Дмитрий Черкасов - Пятая Стража Страница 46

— Родственники нашли деньги на операцию. Сейчас приедем к ним, возьмем документы, а от них — в клинику, в Германию… У меня осталось сроку полгода, не больше.

Оборвав разговор, она принялась наводить порядок на столике, убирать склянки и лекарства. Руки у нее были сухие, легкие, умные, движения точные и быстрые. Кожа на пальцах изъедена была какими-то растворами.

Помрачнев сердцем, Кира улеглась отдыхать. Она не давала воли мыслям и чувствам. Она уже давно знала, что ей не дано найти ответы на множество странных вопросов. Не ее это дело.

Под стук колес пролетели сутки. Благополучно миновали границу с Украиной. За окном стемнело, когда Шафаревич начала собираться. Она не делала тайны из этого. Поезд приближался к станции Конотоп.

Кира заблаговременно оповестила Кляксу. Зимородок и Морзик оделись и разошлись по вагонам: Вовка на вагон вперед, Костя на вагон назад. Кира помогла Шафаревич донести сумки до тамбура.

— Доброго пути вам, — дернув шеей, пожелала ей «черная ворона». — Поезжайте лучше в Ессентуки, чем в Пятигорск. Там вода как раз для вашей поджелудочной.

Девочка помахала ей слабой ладошкой.

На платформе было темно. Дул сырой и теплый по питерским меркам ветер. Сгорбленные под тяжестью вещей и болезни, одинокие, мать и дочь побрели к вокзалу. Выглянув им вслед, Кира при свете вагонных окон увидела, что Черемисов и Зимородок, не спеша, идут по перрону — один впереди, другой сзади. «Удачи вам, мальчики», — мысленно пожелала им Кира, когда Зимородок, минуя вагон, подмигнул ей.

Ей не хотелось расставаться, хотя она знала, что через несколько дней снова увидит их.

Ожидая отправления, испытывая облегчение оттого, что работа в этот раз оказалась несложной, она стояла в тамбуре, дышала свежим холодным влажным воздухом Украины, как вдруг чувство сильной тревоги, почти испуга прошибло ее, заставило стиснуть мокрый грязный поручень. В резких полосах света и тени мимо вагона в сторону низенького желтого здания вокзала быстро и целеустремленно прошли два человека, негромко переговариваясь между собой на вайнахском. Кира еще раз выглянула из вагона, поспешно, в чем была спустилась на платформу и неслышно побежала за ними по мокрому, недавно выпавшему здесь мягкому снегу.

Приблизившись почти вплотную, она тотчас отстала, остановилась и принялась вызывать по связи Кляксу и Морзика. Теперь она была точно уверена. Один из шедших, невысокий и коренастый, был Кураев, обстрелявший их наряд возле автосервиса. Второго она не знала, но теперь, увидев его вживую, могла сказать, что он присутствовал в материалах оперативной видеосъемки, проведенной Пушком во Всеволожске. Он с другими бандитами выходил из подъезда дома Сыроежкина и садился в машину.

Сомневаться не приходилось — это были ликвидаторы. Они были вооружены и шли по следу Шафаревич.

Связи с Зимородком не было. Поезд дал гудок, лязгнули буфера. Кира, кутаясь в кофту, шла в домашних туфлях по снегу, не обращая на это внимания. Ей во что бы то ни стало нужно было предупредить невооруженных ребят. Она ругала.себя последними словами за то, что им не удалось выявить Кураева в поезде. А ведь они наверняка приходили проверять, на месте ли жертва, и следили за каждой остановкой… Вагоны поплыли мимо, проводница ее вагона что-то кричала и махала ей рукой, но, по счастью, бандиты не обратили на это внимания, направившись в вокзал. Они искали глазами «черную ворону» и ее несчастную девочку.

Кира поспешно обогнула желтое здание и выбежала на привокзальную площадь, заснеженную и пустынную. Она старалась избегать людей и освещенных мест; странный вид ее привлекал внимание.

На краю площади, на остановке одиноко и растерянно стояли две черные фигурки, устало сложив сумки на снег. Морзика и Кляксы не было видно, но они должны были быть где-то рядом. Кира остановилась отдышаться, вызвать их по ССН. Она не чувствовала холода, щеки ее горели. Но времени у нее уже не было. Двери вокзала распахнулись, и ликвидаторы, выйдя на площадь, устремились скорым шагом к женщине и ребенку.

Видимо, Шафаревич знала кого-то из них. Она в испуге прижала девочку к себе, потом, спохватившись, оттолкнула и поспешила навстречу убийцам, растопырив руки, как перепелка крылья. Она была мужественная женщина и не потеряла головы даже в этой безнадежной для нее ситуации. Расчет ее был прост: убив ее, они не дойдут до девочки, если расстояние будет достаточным. Ликвидаторы оживились: им не терпелось сделать свое дело попроще и побыстрее, а не гонять за женщиной по всему Конотопу. Кураев улыбнулся всем плоским широким лицом, на ходу достал из-за пояса пистолет. Его напарник замешкался. Оружие застряло у него в кармане.

