Михаил Серегин - Святое возмездие Страница 43

И когда возмущенная милицейская общественность плотно наехала на свое начальство и потребовала не спускать дело на тормозах, оказалось, что никакой заточки нет, да, кажется, и не было. Говорят, кое-кому здесь же, по горячим следам, за это набили морду, но поправить положение оказалось почти невозможно – вместе с заточкой из материалов дела ушли и свежеснятые «пальчики». И вот это вызвало в ментовских массах самый настоящий шок.

Ситуация и впрямь была неслыханной. Людей потрясло не произвольное обращение с вещдоками, нет, этим в Усть-Кудеяре поразить кого-нибудь было сложно. Но все понимали – предательство еще хуже беззакония. Одно дело вставить задним числом нужные отпечатки, чтобы повесить глухаря на какого-нибудь стопроцентного козла, и совсем другое – предавать своих товарищей по оружию.

Но еще через день рты пришлось прикрыть даже самым ярым сторонникам справедливости. Потому что, как сообщили компетентные источники, именно Усть-Кудеяр выбрала местом для проведения своей выездной сессии одна из могущественнейших московских правозащитных организаций.

– Я чего-то не понял, – шушукались между собой менты в РОВД. – Чего они здесь потеряли?

– Да это все Сомов, сука позорная, навел! Ребят его, видишь ли, здесь обидели! А кто их обижал? Разрешения на пикет нет? Нет! Властям сопротивление оказывали? Оказывали! Ну и вперед, в клетку! Где вам и положено быть!

– И что теперь?

– Что? Да поимеют нас все, кому не лень! Вон, в прокуратуре не знают, куда жалобы на недозволенные методы следаков девать – все забито! Пронюхали подследственные, что масть пошла, вот и стараются, козлы!

Правозащитников ждали с часу на час. Ждали везде – в прокуратуре и РОВД, в администрации и районном подразделении УИНа. Срочно прятались некоторые дела, добывались новые улики, подгонялись сроки… СИЗО и тот опустел ровно наполовину. Никто и никогда в провинциальном Усть-Кудеяре с подобными организациями дел не имел и, чего от них ждать, не знал. Впрочем, менты еще по ведомственной комиссии МВД помнили, как умеют работать москвичи, и прекрасно понимали, сколь непросто будет откупиться от тех, кто сызмальства притерся к столичным требованиям и расценкам.

В конце концов, как говорили приближенные к верхам всезнайки, Скобцов вышел на старинного, еще армейского друга, работающего в одной из московских силовых контор, наладил связь и по крайней мере смог, что называется, «держать руку на пульсе». Но яйцеголовые правозащитники все не ехали и не ехали, а когда напряжение достигло критических значений, город заполонила братва.

Теперь уже вообще никто ничего не понимал. Огромные, как четырехспальные кровати, машины до отказа забили автостоянку у гостиницы «Волга», а крепкие, сверкающие золотыми цепями и массивными перстнями парни прогуливались по центральной площади города и за полдня внесли в храмовую кассу столько пожертвований, сколько отец Василий собирал обычно месяца за три.

Братки никого не трогали и ни на что не претендовали и, казалось, вообще приехали сюда отдыхать. Но, как рассказал отцу Василию знакомый участковый, уже за полсуток до приезда «высоких гостей» город словно вымер. Нет, учреждения работали, банки валюту меняли, а пацаны в футбол играли – исчезла преступность. Ровно с двенадцати ночи предшествующего визиту дня во все отделения милиции перестали поступать сведения о квартирных кражах, валютных мошенничествах и вообще о сколько-нибудь организованной преступной деятельности. На ходу остались только две сферы: проституция и наркоторговля, да и то лишь потому, что обе сферы относились к числу «производств с непрерывным циклом» – останови, так потом хлопот с клиентурой не оберешься.

Ментам в эти дни не завидовал никто. Как сказал все тот же участковый, всех их Скобцов перевел почти на казарменное положение и заставлял патрулировать абсолютно безопасные улицы чуть ли не круглосуточно. Понятно, что смысла в этом было не много, но страх, как известно, здравым смыслом не руководствуется, и бедные менты, и так имеющие каждый по полторы-две сотни неиспользованных отгулов за переработки, надели чистое белье и пошли патрулировать.

Чтобы прояснить для себя картину, священник попытался дозвониться до главы администрации, но так и не сумел. А секретарша, словно автоответчик, талдычила одно: «У Николая Ивановича совещание. Позвоните попозже». Отец Василий звонил попозже, но результат оставался тем же.

