Альберт Байкалов - Нас учили рисковать Страница 43

Люди, отправленные к дому, где обосновался со своей командой Саловди, вскоре отчитались, что в окрестностях ничего подозрительного ими не было обнаружено.

Прошел час, пока в кафе, расположенном недалеко от офиса «Золотого песка», появились Сатар и Зубаир. Именно туда приказал им приехать Бергиш. Как бы ни развивались дальнейшие события, в офисе им появляться больше нельзя. Бергиш быстро оделся и вместе с Джамалом направился на стоянку, где их в машине уже поджидал Руман.

– Позвони, пусть выходят, садятся в свою машину и едут за нами, – приказал Бергиш Джамалу, когда Руман прижался к бордюру прямо перед машиной новых знакомых.

Зубаир и Сатар были в куртках-ветровках и джинсах. Сбежав по ступенькам бара, они забрались в свою машину.

– Поехали, – приказал Бергиш.

Бросив взгляд в зеркало заднего вида, Руман включил указатель левого поворота и плавно влился в медленно движущийся поток машин. Близился час пик. Дороги Москвы были забиты самым разнообразным транспортом. Однако вскоре стало свободнее, и поехали быстрее. Правда пару раз приходилось останавливаться и ждать отставших Зубаира и Сатара.

– Может, им адрес надо было сказать? – неожиданно вспылил Джамал, когда Руман сообщил, что в очередной раз перестал видеть их в зеркало заднего вида.

– Надо использовать любой способ, чтобы проверить человека, – с назиданием проговорил Бергиш.

– Как? – удивился Руман.

– Если бы не эти остановки и звонки, я бы заподозрил, что они уже знают адрес, – Бергиш посмотрел на Румана как на несмышленого ребенка.

– С таким же успехом можно просто прикидываться, что не знаешь, куда ехать, – проворчал Руман.

Сразу после избиения бандитов Антон отправился на конспиративную квартиру, адрес которой, в рамках программы «Антитеррор», предоставила ФСБ. Она располагалась в двух шагах от района, где поселился Саловди и его команда.

С минуту поразмыслив, Филиппов прошел на кухню. Когда они были здесь утром, цветы на подоконнике стояли по-другому: герань справа, кактус слева. Сейчас наоборот. Значит, Гусев что-то оставил в их «почтовом ящике».

Он подошел к окну, убрал горшки с цветами на стол, взялся за подоконник обеими руками, нащупал пальцами под ним едва заметные выпуклости и надавил. Установленные внутри пружины плавно толкнули кусок пластика, под которым, в нише, оказалась папка. Антон взял ее и возвратил подоконник в исходное положение. Раздался щелчок. Готово. На ходу доставая листки с текстом, прошел в комнату и сел за стол. Это были отчеты наблюдения за бандой за последние сутки. Антон углубился в их изучение.

Раздался звук отпираемого замка. Хлопнули входные двери, и в комнату вошел Дрон. Он отвозил «скинхедов» на учебный центр, чтобы те переоделись. Сам поменял куртку.

– Ну что, – Дрон плюхнулся на диван и весело посмотрел на Антона: – Не надумали еще, где праздновать будем?

– Ты о чем? – Антон оторвал взгляд от распечатки разговоров в квартире, на которую переехали террористы, и посмотрел на Дрона так, словно видел его впервые в жизни.

– Ну как же, шестого круглая дата – шестьдесят лет конторе!

– Если за два дня до юбилея наши подопечные не устроят салют, то, как всегда, – на секунду задумавшись, ответил Филиппов.

– На озерах?

– Угу, – подтвердил Антон, вновь уткнувшись в изучение материала.

– Лишь бы погода не подвела, – Дрон положил руки на затылок и мечтательно закатил глаза.

– Слушай, о чем ты сейчас думаешь? – неожиданно вскипел Антон. – Мы все равно вынудим бандитов перенести дату акции на более поздний строк, так что праздник накрылся.

– Я и не сомневался, – Дрон уронил руки на бедра. – Просто захотелось помечтать.

– О чем?

– Антон Владимирович, – Дрон покачал головой. – Ваш покорный слуга последний раз нюхал спиртное в конце весны, после возвращения из командировки.

– А вчера? – Антон насмешливо посмотрел на собеседника.

– Это было вызвано служебной необходимостью, – почти по складам проговорил Дрон. – Можно считать эту выпивку наркомовскими ста граммами. На верную смерть шли: раритетом таранить новый джип… Да в Америке за такое национальными героями сразу делают!

– И ты бы стал. – Антон закрыл папку.

– Это как? – оживился Дрон, догадавшись, что командир закончил изучать документы и разговору больше ничто не мешает.

– У нас предпочитают звезду давать посмертно, – улыбнулся Филиппов.

