Евгений Сухов - Город в кулаке Страница 46

Старик, открывший Кулагину дверь, был знаком ему исключительно по фотографиям. Да и то пятнадцатилетней давности. Но в том, что это был именно он, Леонид даже не сомневался. Те же самые голубые, как два бездонных океана, глаза, тот же лукавый прищур, та же независимая посадка головы.

— Я старый знакомый Протаса, — представился Кулагин.

Он сам не боялся быть узнанным этим человеком, имевшим в определенных кругах кличку Волына, и адрес которого почему-то однажды намертво впечатался в память. Протас не раз рекомендовал Волыну, но у Кулагина так и не нашлось времени и возможности воспользоваться его услугами раньше. А теперь пригодилось.

Если кто-то вознамерился расправиться с Кулагиным, то действовать уже приходилось с величайшей осторожностью. Что называется, с оглядкой.

— А кто ты такой? — старик не спешил пропускать Леонида в свой полуподвальчик.

— Артур — мое имя. Протас говорил как-то, что у вас можно разжиться хорошим стволом. Недорого. Вы все еще занимаетесь этим?

Пару минут Волына молча изучал визитера. Приценивался. Внешний вид Кулагина не внушал ему особого доверия, и Леонид это отлично видел. Он с ходу решил дожать старика.

— Мне очень надо. А Протас был уверен, что на вас можно положиться. Я даже готов переплатить. Деньги у меня есть, — Кулагин выудил из внутреннего кармана несколько зеленых купюр и наглядно продемонстрировал их собеседнику. — И главное, никто ничего не узнает, Волына. Я сам не из России. Сделаю свое дело и уеду.

— Ты киллер, что ли?

— Не совсем. Старые долги.

— Работал на Протаса?

— Да.

Старик подозрительно зыркнул за спину Кулагину, убедился, что тот один, и даже немного приосанился от собственной значимости, не забывая при этом вожделенно коситься на предлагаемые потенциальным клиентом доллары. Волына явно колебался, в итоге осторожность все-таки взяла вверх.

— А почему я должен тебе верить… Артур? Где гарантия, что ты не легавый? — спросил он.

Кулагин нашелся с ответом сразу, и этот ответ удивил собеседника своей простотой и незамысловатостью.

— При всем уважении, я не думаю, что ты такая уж большая шишка в криминале, Волына, чтобы подвергать тебя провокациям. Легавым было бы проще обыскать твою халупу и найти все, что нужно. Мне же нужна только твоя помощь. Так как? Согласен? Или я пойду поищу пушку в другом месте?

Волына подался вперед и проворно выхватил деньги из пальцев Кулагина. Затем другой рукой ухватил его за воротник и слегка потянул на себя.

— Вообще-то, если честно, я уже этим давно не промышляю, — запах перегара ударил Леониду в лицо. — Но думаю, если хорошенько покопаться, я смогу для тебя что-нибудь отыскать, громила. «Вальтер» устроит?

Кулагин улыбнулся. Выбирать в его нынешнем положении не приходилось.

— Он хоть действующий? — уточнил он.

— Как часы.

— Тогда устроит.

Волына еще раз зыркнул Кулагину за спину и отошел в сторону.

— Заходи.

2007 год. Районная администрация Ну, и где этот козел?

— Ксюша, шеф на месте? — Горшаков решительно перешагнул порог приемной.

Секретарша, хорошенькая полненькая девушка с голубыми, как два агата, глазами, оторвала взгляд от экрана монитора.

— Да. Нестор Мстиславович у себя. Проходите.

Горшаков, не задерживаясь, прошел мимо ее стола к двери, ведущей в кабинет Шумского. Обворожительная улыбка секретаря, предназначенная посетителю, так и осталась без внимания. Девушка недовольно выпятила нижнюю губу и вновь уткнулась в экран.

Горшаков дернул за ручку двери и шагнул в кабинет.

— Здорово, Нес! — с порога произнес он.

— А… Артем! Проходи, проходи! — вяло откликнулся Шумский.

Горшаков плотно прикрыл за собой дверь.

Просторный кабинет главы администрации был обставлен со свойственной Шумскому тягой к роскоши. Горшаков, который предпочитал на протяжении нескольких лет носить одни и те же, затертые до дыр джинсы, в такой обстановке чувствовал себя немного неуклюже. И это несмотря на то, что со временем Горшаков хотя бы научился правильно завязывать галстук и до блеска начищать ботинки.

Паркетный пол был устлан идеально вычищенным коротковорсным ковром. Дорогая мебель. На одной из стен своего рабочего кабинета Шумский повесил три картины какого-то новомодного художника, которого Горшаков, естественно, знать не мог. Картины, правда, резко контрастировали со всей обстановкой кабинета, но это было не главное. Главное, что живописец был официально признан властями и находился в фаворе.

