Михаил Нестеров - Убить генерала Страница 46

После получаса наблюдений Попов, расположившийся, как всегда, справа от снайпера, подал основному стрелку знак и прошептал ориентиры:

— Дальняя зона. Вторая полоса. Прямо и справа угол кирпичной кладки. Цель — «дух».

Прошло десять или пятнадцать секунд, и снайпер тихо ответил:

— Вижу. Какое расстояние?

— Примерно километр. Сейчас точно скажу.

Близнец смотрел в оптику. До «духа» было точно не меньше километра, и снайпер прикинул, что по ущелью по него будешь топать полчаса. Пуля долетит примерно за две секунды с хвостиком.

— Вообще-то выстрел для виртуозов, — сообщил он наблюдателю, поправляя «зелень», падающую на глаза с убранной на затылок маскировочной сетки.

— Витя, грех не использовать такой момент. — Попов даже шмыгнул носом и не сориентировался ответить: «А мы что, не виртуозы?»

Близнец снова сосредоточился на боевике. Фактически чеченский «дух» находился в конце ущелья, на окраине сгоревшего пионерлагеря. Он расхаживал в полный рост и чувствовал себя в полной безопасности. И за этакую беспечность должен быть обязательно наказан, родилась справедливая мысль.

— Доложи командиру, — наконец распорядился Крапивин.

Попов вышел на связь с сержантом.

— Данила, вижу «духа» в пионерлагере, — шептал он в рацию. — Нет, он в шапке. Расстояние?.. — Попов покосился на Близнеца и, поймав его утвердительный кивок: «Ври», конкретизировал: — Четыреста метров. Боюсь, он смоется. Давай добро на выстрел. Есть! — Отложив рацию в сторону, помощник тут же пожалел о случившемся: — В зачет только «четырехсотка» пойдет...

Виктор покачал головой. Он уже десять минут наблюдал за беспокойным «духом». Тот прохаживался по более или менее ровному участку дороги и не остановился ни на секунду. «Что он, склад стережет?» — недоумевал Близнец. И вообще так смело расхаживать можно только в двух случаях: либо под надежным прикрытием — хотя бы в пределах шестисот метров, или нужно быть круглым идиотом. Третий вариант — «выманивает» — отпадал. Он мог выманить только пулю из ствола снайперской винтовки или очередь из ротного пулемета. Благо поправочные данные на углы места цели «СВД» и «РПК» почти совпадали.

Большое расстояние, громадное. Сложный выстрел на упреждение. Но как попасть пусть даже по полутораметровому маятнику с расстояния в километр и почти трехсекундным подлетом пули? А «дух», вооруженный автоматом, может свалить. Он наверняка дожидается машину, и она подъедет с противоположной стороны — именно в обратную сторону боевик часто обращал свой взгляд. А бродит он туда-сюда, потому что нервничает. Потому что машина опаздывает. И она вот-вот появится. Сразу за небольшим поворотом, который скрывала каменистая гряда, дорога идет чуть в гору и имеет выход из ущелья. А там два направления — на Центорой и Беной. И как предупредишь? Начальство не принимает доклады в виде «должна», «будет». Доклады должны быть четкими и конкретными. Вот как сделал этот Серега Попов, разукрашенный гримом и похожий на северного корейца: расстояние до цели плюс минус километр; а в городских условиях его доклад вылился бы в иную меру измерения: трамвайными остановками.

Уйдет, короче, «дух», вздохнул Близнец. И неожиданно улыбнулся. Скоро он услышит от Попова абракадабру, понятную только им, и натурально превратится в человека из другого измерения.

— Серега, делаем так. Готовь сигнальную ракету и диктуй поправки. Отбарабанишься, сразу пускай ракету. Я бы на месте «духа» точно остановился полюбоваться салютом.

Попов перевернул карту с разгранлиниями, защищенную полиэтиленом, и положил перед собой и чуть сбоку. На обратной стороне были таблицы поправок. В основном глядя в бинокль и лишь косясь на таблицы, наблюдатель буквально настраивал снайперскую винтовку. Он учитывал все: расстояние, поправку на разность горизонтов — угол места цели, направление и силу ветра, поправочные данные по перепаду высоты, естественное смещение пули. Шла настоящая работало стороны могло показаться, что это два инопланетянина проверяют оборудование перед стартом своего НЛО. Или Кулдхард с механиком в спешном порядке настраивают свой болид перед гонкой.

— Прицел — десять.

— Есть — десять.

— Добавь четверть деления.

— Есть — прицел десять ноль двадцать пять.

— Поправка на угол — семьдесят четыре.

— Есть.

— Боковой ветер слева — два. Поправка — два и семь.

— Есть — два и семь.

