забродова звонил довольно редко. Когда он отошел от дел, его почти перестали беспокоить сослуживцы, делами уже не донимали. Звонили обычно букинисты и люди, связанные с книгами. Иногда требовалась консультация, иногда предлагали что-то купить, что-то продать. И поэтому, когда утром зазвонил телефон, Забродов был абсолютно уверен, что это вновь звонят по поводу покупки им девяностовосьмитомного словаря Брокгауза и Евфрона. Его донимали этим соблазнительным предложением вот уже вторую неделю, а он каждый раз отказывался, но не окончательно, желая сбить цену. Что-что, а торговаться с книгоманами Забродов умел и их психологию чувствовал, потому что был одним из них.