Александр Маркьянов - Обратный пал. Часть 1 Страница 44

— Я думал, эту информацию уже пропустили через шредер… — протянул я, хотя прекрасно знал, что в ЦРУ не уничтожается ни одна бумажка — как вы только вспомнили то такое…

Впервые Лиссу удалось нокаутировать меня в разговоре. О том, что информация о Следе Бури попала в его руки, я и думать не думал — она же сверхсекретная.

— Да бросьте… — Лисс тоже понял, что ему удалось меня «пробить» — в нашей конторе ничего не уничтожается и вы это прекрасно знаете. Как только я спросил, кто в нашем зеркальном королевстве самый крутой специалист по использованию армейских систем наведения, по наведению на точечные цели высокоточных боеприпасов в экстремальных условиях — первым назвали ваше имя.

Чтобы немного перевести дух, я встал из-за стола, прошел к барной стойке, заказал еще пива. Что известно этому хрену еще? Если ему известно про "След бури" — значит ему известно чертовски много. Попробовать узнать, что? Нет, наверное не стоит. Получив свою кружку пива — здесь в пиво сыпали немного перца, такой фирменный стиль заведения — я вернулся за стол.

— Вы понимаете себе всю сложность использования ударных беспилотных летательных аппаратов?

— Отлично понимаю.

— Нет, по моему не понимаете. Что у нас там будет — Предаторы?

— Два Предатора там будет — кивну Лисс — но не только. Будет еще одна птичка, покрупнее. Рассказывать смысла нет, приедете — увидите.

— Как они будут управляться? Вы в курсе, что для них нужно как минимум два операторских поста? Управление через Эглин, как в Афганистане?

Лисс отрицательно покачал головой

— Вы хотите сказать, что посты управления организованы на самой Дэвис-Монтан?

— Именно. И не два поста, а четыре, с запасом. Там же у меня будет квалифицированный персонал для того, чтобы работать с беспилотными ударными летательными аппаратами.

— Во время "Следа бури" единственные посты были на авиабазе ВСС Эглин. Управление нашими птичками шло по спутнику через весь океан — да какое океан, оно шло через половину земного шара.

Лисс махнул рукой

— Тогда было тогда. В те времена это была еще экспериментальная система, по сути вы, работая по программе "След Бури" шли по целине, отрабатывали тактику применения ударных беспилотных летательных аппаратов против одиночных целей. Я читал досье по этой операции, мистер Браун и могу с уверенностью сказать — даже в отсутствии заданного результата, потраченные тогда деньги окупились до единого цента. Сейчас все намного проще — ударные беспилотники производятся серийно, посты управления есть не только в Эглин, есть и подготовленный персонал. Я просто хочу, Браун, чтобы вы повторили то, что вы делали тогда, на базе "След бури". Только и всего.

Интересно, а потраченные нервные клетки, тех кто пять раз высаживался за спинами парней в черных чалмах, и при этом бес толка — их кто-нибудь учел? Не учли, знаю, контора всегда была беспардонной…

— И тем не менее — начал я — конечная цель операции тогда достигнута не была. Осама Бен Ладен жив до сих пор, а у меня в результате долгого сидения на холодных камнях в тылу талибов обострился простатит и прибавилось седых волос. Если вы хотите, чтобы я работал с этими птичками — я согласен, это будет даже интересно. Но основываясь на опыте той операции у меня будут дополнительные требования. Поверьте, ничего лишнего я не попрошу — тем более что и вы сами должны быть заинтересованы в максимально успешном исходе операции.

— Я весь внимание — оперся на локти Лисс

— Нужно снизить требования к идентификации цели и максимально упростить и укоротить командную цепочку. Мы пять раз тогда выходили на лежки Бен Ладена. То, что он жив до сих пор объясняется очень просто — пока мы готовились нанести удар, проходило слишком много времени и цель уходила из зоны поражения. Поэтому, нужно командование замкнуть на ком-то, кто будет сидеть на базе Дэвис-Монтан. Обнаружил — уничтожил, такова должна быть наша тактика. Вы согласны с этим?

— Абсолютно. Все командование будет замкнуто на меня.

Я недоверчив уставился на своего нового босса

— Вы хотите сказать…

— Именно. Все командование операцией будет на мне, я не буду запрашивать ни Пентагон, ни Лэнгли. Обнаружил — уничтожил, все как вы сказали…

Я допил пиво, несколькими большими глотками. Где-то была зарыта здоровенная крыса — но я не мог понять где именно. Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Когда приступаем?

— Сейчас же. Мы выходим из этого бара, садимся в машину и едем. Через несколько часов будем на месте — так что если у вас нет возражений против того, чтобы провести это время в машине в моем обществе…

— А мои ребята?

— Все сделано. Их уже забрал вертолет, они будут там раньше нас.

