Призрак в мундире - Александр Александрович Тамоников Страница 43

Глава 8

Глаз Берии видно не было, только недобрый, угрожающий блеск стекла его очков. Платов понял, зачем его вызвал нарком. И вот по этому блеску очков и по тому, что Лаврентий Павлович не сразу начал разнос, не сразу бросился обвинять, Платов понял, что Берия взбешен как никогда. И в таком состоянии он был способен на все. Видимо, получил разнос лично от товарища Сталина. Платов напрягся, в голове восстановились факты, череда событий, взаимосвязи – все то, что связано с его ведомством. Нет, проколов службы не было, ошибок тоже. Только случайности, от которых не застрахована ни одна разведка, ни одна контрразведка. Это военную операцию можно подготовить так, чтобы не зависеть от случайностей. Все зависит от ресурсов, выделенных тебе командованием. Ресурсов на противодействие наступлению фашистов на Орловско-Курском выступе выделено было достаточно. Достаточно, чтобы перемолоть очень большие силы.

Но Ставку очень беспокоило другое. Разведка не предоставила неопровержимых доказательств готовящегося наступления немцев на этом участке фронта. Это только в теории они намеревались срезать злосчастный выступ в обороне Красной армии. А фактически? А если это отвлекающая дезинформация? Если стягивание огромных сил советских войск под Курск и есть главная цель вермахта? И тогда они нанесут сокрушительный удар в другом месте. Там, где оборона теперь ослаблена, там, где удара никто не ожидает. Это может случиться и под Ленинградом, и севернее Москвы, и на Южной Украине, и на Кавказе. Нефть нужна Германии как воздух. Ресурсов у Гитлера почти нет. Шестой воздушный флот на курском направлении подавлен и почти разгромлен или… Или он сейчас переброшен на другой участок. Может быть, господство в воздухе под Курском – это лишь видимость? Все это Платов знал и прекрасно понимал.

– Где твоя группа? – Берия не спросил, а процедил сквозь зубы свой вопрос. Видимо, его скулы просто сводило от бешенства. – Где документы? Или ты ждешь, что мы возьмем Берлин и только потом увидим на бумаге приказ Гитлера? Что там у тебя происходит, кого ты покрываешь? Эту банду уголовников, которых следует вернуть в камеру и исполнить наконец справедливый приговор?

Платов знал, что горячая кавказская кровь требовала разрядки. Энергию нужно выплеснуть. Сейчас нельзя ничего говорить, иначе будет новый всплеск негодования. Берия умеет мыслить четко, холодно. Он не дурак, у него есть талант организатора, талант разведчика. Он хороший теоретик и государственности, и разведки, и контрразведки. Но эмоции никуда не денешь.

Берия поднялся из-за стола и принялся ходить по кабинету и, энергично жестикулируя, расписывать, какой ему самому разнос устроил товарищ Сталин, как он упрекал наши советские органы в бездействии, в неумении работать. И как товарищ Сталин посоветовал разобраться, не рука ли врага, пробравшегося на Лубянку, мешает работать нашей контрразведке и разведке? Берия закончил ходить по кабинету, подошел к окну и остановился, заложив руки за спину и глядя на улицу.

– Что молчишь? – буркнул наконец нарком после почти минутного молчания. – Сказать нечего?

– Я ждал вашего разрешения, Лаврентий Павлович, поставить вас в известность о ходе операции, – ровным голосом ответил Платов.

– Ну, и что там произошло? – Берия не спеша вернулся к столу и уселся в рабочее кресло. Теперь, казалось, он немного успокоился.

– Группа выполняет задание, Лаврентий Павлович, – подойдя к столу, доложил Платов. – Произошел ряд осложнений в ходе операции, но это неизбежно. Вы прекрасно понимаете, что предусмотреть все невозможно. Погиб наш товарищ, который вербовал агента, которого мы должны были освободить. За последние недели фашисты нанесли несколько карательных ударов по партизанскому движению в этом районе и по брянскому подполью. Мы с вами решили, что времени готовить новые явки у нас нет, поэтому группа отправилась по старой явке, со старым паролем. Явка сработала, группа начала работу. По последним сведениям, гестапо активно разыскивает документы. По имеющимся сведениям, немецкая ставка поверила в то, что документы уничтожены, и отказалась от изменения своих планов.

– Я знал, что он так поступит! – Берия потер руки. – Потеря контроля над самим собой – это все сказывается. Вот где будет крах Германии.

– Да, Лаврентий Павлович, – подтвердил Платов, чуть улыбнувшись. – Как мы с вами и предполагали, Гитлер не станет слушать своих генералов. Его амбиции заглушают в последнее время здравый смысл. Гитлер начинает жить в выдуманной им иллюзии. Эмоции – коварная вещь.

– Ладно, ладно! – строго повысил голос Берия, поняв, на что намекает комиссар госбезопасности. – Эмоции! Посмотрел бы на твои эмоции… Хорошо, что мы имеем сейчас? Какие у тебя сведения? Сроки какие?

– По новым сведениям, полученным из других источников, немцы активизировали карательные мероприятия под Брянском. Подполье в городе фактически уничтожено. По крайней мере, два нападения на места заключения были совершены удачно. Но сейчас у нас нет прямой связи. Видимо, вышла из строя рация. Но я уверен, что Шелестов и его группа успешно выполнят задание. Я полагаю, что документы уже у Шелестова.

– Откуда такая уверенность? – Берия поднял на Платова глаза. – Или пытаешься выдать желаемое за действительное? Вера в товарищей нужна, но не слепая вера, а уверенность, основанная на фактах.

– Так точно, Лаврентий Павлович. Только на фактах. По моим сведениям, гестапо и абвер активно ищут группу советских разведчиков, которая, по их сведениям, прибыла для поиска пропавших документов Ставки, для поисков портфеля адъютанта командующего группой армий «Центр». И раз они ищут нашу группу, значит, группа не погибла, и значит, у немцев есть основания полагать, что группа нашла портфель и пробивается к линии фронта. Как видите, гитлеровцы сами помогают нам своими действиями оценить ситуацию.

– Если они пробиваются к линии фронта, надо им помочь. На каком участке мы их должны ждать?

– Этот вариант не планировался, поскольку он абсолютно бессмысленный. Немцы наращивают на этом участке силы, там сейчас не то что разведгруппа, там белка не проскочит. Шелестов