Владимир Колычев - Удавка для опера Страница 45

— Дет, — побледнел старый грузин. Он крайне серьезно отнесся к полусумасшедшей игре, которую неожиданно навязал ему Рома.

— Придется сообщить кому надо.

— Не надо!

— Тогда показывайте, где берете золото!

— Хорошо…

Всю дорогу к дому они шли молча. И до следующего утра не обмолвились и словом. Рома не спал всю ночь. А вдруг старик решит взять грех на душу да придушит его сгоряча?

Но нет. Все обошлось.

Это было единственное утро, когда Иосиф Виссарионович забыл о красном флаге.

— Правильно, негоже поднимать флаг, когда не уплачены членские взносы, — строго попенял ему Рома.

Тот искоса посмотрел на него. Но не рассердился. Быстро собрался. Забрал у Ромы свое ружье, оставил его с одним «Макаровым».

Они шли недолго. Часа два, не больше.

— Вот! — показал старик на глубокий овраг, заросший кустарником.

Туда уходила еле заметная тропинка.

— Вы первый!

Рома пропустил старика вперед. Не хватало еще получить кусок свинца в спину. Иосиф Виссарионович не стал возражать. И первым скрылся в зарослях. Рома пошел за ним…

Золотой пласт выступал из земли, как вафельный корж из слоя шоколада. Нечистое золото, с примесями. Но золото. И в больших количествах.

— Ну и дела!

— Я этот овраг случайно нашел… Вот, можно отломить кусок, — начал объяснять старик. — Выплавить золото, собрать его в слитки…

— И много у вас таких слитков? — резко спросил Рома.

— Ну, есть немного, — замялся дед.

— Пусть они останутся вам. На ваш век хватит… А про это золото нужно сообщить властям. Не Ныркову, разумеется… Выше!

Узнай Нырков об этом месторождении, он тут же приберет его к рукам. Присоединит к своей спиртовой империи. А золота здесь много. На сотни миллионов долларов…

Рома и Какошвили собирались уже уходить, когда послышался шум моторов. Он схватил старика за ворот брезентовки и потянул его на себя. Тот и вскрикнуть не успел, как он закрыл ему ладонью рот,

— Тихо! — прижимая к себе старика, прошептал он.

Иосиф Виссарионович все понял. И отступил за его спину. А Рома осторожно поднялся наверх и сквозь заросли кустов глянул в сторону, откуда доносился шум моторов.

Неподалеку от него остановились два внедорожника. Армейские «уазики». Те самые, которые его недавно преследовали. Только прожекторов нет. Вместо них на специальных турелях установлены пулеметы. И не какие-нибудь, а тяжелые «ДШК».

Это машины Ныркова. И люди его… Значит, узнал-таки о месторождении.

Из «уазиков» повыскакивали дюжие молодцы в камуфляже. В руках спецназовские автоматы с мощными глушителями. Первый, второй, третий…

Дальше Рома считать не стал, поскольку автоматчики медленно двинулись в его сторону.

— Уходим! — Рома схватил старика за руку и потянул за собой вниз.

Но тот с неожиданной силой вырвался и гордо вскинул голову.

— Иосиф Виссарионович Сталин никогда не убегал от врагов! — заявил он. — Даже когда враг приближался к Москве…

— Так вы же не Сталин…

Рома; снова схватил его за руку. Старик опять попытался вырваться. Но ничего у него не вышло. Рома протащил его несколько метров вниз по тропе. Только надо же, споткнулся о камень.

Он не упал. Но старый грузин сумел вырваться. Он отошел от него на шаг Встал посреди тропы. Снял с себя брезентовку. Достал из кармана Звезду Героя и одним быстрым движением нацепил ее на френч. И замер Гордый, величественный. Ноги в стороны. Грудь колесом. В руках одностволка. Ствол направлен вверх по тропе.

— Я не хотел тебе этого говорить, товарищ Лазо, — глядя куда-то вдаль, сказал он с явно выраженным грузинским акцентом. — Ты бы не поверил… А теперь скажу. Я и есть товарищ Сталин!

Совсем у старика крыша поехала. Но это вовсе не причина, чтобы отдавать его на растерзание автоматчикам. Ведь его пристрелят Как пить дать.

Рома снова схватил его за руку. Но было уже поздно. Неподалеку послышался шум ломаемых веток. И тут же свист пуль. Старик покачнулся, из его груди фонтаном брызнула кровь.

Но Иосиф Виссарионович успел нажать на спусковой крючок Громыхнул выстрел. Послышался чей-то сдавленный стон.

— Так умирают настоящие грузины! — проговорил старик.

И столбом рухнул на землю.

Рома отбежал назад, спрятался за каменным массивом, выступающим из среза оврага. В овраге было темно — его трудно было увидеть. Зато он видел автоматчиков. Они шли один за другим по узкой тропе. Слышался топот ног и треск ломаемых веток.

