Андрей Воронин - Инкассатор: Черные рейдеры Страница 48

– Что они хотели от вас и Риты? – усаживая своего коллегу с внутренней стороны камеры, спросил Филатов.

– От меня деловые бумаги с контрактами, информацию о фондах «Фармацеи», а от Риты, наверное, деньги. Ах, да! Старею, Филатов, – после некоторой паузы отметил Барулин, – эти сволочи пытались узнать у Риты, где ее сын.

– Они опоздали! – уверенно ответил Филатов Барулину. – Вы посидите, я сейчас.

Юрий подошел к лежащей у кирпичной стены Рите и понял, что девушка совсем плоха. Она лежала как-то неестественно тихо. Глаза были по-прежнему полуоткрыты, но дыхание и пульс были едва ощутимы.

– Послушайте, Рита! – Юрий нагнулся над девушкой. – Ваш сын в полной безопасности. Ашот тоже в порядке, я видел его. Когда посадят Аганесяна, он выйдет на свободу. А Аганесяну недолго ходить на воле. Так что держитесь – все будет хорошо.

Рита неожиданно открыла глаза. Казалось, взгляд девушки был пустой, да и смотрела она в какую-то точку на потолке.

– Как Славик? – очень тихо спросила девушка.

– Не беспокойтесь, он в порядке и в надежном месте.

Юрию показалось, что после этого девушка поверила ему и даже улыбнулась хорошему известию. Но потом ее глаза потухли, и она снова закрыла их, словно продолжая прерванный сон.

Филатов огорчился, что не смог договорить с Ритой.

Он пытался привести ее в чувства, но тщетно. Филатов знал, что люди иногда хранят последние силы ради таких минут. Запасы человеческого терпения порой почти неиссякаемы. Но бывает так, что, услышав главное, люди начинают таять на глазах, моментально растрачивая накопленную ими энергию. Юра боялся, чтобы именно это не произошло сейчас с Ритой. На мгновение ему показалось, что Рита и в самом деле сдалась. Но потом по усилившемуся дыханию и учащенному пульсу Филатов понял, что Рита выдержит все это – она сильная.

– Ей срочная помощь нужна! – как бы читая мысли Филатова, произнес Барулин. – Они ей каждый день ширяли какую-то дрянь, но, видимо, шок от происходящего и организм дал отторжение – это бывает, что-то сродни побочному эффекту, – серьезно добавил Барулин. – Но эта дрянь, Юра, непредсказуема. Мне показалось, что вечера ей вкололи намного больше, чем обычно. И еще мне показалось, что это какой-то искусственный наркотик. Знаешь ли, я не специалист по наркотическим веществам, но это что-то вроде «метадона» – нового «экстази» – таблетка под язык и тебе ничего не надо в течение нескольких дней. Ни еды, ни питья. Вся жизнь проходит, как калейдоскоп, и тебе хорошо. Язык развязывается, и что тебя ни спроси – самое сокровенное ты выложишь как на блюдечке. Но лишь настоящий профессионал знает, что такие вещества не только воздействуют, но и избирательно поражают разные части тела, специфически воздействуют на мозг, так, что потом можно стать инвалидом, проще говоря, больным на голову. В редких случаях наркотик вообще не действует, если человек, скажем, подвергал себя сильным физическим нагрузкам или испытывал длительные переживания.

– У нее передозировка?

– Совершенно верно! – утвердительно кивнул Барулин. – Сам понимаешь. Этим уродам очень удобно – сердце не выдержит – и концы в воду.

– Как медик вы хотите сказать...

– Да, я хочу сказать, – с трудом выговаривая слова, ответил Барулин, – что совсем скоро может быть поздно.

После сказанного наступило тягостное молчание. И Филатов снова прислушался к тому, что делается наверху. Там было установилась тишина. Хотя где-то дальше слышались голоса. И Юрий понял, что у него немного времени.

– У меня такое ощущение, что они уже давно подписали нам с Ритой смертный приговор. Только непонятно, почему они не привели его в исполнение?

– И, слава Богу, Сергей Борисович! – повернувшись лицом к собеседнику, произнес Филатов. – Нам нужно срочно заблокировать все двери, – неожиданно добавил он.

– Как, Юра, – для нас еще этот кошмар не закончился?

– К сожалению, нет... Вы можете в это время присмотреть за Ритой?

– Могу, но я хочу, Юра, помочь тебе. Ты не смотри на меня – то, что я ослаб немного, еще ни о чем не говорит, – виновато произнес пленник, – это все оттого, что я долго находился без движения.

– Поэтому я справлюсь сам, – голосом, не терпящим возражений, заявил Филатов. – А теперь сделайте Рите, то, что я вам покажу.

