Андрей Дышев - Остров невезения Страница 5

– Вот он, Азиз! Держи крепче, это единственный экземпляр! Из уголовного дела стащил.

Опасаясь, что какая-нибудь тяжеловесная машина сгоряча наедет на них, Дикобраз опять принялся махать рукой и кричать:

– Освободите дорогу! Полиция! Черт вас подери, погасите дальний свет!

Вряд ли кто слышал его жалкие выкрики, и, само собой, никто не собирался уступать дорогу маленькому открытому джипу. Эта бешеная гонка неминуемо закончилась бы под колесами какого-нибудь самосвала, если бы Дикобраз не вырулил на тротуар, а затем на потемневший от пепла газон. Ломая колесами кусты и тонкие деревья, он пересек парк насквозь и остановился у черной груды кирпича.

– Приехали, – сказал он, заглушив двигатель.

Тотчас из темноты появилась фигура человека в военной форме.

– Кто вы такие? Убирайтесь отсюда! – раздался сердитый окрик. – Здесь запрещено находиться!

– Спокойно, – ответил Дикобраз, попыхивая сигарой. – Я из полицейского управления. Помощник майора Фэлкона! Вот мой пропуск!

Человек в форме посветил фонариком сначала в лицо Макса, затем на Дикобраза, а уже затем на бумажку с печатью, которую протягивал ему Дикобраз.

– Мы должны осмотреть развалины и определить степень разрушений, – добавил Дикобраз. – Приказ начальника управления. Особая миссия.

Макс с напряжением смотрел на человека в форме, готовый немедленно сорваться с места и скрыться в темноте. Но охранник вернул пропуск Дикобразу, козырнул и сказал:

– Работайте! – И растворился в темноте. Дикобраз победоносно взглянул на Макса и панибратски хлопнул его по плечу. Вооружившись фонариком, они прошли в глубь развалин. Дикобраз хоть и шел уверенно, но все же нещадно плутал по лабиринтам руин, пока наконец не наступил ногой на металлическую дверь, лежащую на битых кирпичах.

– Кажется, мы уже в изоляторе, – прошептал он и стал светить по сторонам.

Макс чиркнул зажигалкой, опустился на корточки и посмотрел вокруг.

– Сколько человек здесь сидело? – спросил он.

Дикобраз не успел ответить и приглушенно вскрикнул:

– Гляди, рука!

Макс кинулся к компаньону, споткнулся в темноте и рухнул на кирпичи.

– Ах, черт! – прошептал он, шаря вокруг себя. – Я потерял зажигалку!

Дикобраз уже направил луч света на страшную находку.

– Труп, – констатировал он. – Не могу понять, на кой черт нам нужен труп?

– Идиот, – пробормотал Макс, подползая на четвереньках к руке, торчащей из-под груды кирпичей. – Давай его вытащим!

Они схватились за руку и потянули. Кирпичи зашевелились, заскрежетали, нехотя отпуская безжизненное тело.

– Лицо все в крови, – пробормотал Дикобраз, наводя луч света на смуглое чернобородое лицо, на бритую голову и валяющуюся рядом чалму.

– Это он? – прошептал Макс.

– Он, – подтвердил Дикобраз и перекрестился.

– Его надо вынести отсюда, – едва слышно произнес Макс и огляделся. – И так, чтобы никто не заметил.

Не желая, чтобы Макс снова обозвал его идиотом, Дикобраз молча взялся за ноги араба. Макс нахлобучил за лысую голову Азиза чалму и схватил его за руки. Несчастный был худым и потому легким, но все равно нести его в кромешной тьме по битым кирпичам было очень трудно.

Чтобы не столкнуться с охранником, они вышли из развалин с другой стороны и, убедившись, что их никто не видит, быстро подошли к машине и опустили тело на заднее сиденье.

– Гони к морю! – крикнул Макс.

Не включая фар, Дикобраз помчался по газонам, каким-то чутьем угадывая впереди деревья и объезжая их. Вскоре джип выехал на берег моря. Пляж был пустынным, лишь у воды стояло несколько лодок да на шесте была развешена старая дырявая сеть.

Увязая по щиколотку в сыром песке, Макс и Дикобраз поднесли тело к воде, раскачали его и на счет «три» бросили в воду. Сильная многоводная волна тотчас подхватила его и потащила в глубину.

– Ну, кто теперь скажет, что Азиз погиб? – произнес Макс, подняв с песка чалму. Он покрутил ее в руках и надел на голову Дикобразу.

– До чего дурацкая шапочка! – хихикнул Дикобраз, натягивая чалму на самые уши.

– Опусти руки! – сказал Макс. – И не крути головой!

Он включил фонарик и посветил в лицо Дикобразу.

– Сойдет, – удовлетворенно произнес Макс. – Теперь мир вздрогнет… Звони Розе, пусть немедленно вылетает на Тринидад. Только никаких мини-юбок и розовых колготок! Строгий костюм и платок на голову! А мы рванем на эвакопункт.