Роман взял пистолет в обе руки. И выстрелил.

Он успел расстрелять пол-обоймы. Кажется, в кого-то попал Но не убил. Только контузил. В бронежилет пуля угодила.

Цок! Цок! Цок! Пули выбили крошку на камне. Вжи-и! Вжи-и! — с душераздирающим визгом рикошетили они.

Но Рому они достать не могли. Он уже бежал по дну оврага. Тропинки здесь не было. Зато расступался кустарник. И Рома бежал. А сзади, но вдалеке от него снова слышался треск ломаемых веток.

Он побежал по склону оврага вверх, выбрался на ровную поверхность, запетлял между деревьями. Бежал долго. И остановился, только когда понял, "что его никто не преследует. Сел под дерево. Отдышался.

И вдруг услышал шорох позади себя. Он резко развернулся, встал на колено, взял оружие на изготовку. И глянул вперед поверх прицела. За ним бежали автоматчики. Пока только двое. Вот один из них. Теряется за деревьями. Но бежит. И не очень заметно, что он запыхался. Не люди они, что ли? Может, роботы?

Рома поймал голову автоматчика в прицел. И нажал на спуск. Грохот выстрела, отдача в руку. И результат. С пробоиной во лбу автоматчик рухнул на землю. Рядом с ним за дерево упал второй боец. И открыл огонь.

Пули свистели в воздухе. Но это была одиночная трель. Больше никто не поддерживал автоматчика огнем. Рома остался с ним один на один.

И вступил в дуэль.

Рома выстрелил наугад. И метнулся к соседнему дереву. Спрятался за ним. Снова засвистели пули. И ударились о дерево, за которым он только что лежал.

И снова Рома выстрелил. Но автоматчик вовремя спрятал голову за дерево. И тут же послал в Рому ответную очередь. Пуля обожгла правую руку.

Рана не глубокая. Всего лишь кожу сорвало. Но крови много…

Рома стиснул зубы и снова высунулся из-за дерева. Последний патрон в обойме. Одиночный выстрел. И мимо… У него была в запасе еще одна обойма. Но не полная — всего четыре патрона.

А если у него уже закончились патроны? Пусть автоматчик так подумает…

Рома поставил затворную раму на место. Высунулся из-за дерева. Быстро прицелился. Вспугнул автоматчика. Заставил его спрятаться. И сам спрятался. А не выстрелил якобы потому, что не успел прицелиться.

Ему пришлось несколько раз повторить этот маневр, прежде чем противник решил, что ему просто нечем стрелять.

Враг подбирался медленно. Еле слышно. Роман напрягал слух, чтобы определить, как близко он подошел. «Макаров» уже заряжен.

Он не высунулся из укрытия. Он вылетел из него. И как спираль распрямился по ходу часовой стрелки. Руки с пистолетом вынес точно в направлении противника. И выстрелил. Раз, два, три…

Автоматчик успел среагировать. И ударил длинной очередью в ответ. И попал бы, если бы сделал более точную поправку на скорость, с которой Рома летел к соседнему дереву.

Зато не промазал Рома. Одна пуля угодила автоматчику в горло. Вторая в грудь, защищенную броником. А третья ушла в никуда.

Противник захлебнулся собственной кровью и свалился замертво. Рома подкрался к нему. Забрал у него автомат. Спецназовский «А-91». И к нему два полных магазина.

И снова бежать…

Следующий привал он сделал через час. И свалился под деревом полностью обессиленный.

Глава 2

1

Нырков стоял у могилы своей жены. Скорбный вид, в глазах слезы, дыхание спертое — вот-вот заплачет. Он мог бы сыграть и еще лучше. Мог сделать так, чтобы люди подумали: вот-вот он бросится на могилу Инги. Но это ни к чему. Достаточно скупой мужской слезы.

Останки Инги нашли в лесу. Волки ее загрызли. И попробуй докажи, что это не так. Да никто и не пытался это доказывать. Милиция и прокуратура у него в кулаке. И нет в Семиречье такого смельчака, который попытался бы уличить его в убийстве собственной жены.

Роскошный лакированный гроб опустили в могилу. Нырков первый бросил землю. Никто не заметил, что комок из его руки полетел вниз с большим, чем нужно, ускорением. Как будто он кинул землю не на гроб, а в него.

Сука! Шлюха! Тварь!.. Инга предала его, выставила на посмешище. Из-за нее завертелась карусель. Голиков. Лозовой. Затем менты в столице. И в итоге над его головой завис дамоклов меч.

Но все же не зря он связался с Лозовым. Благодаря ему вычислили агента, раскрыли целую группу. И сейчас эта группа у Чусова полностью под контролем.