Кира бежала наперерез что есть силы. Туфли слетели с босых ног на первых же шагах. На ее счастье, расстояние до остановки от угла здания вокзала было меньше вдвое, чем от дверей…

—Кураев, стоять! — крикнула она что есть мочи. — Бросай оружие! Стреляю!

Она припала на колено, выкинув вперед пустую ладонь. Кураев вздрогнул, растерянно обернулся, вглядываясь в темноту. Он никак не ожидал, что здесь, в такую пору его назовут по фамилии. Его напарник выдернул, наконец, оружие, прицелился в Киру. Она катнулась по снегу в сторону, и первая пуля прошла мимо. Краем глаза она увидела, как от темного сквера метрах в двадцати изо всех сил бежит к ним Зимородок — и тотчас качнула маятник в другую сторону и встала на ноги. Она была хорошо подготовленной разведчицей…

Кураев от звука выстрела напарника очнулся — и они выстрелили в Киру вдвоем. Возникший невесть откуда Морзик, в длинном прыжке раскинул руки и снес обоих на землю, тут же блокировав толстыми ногами напарника Кураева, прижимая того к снегу. Восточный богатырь, вскрикнув, вскочил, направил ствол прямо в голову Вовки Черемисова — но выстрелить не успел. Незамеченный им в общей неразберихе Зимородок, подбежав сбоку, перехватил его кисть и, используя разбег, сразу пошел на болевой. Кураев заорал дурным голосом, выронил пистолет. Все же он был физически сильнее Кости и опытнее в борьбе: сорвал захват, ударом в лицо отбросил маленького жилистого капитана в сторону и зашарил руками по снегу в поисках оружия. Это была секунда, может быть две — но их хватило Морзику. Могучей своей кувалдой припечатав поверженного им ликвидатора к мостовой, он поднялся, оттолкнув Кураева от места, где лежало оружие. Несколько мгновений они прыгали друг против друга, как петухи, потом Кураев безнадежно, по-борцовски открылся, опустив руки в привычную стойку самбиста — и коронный правый боковой Черемисова положил конец этой скоротечной, но ожесточенной схватке. Тело бандита кулем грянуло оземь так, что голова и ноги подпрыгнули от удара о дорогу.

— Кира! Кира! — кричал Зимородок, поспешно подбирая пистолеты, обыскивая бесчувственных убийц. — Шафаревич, стойте! Все равно вам не уйти! Они вас найдут! Морзик, догони ее! Быстро!

Сам капитан, размахивая двумя стволами в руках, побежал к молчаливо лежащей на боку Кире.

— Тихо, Костик… — попросила она, не оборачиваясь. — Мне больно, не трогай… Ты вот что… Ты сейчас пообещай Шафаревич, что отвезешь ее девочку к родственникам… в Одессу… Это ее последний шанс… у них операция через неделю в Германии… Она ее уже проплатила… А за это пусть она немедленно расскажет все, прямо здесь… даст адрес лаборатории… людей… Иначе дело заволокитят… мы же на Украине… пока разберутся… Она скажет, у нее выбора нет… Ты меня не трогай до врачей… я не умру, не бойся… Мне просто больно… жжется… и холодно, очень холодно…

Невысокий полный Дмитриев и необъятно могучий, бритый «под ноль» Веселкин выделывали на паркете отдела коленца лезгинки с элементами чечетки. Столы тряслись, ложечки в стаканах брякали. Под конец танца Веселкин разогнался, подпрыгнул и стал на одно колено. «Органайзер отдела» сорвался с кнопок и упал на многострадальный паркет.

Поспешно вошедший Нестерович замахал на танцоров обеими руками.

— Вы сдурели! Под нами же кабинет «папы»! У него, наверное, уже люстра обвалилась!

— Не беда! Повесит новую! — оптимистично ответил Дмитриев. — Есть, Сашка, есть! Мы зацепили их!

— И где же они? — недоверчиво спросил капитан.

— Мы еще не знаем! Но это дело пары часов! А потом свобода! Отгулы! Нормированный рабочий день! Долой операцию «Эскулап»! Даешь операцию «Секс без границ»!

— Ой, не говори «гоп»… размечтался. Сам же меня учил. Что вы там такое нашли, в этой лаборатории? Топ-план размещения баз террористов?

— Лабораторию мы посмотрели еще утром, пока все спят. Тихонько вошли, только шарфы на морды намотали, чтоб не заразиться. Страшно, между прочим.

— Ну, вы даете! А чего ж не вызвали медиков? Этого Климентия Георгиевича с его командой фантомасов в желтых костюмах? Зачем такой риск?!

— Риск оправдан, Сашка! Надо было провести осмотр незаметно! Если они узнают, что Шафаревич жива и сдала нам лабораторию, они могут пойти на теракт, не дожидаясь ни оттепели, ни черта лысого!