Самой дорогостоящей достопримечательностью кабинета Шумский по праву считал огромный аквариум с элитными рыбками. Аквариум с плавными округлыми пластиковыми кантиками на стыках стенок ненавязчиво привлекал к себе внимание посетителей.

Когда Горшаков появился в кабинете, Нестор кормил рыбок.

— Ты с утра что предпочитаешь? Коньячок? Водку? — спросил Шумский, не оглядываясь на гостя.

— Коньяк. — Горшаков опустился на первый попавшийся стул возле стола для посетителей и тут же бросил: — Кулагин на горизонте нарисовался.

Шумский на мгновение замер. Он поспешно высыпал из ладони в аквариум остатки корма. Завинтив крышку на баночке с кормом, он небрежно швырнул ее на кресло рядом с аквариумом.

— Ты уверен? — спросил он и, резко выдвинув стул, присел напротив Горшакова.

— Отвечаю.

— Когда он приехал?

— Не знаю, Нес. Он нарисовался у Артура. Помнишь такого? Словом, все, как и предполагал. — Горшаков бросил на стол серебряный портсигар с выгравированной на крышке пастью разъяренного тигра. — Меня ищет, падла.

— Ну, а что Артур?

— Ничего не сказал, естественно. Говорит, я знать ничего не знаю… Кулагин ему сказал, что остановился в гостинице «Венесуэла». Артур тут же отзвонился Лису, и тот его встретил в номере. Но Кулагин, по ходу, почуял… Короче, ушел, гнида.

— Это плохо. Очень плохо. Куда он теперь сунется?

Шумский встал и подошел к бару. Выбрав из многочисленных бутылок дорогой французский коньяк, он вернулся обратно к столу.

— Гостиницы, — ответил он на собственный вопрос. — Надо все гостиницы проверить.

— Зуб даю, теперь он не сунется в гостиницу, — отмел это предположение Горшаков и потянулся за портсигаром.

— Откуда ты знаешь? Да он может подумать все, что угодно. Да мало ли… Его дела помнит полгорода. Проверить все равно надо.

Шумский разлил коньяк по рюмкам. Друзья молча чокнулись и выпили.

— Ладно, гостиницы я возьму на себя. — Горшаков откинул крышку портсигара.

— Шмаль? — Шумский недовольно покосился на руки Артема.

— Да, Нес, я немного. Одну затяжку. Не могу. — Он достал обернутую в желтоватую бумагу папиросу.

— Оксана! — гаркнул Шумский.

Девушка тут же появилась в комнате.

— Оксана, включи кондиционер.

Секретарша засеменила мимо Горшакова в противоположный угол комнаты. Тот закурил и откинулся на спинку стула. На его лице появилась довольная улыбка. Сладковатый табачный дым прозрачным облачком повис в кабинете. Секретарша отыскала на тумбочке пульт дистанционного управления и нажала на кнопку. Кондиционер бесшумно заработал, мгновенно растворяя в воздухе клубы табачного дыма.

— Может быть, вам кофе приготовить, Нестор Мстиславович? — спросила Оксана и кокетливо поправила прическу.

— Нет, — отрезал Шумский. — Не надо.

Оксана аккуратно взяла со стола шефа кофейную чашку с блюдцем и молча удалилась, бесшумно прикрыв за собой дверь.

— Копнин его задел? — спросил Шумский, когда девушка скрылась за дверью.

— Не знаю. Он не понял. Темно было.

— Надо было сразу у врачей проверять. Ты не связывался?

— Да. У наших старых он не появлялся. Я по всем прозвонил. Ни один ничего не слышал.

— А он сам-то Копнина узнал?

Горшаков выпустил в воздух кольцо дыма.

— Хрен его знает, узнал, не узнал! Вряд ли… Как Лис сказал, там темно было. — Горшаков немного помолчал. — Слушай, я тут тумкал, тумкал… Как ты думаешь, Кулагин совсем приехал?

Шумский только пожал плечами:

— Насчет общака, может быть, пробивает, я не знаю. Как сукой был, так сукой и остался. Ты чего о нем еще слышал?

— Да толком ничего! — неохотно признался Горшаков. — Он как дернул в загранку, вообще о нем никакого базара не было… Слушай, Нес, у тебя есть связи в верхах. Может, дать раскладку столичным авторитетам? А?

— Я сделаю пару звонков, — сдержанно произнес Шумский. — Думаю, что встречу будет нетрудно устроить. Короче, похлопочу об этом. И я хочу, чтобы ты тоже поприсутствовал на этой встрече.

Горшаков молча кивнул и затушил сигарету, рассыпав в пепельнице остатки забитой в папиросную бумагу травки.

— Все равно время терять нельзя. Пока он здесь, надо этим воспользоваться, — сказал Шумский.