Дрон во время инсценировки дорожно-транспортного происшествия сидел за рулем. У него был ушиб грудной клетки и распухшая переносица. Банкету и Туману Антон и вовсе разрешил пока отлежаться в общежитии. Но все трое скорее страдали с глубокого похмелья, нежели от ушибов и ссадин.

Бандитов разыграли по высшему уровню. Мало того, что от всех разило спиртным, так Дрон, пока милиция составляла протокол, умудрился полежать на асфальте и спеть с десяток частушек, от которых у редких в такое время суток прохожих уши сворачивались в трубочку.

Ничего не подозревающие сотрудники ГАИ были вынуждены надеть на него наручники и отвезти на медицинское освидетельствование. Но перед этим «распоясавшиеся дружки» еще доставили немало хлопот, пытаясь спасти незадачливого водителя. В результате Дрона лишили водительского удостоверения на имя Лавочкина Григория Алексеевича. Всех троих до утра поместили в отделение. Спецназовцы играли свои роли искренне и делали все так, как было бы на самом деле. Антон опасался, что происшедшая в одно время авария и нападение на оставшуюся без сопровождения машину насторожат бандитов, и они начнут проверять все до мелочей. Так оно и вышло. Но объяснения Джина о долге тех, кто совершил аварию, притупили бдительность Бергиша, хотя он не оставил без внимания этих людей. Появившийся утром водитель пострадавшей машины как бы между прочим узнал, в каком отделении находятся виновники аварии. Ему сказали. Вскоре вблизи него уже появился сухощавый чеченец на стареньких «Жигулях». Он стоял до тех пор, пока из здания не вышли изрядно помятые Туман и Банкет. Они с трудом перешли дорогу и приблизились к ларьку.

– Гады, пять косарей вытащили, – донеслось до слуха водителя.

– У меня тоже… Не помню, сколько было, – отмахнулся второй. – Хорошо хоть на дорогу оставили.

– Пешком дойдем, – прохрипел бритый наголо дружок и сунул в окошко сотенную купюру. Вскоре оба алкаша поправляли за домом здоровье жидкостью из полуторалитровых бутылок. Это был джин-тоник, от которого друзья снова повеселели.

Опустошив тару и помочившись прямо под окнами высотки, друзья отправились вдоль улицы, о чем-то оживленно беседуя.

– Свиньи, – выдавил из себя чеченец и стал набирать номер на стареньком дешевом «Нокия».

Все это Антону было известно из рассказа Гусева. Едва «разведчик» Бергиша появился перед зданием милиции, оперативные сотрудники ФСБ обложили его со всех сторон. Зная, что террорист обязательно будет докладывать обо всем по телефону, почти вплотную разместили прослушивающее оборудование, установленное в модной детской коляске. Лейтенанта отдела оперативно-технического наблюдения Комарову чеченец наверняка принял за молодую маму, а полную женщину посчитал ее свекровью. «Родственницы», о чем-то вполголоса переговариваясь, кругами ходили вокруг дома.

– Как твое самочувствие? – спросил Антон, положил папку на край стола и насмешливо посмотрел на Дрона.

– Спина болит, – признался Василий.

– Чего так? – Филиппов сделал вид, что не на шутку озабочен здоровьем подчиненного.

– Ты думаешь, в обезьяннике мне матрац дали? – зло спросил Дрон.

– Спина у тебя болит не от того, что в клетке на голых досках валялся, а после сольного концерта на асфальте, – с трудом оставаясь серьезным, сказал Антон.

– Думаешь, почки? – Дрон испуганно захлопал глазами.

– Перечень заболеваний мочеполовой системы, который не позволяет продолжать службу в спецназе ГРУ, помнишь? – в ожидании ответа Филиппов, не мигая, уставился в глаза подчиненного.

Дрон кивнул.

– После дождя, при четырех градусах тепла, в одной рубашке, едва выбравшись из прогретой машины, ты мог заработать как минимум пять из них.

– Брось, – отмахнулся Дрон. – И не такое было. А тут…

– А вот как раз в таких случаях и цепляется всякая зараза, – перебил его Антон. – В бою или на марше организм мобилизует все свои внутренние резервы. Вспомни: раны, которые в мирной обстановке заживают месяцами, в окруженном бандитами доме затягиваются в течение ночи. А здесь что? Дорвались, называется.

– Пройдет, – неуверенно пробормотал Дрон и задумался.

Зазвонил телефон. Антон приложил трубку к уху:

– Слушаю.

– Это Гусев. В гости к Саловди приехал Хаджибекар, он же Бергиш.

– Так, – протянул Антон, – и что?

– Как ты думаешь, с кем?

– Ты знаешь, я не люблю загадки, – осадил его Антон.