Народ уже начал поговаривать о съезде авторитетов, и священник понимал, что, если это правда, и у Щеглова, и у Карнаухова, и у Скобцова работы выше крыши. Наверняка каждый из них получил собственную бумагу с грифом «совершенно секретно» с четкими и однозначными инструкциями и, возможно, довольно напряженным «планом мероприятий». Но, если честно, отец Василий немного досадовал на Щеглова за эту его недоступность. Как нужен был главе администрации Михаил Иванович, так даже на малый актив пригласили, а как не нужен, так и дозвониться нельзя!

А потом приехали и правозащитники.

Священник узнал об этом в пять утра от нового помощника Щеглова. Этот юркий, настырный и, надо сказать, довольно неприятный молодой человек устроил такой трезвон, что разбудил Мишаньку, за что отец Василий чуть его не пришиб. Прямо здесь, на крыльце.

– Здравствуйте, Михаил Иванович! – бодро оттер его в сторону помощник и протиснулся в прихожую. – Я от Николая Ивановича.

– Вижу, – мрачно кивнул священник.

– Короче, это… москвичи приехали, так Николай Иванович хотел бы знать, есть ли у вас какие претензии, чтобы перетереть это сразу.

– Перетереть? – язвительно усмехнулся отец Василий. – А по-русски это выразить никак нельзя?

– Так это… – растерялся нахал. – Я вам русским языком и говорю: перетереть прямо сейчас, чтобы потом никто ни на кого не обижался.

– Идите в жопу, молодой человек! – не без удовольствия взял его под локоток священник и вывел на улицу.

– Эй! – возмутился помощник. – А что я Николаю Ивановичу передам?

– Раньше надо было беспокоиться, – мстительно пояснил отец Василий. – Не в пять утра и не в день приезда. Так и передай! – И захлопнул дверь.

Он не имел к Щеглову ни одной претензии, но вот эта манера «перетирать дела» совершенно вывела его из себя. «Черного кобеля не отмоешь добела! – подумал он о главе администрации. – Был ты Колян Щегол, им и остался!»

Лишь отслужив утреню и навестив в больнице одну из самых пожилых своих прихожанок, отец Василий позволил себе выйти в центр.

Экологический пикет стоял на прежнем месте, но теперь вместо братвы рядом с перебинтованным Антоном стояли кудлатые молодые ребятишки в легкомысленных курточках и, было видно, весьма дорогих, пусть и потертых джинсах. «Москвичи!» – сразу понял священник.

Впрочем, совсем без братвы не обошлось. Крепкие ребята стояли чуть поодаль, тщательно ощупывая внимательными взглядами зевак и прошмыгивающих мимо пикета служащих администрации. «Порядок соблюдают», – подумал отец Василий и обогнул пикет стороной.

Но совсем избежать нежелательных встреч так и не удалось – чуть поодаль от экологов снова расположился сияющий Самохвалов-старший с новеньким антипоповским плакатом.

– Что, батюшка, пора сливать воду! – весело крикнул он священнику. – Не все вам нашу кровушку пить!

Отец Василий ускорил шаг.

– Документика-то у вас на землю не имеется! – крикнул ему вдогонку Самохвалов. – Мне правозащитники все разъяснили! Придется вам отвечать за свои поступки!

«Чушь какая! – молча возмутился священник и пошел еще быстрее. – Все у нас имеется! Не у нас, конечно, а в администрации, но есть…»

– Не успел Медведев распоряженьице-то подписать! – еще задорнее крикнул ему вслед Самохвалов и рассмеялся.

Священник похолодел. Он сразу вспомнил, как быстро, как скоро произошла тогда смена руководства, и понял, что это могло быть правдой. Отец Василий кинулся в администрацию, он должен был все знать точно!

В коридоре администрации и приемной главы было настоящее столпотворение. Похоже, что здесь собрались все обиженные властью за последние пятнадцать-двадцать лет. Заполошенно бегали по коридору престарелые клерки, а лестничные площадки и туалеты были заполнены курящими.

– Наталья Серафимовна! – пробился к взмыленной секретарше отец Василий. – Где распоряжение Медведева по земле?

Секретарша кинула на священника затравленный взгляд и, отбиваясь по ходу от наседавших на нее жалобщиков, вытащила папку с распоряжениями главы и сунула ее отцу Василию.

– Не было такого распоряжения, – покачала она головой. – Можете проверить. Меня уже сегодня об этом спрашивали.

Священник растерянно принялся перелистывать документы. Вот распоряжение об акцизах, вот о местных налогах, вот о содержании домашних животных… бумаги о передаче земли храму не было!