Моя родная контора. Все уже учтено могучим ураганом и нет смысла рыпаться. Все как всегда…

— Поехали — поднялся из-за стола я

Аризона. Основная база «Отель-Монтан». 20 июня 2010 года

У Лисса был внедорожник — старый, но удобный и комфортабельный Джип Гранд Чероки, явно не прокатный, а собственный, таких машин в прокате нет. Обычный, цвета "светло-серый металлик" — на нем мы и проделали весь путь от учебного центра Матрицы, до базы Отель-Монтан, которой предстояло стать нашим домом на длительное время. Кстати, здесь было если и проще, чем тогда, на станции "След Бури" — то ненамного. Пусть мы находились и на собственной земле — но совсем недалеко от границы, хреново укрепленной и ненамного лучше охраняемой. А по ту сторону границы был самый настоящий, несильно уступающий Афганистану ад. Да, там было "вроде как центральное правительство", "вроде как власть", лояльная нам и на словах борющаяся с наркомафией. Но там же были и повстанческие отряды прокоммунистического толка, и многотысячные боевые отряды наркомафии с советниками, переманенными из нашей армии, ФБР и DEA за громадные деньги. Деньги — вот что делало ситуацию такой опасной. За деньги купишь что угодно. И кого угодно…

Что же касается тамошних нравов… Людей стреляли, душили, резали, рубили на куски, сжигали заживо — даже в талибском Афганистане с его исламским экстремизмом не додумывались до того, что было в Мексике.

Проехали Дэвис-Монтан — но сворачивать туда не стали. Кстати, база серьезная — конечно это не Херлберт-Филд во Флориде, полностью отданная под нужды командования специальных операций — но и тут есть серьезные ребята. Здесь базируется пятьсот шестьдесят третья спасательная группа, в которую входит два спасательных эскадрона — пятьдесят пятый и сорок восьмой, "Ночные всадники", обученный действовать ночью и в неблагоприятных погодных условиях. В отличие от Херлберт-Филд, где сконцентрированы тяжелые «птички» типа МН-53 Pawe Low III, МН-47 и новейшие MV-22 — местные спасатели поголовно летают на НН-60, специальной модификации "Черного Ястреба", вооруженной двумя или тремя пулеметами. Но их нельзя недооценивать — эти птички способны красться в паре метров над землей, а при случае — обрушить на противника такой же шквал огня как и МН-53. Два М134 «Миниган» и еще крупнокалиберный М3 на «канонерских» вертолетах — и это на каждой машине. Если эти ребята будут прикрывать нас — а также обеспечивать эвакуацию, когда дело запахнет жареным — я буду спокоен.

После авиабазы свернули в прерии — здесь дорога заметно ухудшилась. Когда то она была нормальной — видимо, когда объект действовал — но сейчас было видно, что за ней не ухаживали лет двадцать. Постоянные выбоины, джип качало будто на волнах. В окно смотреть не было смысла — пейзаж здесь зело скучный — холмы, песок, равнины, какая-то растительность довольно чахлая, иногда фермы. Длинная, уходящая вдаль лента шоссе. Мы ехали как раз к этим самым холмам…

— Объект за холмами?

— Верно. Подальше от чужих глаз.

На самой вершине дорога ухудшилась настолько, что машина опознала бездорожье и подключила передний мост. Мы перевалили через холмы и…

— Мать твою… — изумленно выдал я

Не знаю кто — но кто-то потратил здесь некоторое количество сил и много денег.

Дорога, разбитая до вершины холма за вершиной превратилась во вполне сносную — бетонные плиты, стянутые между собой стальными тросами, такие дороги обычно бывают на временных американских базах. Вдали кто-то возвел четыре больших, поблескивающих на солнце ангара — в каждом, судя по его размерам могло уместиться по два-три истребителя. По периметру территории кинули в два ряд колючку и… похоже еще сделали ограждение под током. Чек-пойнт… ненамного менее серьезный, чем в Афганистане — бетонные блоки, крупнокалиберный пулемет на крыше, тяжелый шлагбаум, не поднимающийся, а катающийся по земле и при необходимости откатывающийся в сторону. Большая площадка перед ангарами, на которой стоял гражданский «Сикорски-76» какого-то неприметно-серого цвета, без обычных для гражданских вертолетов логотипов компании-владельца. Отдельно огороженные контейнерные жилые модули наподобие тех, какие мы применяем в Афганистане и Ираке. Один модуль побольше, двухэтажный — видимо, что-то типа штаба. Самое главное — модули накрыты сплошной маскировочной сеткой, словно это и в самом деле Ирак, а не США. Дальше, за ангарами стоит блок управления — модуль на колесах с антеннами — примерно такой же, только побольше стоял в Баграме в последнее время. Почти не видно народа — только солдаты на блок-посту. Но самое главное — длинная, едва ли не двухкилометровая на вид быстросборная взлетно-посадочная полоса — такие полосы собирают из специальных металлических блоков. Таких до черта накопилось в Европе — когда готовились воевать с русскими, отчетливо понимали, что первый и самый страшный удар они обрушат на аэродромы — и готовились сооружать временные полевые аэродромы когда русские бомбы и ракеты разнесут в клочья основные.