Анатолий Сарычев - Ракета забытого острова Страница 41

Пальцы ее автоматически вязали узлы на конце троса, делая его удары еще болезненней.

Филипп не стал ничего говорить, но отметил про себя, что лицо Вирджинии потеряло в раз свою девичью привлекательность, став, как минимум, на пять лет старше.

Ее скулы заострились, подбородок выдвинулся вперед, а глаза странно сверкали.

 – Сегодня я устрою вам всем Варфоломеевскую ночь. Эти девочки сегодня займутся лесбийской любовью на наших глазах, – последовал кивок на девушек, которые после этих слов сжались в комок, аппетитно выставив разноцветные голенькие попки.

Ты, мой дорогой, будешь в это время, обхаживать сначала меня, потом снова меня и еще раз меня, со всем пылом и старанием молодого ни разу ни видевшего телок, племенного бычка! И спаси тебя Господи, если у тебя не хватит сил меня удовлетворить! Все твои мужские причиндалы будут висеть на этой веревке! Я тебе их поджарю, а потом заставлю съесть!

Филипп не стал ничего говорить, еще ближе склонившись над гарпуном, памятуя о том, как эта фурия пресекает бесполезные слова.

Лишние кровоподтеки, а тем более отметины на теле спецназовца не приветствуются, а уж боевому пловцу категорически противопоказаны. Хотя Филипп уже двадцать лет не был боевым пловцом, но к своему телу относился с должным вниманием и нежностью.

Невольно кинув взгляд на свой живот, Филипп обнаружил, что выпуклый животик, так портивший настроение, исчез.

«Нет худа без добра! Три дня приключений и похудел килограммов на семь!» – с удовлетворением подумал Филипп, мысленно гладя себя по голове.

 – Шевелись быстрее! – прикрикнула В, ирджиния взмахнув концом с навязанными на нем узлами.

– Слушаюсь мэм! – моментально откликнулся Филипп, про себя отстраненно подумав:

«Умереть от взбесившейся на сексуальной почве шпионки, верх глупости! Быть затраханным до смерти, перспектива тоже не из приятных, но все же менее вероятная.

Шторм, неизвестно, сколько продолжится, а есть хочется уже сейчас. Эта сексуальная террористка не может терпеть мук голода. Если я добуду большую рыбу, то она меня точно убьет. Особой нежности девушка ко мне не испытывает и сразу пристрелит, как только я вытащу рыбу на берег» – понял Филипп, с еще большим усердием полируя гарпун.

 – Хватит полировать гарпун! Рыбе все равно, каким ты ее гарпуном убьешь: ржавым или почищенным!

Вставай и иди впереди меня на три метра, но не вздумай сделать резкое движение!

Руки на затылок сложи! Встань в угол! – визгливо крикнула Вирджиния, зло сверкнув глазами.

 – В какой угол мне встать? – спросил Филипп, искоса из-под руки, взглянув на Вирджинию.

Теперь он сильно сомневался, что это было ее настоящее имя.

 – Вон в тот! – указала пистолетом Вирджиния, на противоположный от девушек угол.

Пока Филипп не торопясь, шел в указанный угол, Вирджиния, пинками, подняла своих подруг, и точными движениями привязала их поднятые сзади руки к палке, вбитой в стену пещеры.

Теперь девушки могли только стоять, сильно наклонившись вперед, подняв вверх связанные сзади руки.

 – Если будете дергаться приду и пристрелю! – пообещала захватчица.

Обернувшись, Вирджиния резко крикнула, снова сорвавшись на визг:

 – Ты, кайот! Развернулся и пошел вперед! – пропустив Филиппа впереди себя.

«А нервишки то у тебя девочка слабоваты! Ты сильно смахиваешь на неврастеничку! Стыдно девушка в таком молодом возрасте, так себя распускать!» – вел мысленный диалог Филипп, но вслух ничего не говорил, опасаясь новых ударов.

Идя по проходу, Филипп проигрывал варианты освобождения, но неумолимая тюремщица была начеку.

Вирджиния практически не давала шансов, конечно в ее понимании.

Со своей выучкой Филипп мог уже раз пять прибить эту наивную дурочку, но не стал этого делать, стараясь собрать больше информации.

Вот и сейчас, скрывшись за поворотом прохода, ничего не стоило просто подколоть ее гарпуном или отломить кусок коралла и бросить в нежное тело. Времени вполне хватало, как на первое, так и на второе действие.

 – Не останавливаться! Шире шаг! – звучали сзади команды.

Чувствовалось, что сзади идет человек, знакомый с конвоированием пленных.

Дойдя до самолета, Вирджиния приказала:

 – Правое плечо вперед! Три шага вперед! Стой! Не оборачиваться! На колени!

Филипп боковым зрением увидел, как девушка обрезала у самолета крепежный трос длиной метров двадцать и смотав его в кольцо, повесила на плечо.