– А зачем нам на эвакопункт? – спросил Дикобраз.

– Узнаешь.

И Макс зашагал к джипу.

Глава 5

Нефтяной магнат

Гера бежал босиком по крепкому, идеально выровненному волнами песку. Он часто и глубоко дышал. Сердце билось сильно и ровно. Едкий пот заливал глаза, щекотал шею и между лопаток. Ноги крепко и пружинисто впечатывались в песок.

Поравнявшись с деревянным буном, зигзагом уходившим в море, Гера запрыгнул на него, пробежал еще немного по хлипкому настилу и нырнул в воду. Добравшись вплавь до берега, он вытерся полотенцем, лежавшим на песке, и, закинув его на шею, неторопливо пошел к белоснежной башне отеля, которая едва виднелась из-за ряда гнутых пальм.

Такой моцион он проделывал каждое утро, надеясь, что его минует болезнь начинающего бизнесмена, когда ежемесячно приходится обновлять гардероб, каждый раз покупая одежду на размер больше. К тому же, бегая по пляжам, Гера невольно сравнивал свой отель с другими и получал несказанное удовольствие, когда в очередной раз убеждался, что его «Башня» смотрится оригинальнее, уютнее и свежее.

Он шел к главному корпусу через парк, где по утрам работала поливальная система, придирчиво смотрел на ровные «кирпичи» кустов, пушистый ковер газонов и пестрые клумбы, стараясь отыскать какой-нибудь мелкий недостаток, который раньше не попадался на глаза. Считаные дни оставались до того дня, когда в отель приедет первая группа туристов, и засуетится персонал, и зазвучит музыка, и поплывет над парком головокружительный аромат барбекю. Нельзя сказать, чтобы Гера слишком волновался. К своему бизнесу он относился как к хобби, и потому коммерческая сторона его не слишком заботила. Он был еще слишком молод, чтобы отравлять свою жизнь вечными мыслями о деньгах. Он представлял себя творцом, художником или писателем, выставляющим свой труд на суд общественности, и потому так внимательно всматривался по утрам в ледниково-белый контур «Башни».

Он зашел в свой дом, построенный по его чертежам, – маленький, квадратный, с крышей из сухого тростника, с белыми, покрашенными известью стенами и маленькими окошками. Уменьшенная копия казацкой хаты! Даже плетень с горшками был и муляжный колодец с «аистом». Внутри – две крохотные комнаты и кухня. Гера готовил себе сам, потому что к приготовлению пищи тоже относился как к творчеству. Выписывал из США безумно дорогие ржаные сухари, настаивал квас, потом заливал им мясную окрошку. В полдень, когда от жары плавились мозги, это было единственное блюдо, которое принимал его организм. В погребе Гера хранил несколько бутылей с мутной самогонкой – ее он тоже делал сам из дрожжей, свеклы и меда. Там же всегда хранились снежный шмат соленого сала, соленые огурцы и маринованный лук. На всем острове, кроме Лисицы и Пилота, никто не мог по достоинству оценить эти странные кулинарные изыски хозяина отеля. Правда, Лисица очень редко бывала гостьей казацкой хаты. А порог спальни девушка и вовсе ни разу не переступила, несмотря на свою повышенную чувственность и томную тоску в глазах.

Гера накинул на себя халат и зашел на кухню. Кофемолка у него была ручная, так как в своем крохотном ностальгическом мире он не терпел электронные и электрические плоды цивилизации. В доме не было ни холодильника, ни телевизора, ни кондиционера. Исключение составлял лишь мобильный телефон, который Гера хранил в большом сундуке для одежды.

Он поставил на керосинку маленькую чугунную сковороду, капнул растительного масла и высыпал горсть кофейных зерен. Обжарил их до дымка и горячими перемолол. Затем высыпал черный порошок с безумным ароматом в турку, залил родниковой водой, поставил на огонь и стал помешивать деревянной палочкой.

Тут он услышал телефонную трель, которая доносилась из сундука. Он взглянул на часы – еще не было семи. Наверное, кто-то ошибочно набрал его номер, так как деловые люди в такое раннее время звонить бы не стали. Уверенный, что разговор ограничится одной-двумя фразами, Гера оставил турку на огне и зашел в спальню, где у окна стоял расписной сундук.

– Здорово, земляк! – услышал он голос Макса из трубки. – Все утро тебе звоню! Ты что, спал?

С Максом у Геры сложились холодно-напряженные отношения, хотя парни были соотечественниками и их связывало недавнее бурное прошлое. Макс, вечный неудачник, сколотил свой хилый капиталец за годы работы охранником у одного скверного воришки, воруя у воришки деньги при любом удобном и неудобном случае. С этими деньгами Макс увязался за Герой и приехал в Вест-Индию. С того дня Макс, словно обезьяна, копировал каждый шаг Геры, каждую его сделку, правда, безуспешно. Гера привык к звонкам конкурента. Макс обычно звонил для того, чтобы попросить в долг.