В такой ситуации, когда под рукой нет болеутоляющих средств, не говоря уже об антисептиках и бинтах, существует давно зарекомендовавшая себя восточная медицина, с ее знанием потаенных резервов организма и точках восстановления. Не сказать, что Филатов был адептом этого, но кое-что узнал от одного инструктора-медика в Афганистане. Кстати, Филатову не раз приходилось слышать дилетантские утверждения о том, что «духи» не использовали систем восстановления тонуса и здоровья. Это было заблуждением. У афганцев, находящихся на примитивной стадии развития, где преобладают родовые принципы жизни, связь с окружающим миром было очень сильной. В каждом кишлаке был свой знахарь или лекарь, который мог поднять многих безнадежных больных, тяжело раненных без обычных понятных европейскому врачу средств. Конечно, эти люди не творили фантастических чудес, но они знали резервы организма. Кстати, многие из них сразу отказывались лечить безнадежных больных, но если надежда оставалась, делали все возможное, чтобы спасти человека.

То, что через несколько минут начал демонстрировать Филатов, безмерно удивило Барулина. Его руки массировали кисти рук Риты, затем поднимались до локтя, плавно. Со стороны могло показаться, что это занятие бесполезное. Но Филатов знал, что делает.

Однако это занятие прервалось шумом наверху. Он услышал, что сюда направляется по меньшей мере около шести человек.

Сначала Филатов подумал, что они могут появиться и у узких окон на стенах. Однако он быстро убедился, что с улицы практически невозможно наблюдать за происходящим в помещении.

Не дожидаясь, пока братки проникнут в помещение, Филатов хотел закрыть те двери, которые находились этажом выше, но опоздал.

Глава 12

Толпа вооруженных людей бежала к полуразрушенной винтовой лестнице. Увидев Филатова, братки открыли огонь. У Филатова оставалась одна возможность – закрыться в помещении, которое служило камерой для заложников. С ее обратной стороны находился деревянный стол и несколько стульев, которые можно было использовать. Филатов, не дожидаясь пока группа братков спустится в самый низ, закрыл двери изнутри. Несмотря на то, что двери были обиты железом, Филатов понимал, что для людей Аганесяна они не станут большим препятствием.

Он попытался забаррикадировать двери – поставил с внутренней стороны стол и стулья, укрепив их так, чтобы люди Аганесяна потеряли еще несколько минут. Однако насколько этой конструкции хватит, чтобы выдержать нападение бандитов, он мог только догадываться.

«Пока братки подойдут к двери, наверняка пройдет еще с полминуты», – предположил Филатов и на виду у удивленного Барулина достал из кармана мобильный телефон, отобранный у одного из охранников Аганесяна. Когда он убедился, что сеть работает, не мешкая, набрал номер, который помнил наизусть.

Наступила тишина, которую разрывали звуки набираемых клавиш.

Неожиданно в первую очередь до себя самого Филатов дозвонился:

– Мне товарища полковника, это Филатов. Да, он знает меня. Я нахожусь в Бачурино – это элитный поселок в двух километрах от Дмитрова. Со мной двое заложников. Передайте Шевцову, что это те самые заложники. Да, он знает. Главное, они живы. Слышите, живы! – Филатов сделал акцент на последнем слове и повторил собеседнику еще раз. – Только у нас проблема: мы вряд ли выйдем отсюда. К сожалению, мы блокированы бандитами. Их около десятка человек. Кроме того, к зданию подъехал военный грузовик.

Группа военных в количестве десяти человек разгружали ящики и, по всей видимости, с боеприпасами. У меня не было времени и возможности точно определить. Но я запомнил номера.

Филатов передал дежурному цифры номерных знаков и попросил о помощи, добавив, что в случае штурма без спецназа не обойтись.

– Оставайтесь на месте! – тишину разорвал голос дежурного в трубке. – Если возможно, забаррикадируйтесь. Продержитесь как можно дольше в этом помещении. Мы постараемся что-нибудь придумать. Филатов, – после некоторой паузы добавил голос, – только без самодеятельности!

– Вас понял, – коротко ответил Филатов и выключил мобильник.

– Слышал? – усмехнувшись, переспросил Филатов у Барулина. – Ожидаем. Сказал забаррикадироваться, но мы это уже сделали.

– Сколько нам ждать? – спросил Барулин.

– Я не собираюсь обнадеживать. Но обещали скоро, – Филатов соврал намеренно, зная, что надежда в данной ситуации – самое лучшее для заложников.

Филатов знал, что за этим «скоро» стоит неопределенность. Поднять посреди ночи спецназ, не говоря о рядовых сотрудниках, было делом безнадежным. Он примерно представлял схему, по которой будет действовать дежурный с «Петровки» – попытается вызвать самого Шевцова. И пока подполковник не даст команды, не станет предпринимать никаких действий. Что же касается самого Шевцова, то он, если даже получит звонок от дежурного, добиться санкции ночью не сможет. А, следовательно, будет действовать на свой страх и риск.