— Деривация — ноль шесть.

— Есть — ноль шесть.

— Превышение пули — двадцать.

— Понял.

— Давай, Витя, сажай его! — Попов дернул шнур, и сигнальная ракета взмыла в сторону боевика. Сергей тут же приник к окулярам бинокля.

Чеченец остановился не сразу. Задрав голову, он смотрел на красный след в небе. Не подозревая, что вскоре повторит траекторию ракеты и сам взмоет в небеса.

Фактически Близнец целился по линии горизонта, в каблуки противника, и пуля должна пройти в метре над точкой прицеливания. Плюс превышение, продиктованное наблюдателем. Точно — выстрел для виртуозов.

Вдох.

Выдох.

Пауза.

Выстрел.

Ровно через три секунды «дух» рухнул на землю.

Серега Попов расплылся в улыбке и стал похож на южнокорейца.

— Молодец, Витя!

— Нет, это ты молодец! Вот это мы ухайдакали его! Видел, как он взбрыкнул ногами? Как конь!

Мария и Цыганок сидели в ресторане «Культ устриц», выбрав дальний столик. Девушка съела пару устриц и запила их белым вином. Охранник от «соплей» отказался. Он докладывал, делая мелкие глотки колы:

— Полковник Терехин, я слышал о нем: из молодых, да ранних. Даже узнал его адрес — он живет в Басманном переулке. Через знакомых навел справки, оказалось, что Терехин вел дело об убийстве генерала Дронова, но его отстранили, причина неизвестна. Но зато становятся понятными мотивы, по которым Терехин продолжил расследование. Или начал свое собственное — от перестановки мест слагаемых сумма не меняется.

— У кого ты узнавал?

— Знакомый из ФСО сказал. Они держат это дело на контроле, поскольку это их подопечного грохнули. Их интересуют малейшие детали, чтобы впредь такого не повторилось. Там уже чистка началась.

— Ну и чего хочет этот Терехин?

— Знаешь, я поставил себя на его место. Вот я установил местонахождение преступника, за которым гоняются все спецслужбы Москвы. Но что-то меня удерживает от лаврового венка. Что? Я хочу чего-то большего, нежели простой арест. Любой на моем месте рассуждал бы точно так. Это как подниматься по лестнице, ступенька за ступенькой, все просто. В этом деле установлены все участники, кроме второго исполнителя и заказчика. Заказчика, понимаешь? Других лиц просто не осталось. Как не осталось версий. Терехин надеется на то, что Крапивин выведет его на заказчика.

— Но Виктор не знает, где он.

— Как и Терехин не знает о том, что Виктор не знает об этом. Я сказал все, нужно делать выводы. Положение у Крапивина аховое. Самый распространенный вариант — мотать за границу. Россия для него — кладбище. Нужны «чистые» документы, «зеленый» коридор, который ему необходимо пройти беспрепятственно. Ты все еще не хочешь выгнать его?

— Нет. Я втянулась. Мне интересно. Захватывающе. Нервы в клубок. Настоящая жизнь, не фальшивка. Жить хочется.

— Черт, а мне не хочется потерять... это место. — «Тебя не хочется потерять», — мысленно поправился он.

— Как скоро, по-твоему, Терехин снимет «прослушку»?

— Сразу, как только поймет, что Виктор не знает, как выйти на заказчика. Есть возможность потянуть время — поговорить про Хворостенко, чтобы Терехин втянулся в игру. Для защиты от прослушивания применяют следующие способы, — начал перечислять лейтенант-охранник со знанием дела. — Первое — информационное сокрытие, оно предусматривает техническое закрытие и шифрование речевой информации.

— Что это значит? Переведи на нормальный язык.

— То, что говоришь одно, а подразумеваешь другое. Второе: подбрасываешь через подслушивающую аппаратуру ложную информацию. Третье: энергетическое сокрытие путем изоляции акустического сигнала, поглощения акустической волны, глушение акустических сигналов, зашумления помещения другими звуками. Четвертое: изъятие закладных устройств. А этому меня учили. И последнее: можно собирать доказательства для возбуждения уголовного дела против тех, кто подслушивает.

— Думаешь, Терехин ведет запись?

— Обязательно. Он меняет машины, в которых стоит простенькое в общем-то оборудование: приемник и магнитофон. Вчера стоял джип «Тойота», сегодня «Жигули». Но он собирает компромат больше на себя. Все магнитофонные записи, сделанные им, доказательством не являются, поскольку несанкционированы. Это может доказать на суде любой адвокат. Там только разговоры. Записи незаконны. Это вторжение в личную жизнь. Они ничего не разоблачают, но указывают на противоправные действия Терехина и бьют по нему.