Сергей Зверев - Идеальный агент Страница 47

Да, многим пришлось пожертвовать Хемптону для осуществления своей заветной мечты, но он еще не понимал всей глубины своих потерь, он еще не задал себе вопрос: «А стоила ли игра свеч?» «Однако что-то не клеится», – думал Хемптон, направляясь к столику, где молча сидели шейх Хамид и уже достаточно пьяный Бенсон.

– Где же ваши ласточки, мистер Хемптон, несущие на своих крыльях смерть местной природе, а нам многие тысячи миллионов долларов в актив? – издевательски поинтересовался Хамид у Хемптона.

– Прилетят, ваше высочество, непременно прилетят, – ответил Хемптон, опускаясь в кресло.

Он плеснул себе коньяку и закурил сигару, глядя на Бенсона. Но тот больше не пил, он действительно был мусульманином и, насколько это было возможно в его положении, соблюдал законы шариата, поэтому ему хватило нескольких рюмок коньяка, чтобы его лицо потеряло чопорно-утонченное выражение жителя Туманного Альбиона. Бенсон смотрел на компаньонов мутными глазами и, изредка посматривая на часы, молчал.

Хамид держался лучше других, был внешне спокоен, волнение его выдавали разве что язвительные вопросы, которые он задавал поочередно то Бенсону, то Хемптону.

Хемптон, отпив несколько глотков коньяку и глубоко затянувшись сигарой, вновь взял в руки телефон, собираясь в очередной раз позвонить Элеонор, хотя отлично понимал, что если появится грузовик, она немедленно известит его, но тут зазвонил телефон Бенсона.

– Да, я слушаю! – ответил он на вызов и замолчал, глядя на компаньонов.

Те смотрели на него, ожидая новостей, люди Бенсона находились на берегу для отслеживания обстановки.

– Какие журналисты… Только русские… А еще кто? Нет, ничего не предпринимайте! Ни в коем случае! – сказал Бенсон в трубку и нажал отбой. Шейх и Хемптон продолжали вопросительно взирать на англичанина.

– На портовой площади появились журналисты. В большом, между прочим, количестве, в основном русские, но есть и американцы, в частности CNN, – немного помолчав, проговорил Бенсон. – Вот такие вот дела, господа компаньоны. Хемптон и шейх Хамид переглянулись, не зная, как реагировать на эту новость.

– Создается такое впечатление, что новость о нашей акции, господа, просочилась в прессу, – сказал Бенсон.

– А почему вы, мистер Бенсон, решили, что это касается нашей акции, мало ли дел у журналистов в Басре, – спросил Хамид.

– Я не верю в случайности, разлюбезный шейх, – почти грубо ответил Бенсон.

– А вы что молчите, мистер Хемптон? – вновь задал вопрос шейх.

Вместо ответа Хемптон набрал номер телефона Элеонор. Она ответила на звонок сразу.

– Элеонор, что происходит на площади? – спросил он.

– Ничего особенного, Джордж, грузовика так и нет, – неопределенно ответила Элеонор, ее насторожил вопрос дяди. «Все это время он спрашивал только о грузовике и ни разу о происходящем на площади, может быть, он каким-то образом узнал о прибытии журналистов и теперь хочет удостовериться в моей лояльности, что ж, получите», – подумала Элеонор.

– Хотя здесь происходит какое-то активное передвижение автомобилей. По-моему, это журналисты, – сказала Элеонор.

– Что они делают, Элеонор? – спросил Хемптон.

Она отметила, что в его голосе появилась легкая хрипотца, он явно здорово волновался.

– Расставляют оборудование, – ответила она.

– Когда они прибыли?

– Они все продолжают прибывать, – ответила Элеонор.

– Почему ты мне не доложила сразу? – спросил Хемптон.

– Я не посчитала это важным, Джордж, – спокойно ответила Элеонор.

– Ты должна мне докладывать обо всем, обо всем, что происходит в поле твоего зрения, а я буду решать, что важно, а что неважно. Ясно?!

– Да, сэр! – ответила Элеонор и нажала отбой.

– Пошел ты к черту! – сказала она и швырнула телефон на пол. – Больше ты от меня ничего не услышишь!

Хемптон положил телефон на стол, посмотрел на Бенсона и произнес:

– Звоните своему другу, Бенсон. Узнайте, где он.

– Вы имеете в виду имама Хузайму? – спросил Бенсон.

– Да, черт возьми, я имею в виду именно имама Хузайму. Кого же еще! Звоните, Бенсон.

Бенсон набрал номер.

– Имам? Приветствую вас! Где вы находитесь? – спросил Бенсон в трубку. – Уже?! Ну, хорошо. До встречи. И вам того же.

– Они в двух кварталах от портовой площади. Двигаются медленно, движение затруднено, минут через пять обещали прибыть, – сказал Бенсон.