 – Встать! Пошел вперед! – последовала новая команда.

Идя по широкому проходу, Филипп убедился, что шторм почти кончился.

Значит, времени на принятие решения по освобождению себя и связанных девушек, оставалось все меньше и меньше. В любой момент могло подойти судно, которое вызвала захватчица. Какое это будет судно, Клим старался не думать.

Лагуна практически успокоилась, только за рифовыми барьерами катились огромные волны, которые разбивались на второй линии кораллового барьера.

 – Лег на песок лицом вниз! Руки сцепил на затылке в замок! Дернешься хоть раз, сразу стреляю! – последовали команды сзади.

Воткнув гарпун в песок, Филипп послушно выполнил команду, чувствуя лицом холодный мокрый песок.

 – Подними задницу! – последовала новая команда.

Филипп почувствовал, как под его животом просунулся капроновый трос и туго натянулся.

 – Полегче затягивай, мне дышать нужно! – попросил Филипп.

 – Не подохнешь, неженка, какой нашелся! – раздалось со спины, но трос немного ослаб.

 – Теперь не оглядывайся, и пошел в воду! Гарпун я тебе кину! – раздался новый окрик Вирджинии.

Дойдя до кромки воды, Филипп оглянулся и вовремя.

Гарпун, пущенный сильной рукой, без звукового сопровождения, то бишь, предупреждения, летел прямо в спину.

Шаг в сторону, и Филипп легко перехватив летящую железку, осуждающе покачал головой. Филипп еле удержался, чтобы не метнуть его обратно.

 – Ты глазенками не зыркай, все равно не успеешь гарпун кинуть, пуля быстрее летит! Даже если ты каким-то образом удерешь, я сразу пойду и пристрелю девушек! – правильно поняв взгляд Филиппа, посоветовала девушка, держа трос в левой руке, а пистолет в правой. Ее глаза были сощурены, и она сторожила каждое движение Филиппа.

 – Ты туго не натягивай трос, мне же под водой ловить рыбу надо, а не купаться, – попросил Филипп, с удовольствием отметив, что бухта троса лежит у ног девушки, а свободный конец ни за что не привязан.

«Все-таки сухопутные люди, удивительно беспечно относятся к боевым пловцам!» – с удовлетворением отметил Филипп, сразу разработавший пяток планов освобождения.

Он снова был в своей стихии. Жалко только, что ни одним планом нельзя было воспользоваться. Вирджиния сразу бы пристрелила девушек, в чем он нисколько не сомневался, замечая фанатичный блеск в глазах захватчицы.

Сделав три глубоких вдоха и выдоха, Филипп нырнул в воду, и сразу погрузился в знакомый мир атоллов.

Вода напоминала слегка разбавленное молоко, только бледно-бирюзового цвета. В фиолетовых, красных, розовых зарослях кораллов мельтешат рыбки, стараясь быстрее утолить голод после шторма, во время которого, все живущее на мелководье прячется в укрытия.

Филипп старательно обплывал развесистые кусты кораллов, стараясь не зацепиться за них. Порезы о коралл вызывают долгие незаживающие раны, которые практически не поддаются лечению.

Из зарослей стремительно выскочила, преследуя летающих рыбок, несущихся впереди, золотая макрель, сверкнув всеми цветами радуги.

В разрыве между кораллами, прямо на дне лежал серый, с растопыренными треугольниками плавников двухметровый скат. Длинные иглы на его спине были растопырены в разные стороны, и даже мелкие рыбки, величиной с палец Филиппа, старались близко не подплывать к опасному соседу.

Длинный хвост, хорошо видимый на белом песке, лежал вправо от плоского, как блин тела и, оканчивался черным хищно загнутым костяным шипом.

В Океании полинезийцы часто пользуются иглами скатов для наконечников своих копий, делая их смертельными для своих врагов.

Толстая туша тунца вылетела из отверстия в коралле, и Клим не задумываясь, действуя рефлекторно, ткнул в нее гарпуном.

Напоровшись брюхом на острие гарпуна, тунец дернулся, пытаясь сорваться, и совсем вылетел из отверстия в кораллах.

В этом момент из норы показалась острая рыбья морда, размером с колесо автомобиля с ярко оранжевым хохолком на голове. Бросив трепыхающегося тунца на гарпуне, который от боли завертелся вокруг своей оси, Филипп, оттолкнувшись изо всех сил от коралла, не заботясь о целостях ног, нырнул под защиту ската, резко дернув за трос, которым был привязан к поверхности.

Открыв широко пасть, в которую вполне мог поместиться мотоцикл, серебряное чудовище мимоходом заглотнуло тунца вместе с метровым гарпуном, дернулось за Филиппом, и в этом момент мимо него стрелой промчался скат, размахивая во все стороны свои страшным хвостом.