Хемптон взял спутниковый телефон и, посмотрев сначала на шейха, потом на Бенсона, спросил:

– Через пять минут господа или сейчас?

– Через пять минут, – сказал Бенсон.

– Да, пожалуй, стоит подождать, пусть все идет по плану, – сказал шейх.

После того как они узнали, что грузовик уже почти на месте, то немного успокоились, но в это время раздался вызов телефона, который держал в руках Хемптон. От неожиданности все трое вздрогнули, на этот телефон звонков быть не должно.

– Хемптон слушает.

– Доброе утро, шеф, – раздался в трубке радостный голос Алекса.

– Алекс, ты?! – воскликнул Хемптон, не веря своим ушам.

– Да, шеф, это я. Вы удивлены? Вы же сами дали мне номер этого телефона еще в Лэнгли. Вы еще предупредили меня тогда, что этот канал на самый крайний случай. Смею вас заверить, шеф, этот крайний случай настал, думаю, крайней уже не будет, – говорил Алекс и смотрел на часы, времени для общения с Хемптоном у него было четыре минуты, потом надо будет ехать выручать Элеонор.

– Что ты мне хотел сказать? – спросил Хемптон, пытаясь взять себя в руки.

– Многое, шеф, очень многое, но прежде всего разрешите доложить о выполнении вашего задания. В ходе проведения разведывательной операции под вашим непосредственным руководством, мистер Хемптон, мною выявлена международная преступная группировка и предотвращена террористическая акция на территории Ирака.

– Ну, и что это за группа? – ехидно спросил Хемптон.

– Вы сейчас, шеф, на нее смотрите, – весело произнес Алекс.

– Что?! Алекс, ты где? – заорал Хемптон, наконец-то понявший, что хочет ему сказать Алекс.

– Посмотрите на берег, шеф, между кипарисом и пальмой.

Хемптон вскочил так резко, что кресло опрокинулось, глянул в указанную сторону и увидел Алекса, тот приветливо махал рукой, а в трубке слышалось:

– Ау, шеф, я здесь. Увидели меня? Поняли, наконец, что происходит? Узнали, с какого телефона я звоню? Алекс поднял телефон высоко над головой.

– Да… – хрипло проговорил Хемптон, и его рука с телефоном задрожала, он понял все. – Но ты-то понимаешь, что это за телефон? Что ты наделал, Алекс?! Что ты наделал! Тебе ведь тоже конец, идиот! Неужели ты этого не понимаешь?!

– Я не согласен ни с одним из ваших утверждений, шеф. Кто из нас идиот и кому конец, покажет время, причем очень скоро, – ответил Алекс. – Я даже могу сказать точно, как скоро. Меньше пяти минут, сэр. Вам осталось жить меньше пяти минут. Прощайте, шеф!

Закончив фразу, Алекс, не выключая телефона, положил его в пластиковый пакет и, размахнувшись, бросил в сторону яхты. Пакет не долетел до яхты всего несколько метров, воздух в пакете некоторое время удерживая его на плаву.

Хемптон понимал, что за это ничтожное время сделать ничего нельзя. Пока поднимут якоря, пока заведут дизель, ласточки, несущие на крыльях сотни миллионов долларов, как назвал их шейх, будут уже здесь, и принесут они на своих крыльях не доллары, а смерть, конец жизни, его, Хемптона, жизни, на остальных наплевать. Сейчас Хемптон думал только о себе, но разум отказывался принимать неотвратимость конца, в глазах все плыло, все казалось сном, страшным сном.

Алекс завел свой мотороллер и очень быстро стал удаляться от смертельно опасного берега, в запасе у него было не более трех минут.

Шейх Хамид и Бенсон слышали разговор Хемптона и тоже поняли, что произошло. В то время, пока Хемптон стоял в оцепенении, а Бенсон бессмысленно метался по палубе, шейх отдал команду капитану немедленно отшвартоваться. Начали поднимать якоря, заводить двигатель. На все это требовалось время, а вот его-то оставалось совсем немного. Капитан отдал команду «право руля» и «полный вперед», яхта начала медленно разворачиваться, слишком медленно, ракеты летели гораздо быстрее.

Хемптон стоял на палубе и смотрел в северную часть неба, туда, откуда должны были появиться ракеты. Небо было ясным, ни облачка, но вдруг ему показалось, что в небе появились две черные точки. Его охватил панический страх, холодный, липкий, древний, поглощающий все остальные чувства, страх смерти. Возможно, эти черные точки лишь показались ему, но он знал, что они появятся, вот только увидит ли он их. Страх не побудил его к действию, он не стал метаться, как Бенсон, страх приковал его к палубе. Хемптон стоял, глядя на северную часть неба, и был не в силах шевельнуться, он был не в силах даже отвести взгляд от этого участка неба, он был не в силах даже просто закрыть глаза.