Сергей Москвин - Мастер-класс для диверсанта Страница 50

Несмотря на столь поздний час, генерал Дауд находился в своем рабочем кабинете и изучал только что полученное сообщение, пришедшее от связного в Моздоке.

– Значит, им нужна дальнобойная снайперская винтовка, – констатировал генерал Дауд, дочитав сообщение до конца.

– Да, господин генерал, – подтвердил полковник Керим, который и принес генералу последнее сообщение.

Полковник Керим вполне мог не отвечать на последнюю реплику генерала. Сообщение, переданное Сулейманом Оглу, содержало составленный Степаном Мордасовым план покушения на российского премьера. В этом плане подробно описывалась роль снайпера, которому и поручался решающий выстрел, а также обстоятельно обосновывалась необходимость применения дальнобойной снайперской винтовки.

– Вы определились с оружием? – Генерал Дауд оторвался от текста сообщения и поднял глаза на полковника Керима.

– Да, господин генерал, – четко ответил Керим.

Если бы шеф внешнеполитической разведки мог влезть в душу своего подчиненного, он бы понял, как приятно Кериму было произносить последние слова. В конце лета 1997 года по настоянию Керима в России была проведена некая секретная операция. На фоне тех средств, что Турция ежегодно выделяет своим спецслужбам, деньги, которые израсходовал полковник Керим на эту операцию, были незаметны. Однако для бюджета русского отдела сумма оказалась весьма значительной. Не все офицеры разведцентра тогда поняли Керима, но он не сомневался в целесообразности операции и настоял на ее проведении. До последнего момента у Керима не было случая доказать руководству свою правоту, теперь этот случай представился.

– В июле 1997 года Российская оружейная ассоциация проводила в Москве международную выставку оружия, – напомнил своему шефу полковник Керим. – Среди экспонатов была однозарядная снайперская и бронебойная винтовка, созданная в Тульском конструкторском бюро. Предполагая, что данное оружие может заинтересовать наш спецназ, я дал указание провести операцию по приобретению одного из образцов, представленных на выставке. Через нашу агентуру мы вышли на торговцев оружием центрального района России и с их помощью приобрели одну из винтовок. В настоящий момент винтовка находится в нашем посольстве в Москве и может быть использована в качестве оружия для покушения, – закончил Керим.

– Что это за оружие?

– Винтовка имеет обозначение «ОЦ-44», калибр – 12,7 мм, прицельная дальность стрельбы – до 2 тысяч метров, вес – 14 килограммов, длина – 1170 миллиметров.

Керим заранее подготовился к разговору с генералом, сейчас отвечал четко и без запинок.

– Но в своем послании командир диверсионной группы упоминает американскую дальнобойную винтовку, – Дауд заглянул в текст лежащего перед ним сообщения, – «Лайт фифти».

– Чтобы передать эту винтовку диверсантам, нам прежде всего придется переправить ее в Россию. На это уйдет дополнительное время. А винтовка, которую я предлагаю использовать, уже находится в России. Однако это не главная причина, по которой я настаиваю на российском варианте. Смею вас заверить, господин генерал, российская винтовка по всем параметрам лучше американской. При том же калибре у нее более мощный патрон, более высокая начальная скорость пули и большая дальность стрельбы. Российская винтовка намного компактнее. Единственным достоинством американской модели является многозарядный магазин. Но в нашем случае у снайпера будет только одна цель, поэтому емкость магазина не имеет значения.

– Хорошо, я согласен с вашим выбором, – резюмировал шеф внешнеполитической разведки. – А что вы скажете по поводу заказанного диверсантами пистолета? Типа «дерринджер», – прочитал Дауд, заглянув в текст сообщения.

– Подобное оружие в России относится к разряду служебного и продается в специализированных магазинах. Достать заказанный диверсантами пистолет не составит труда, – уверенно ответил Керим.

Генерал Дауд в задумчивости постучал пальцами по столу. Он не мог не отметить, насколько хорошо начальник отдела подготовился к этому разговору. Все аргументы Керима звучали очень убедительно. И Дауд решил, что судьба проводящейся в России операции находится в надежных руках.

– Каким образом вы собираетесь переправить оружие в Моздок? Надо поспешить, ведь до визита премьера осталось пять дней.

– Винтовку и пистолет можно доставить прямо на военную базу Моздока с одним из транспортных самолетов, – сообщил Керим.

– Не понял, – брови генерала поднялись вверх.

Керим едва заметно улыбнулся. Это была его вторая оригинальная идея.

– Для доставки оружия я предлагаю использовать нашего агента на военной базе в Моздоке, – предложил Керим. – Грузы, поступающие в адрес военной контрразведки, никто не проверяет.

И Керим рассказал, как он собирается использовать возможности своего агента для доставки оружия диверсантам.

– Я одобряю оба ваших предложения, – сказал в заключение генерал Дауд. – Кроме того, я считаю, что помощь нашего агента с военной базы может потребоваться диверсантам для выполнения их задания. Сообщите агенту, что он должен оказывать диверсионной группе всяческое содействие. Можете также сообщить ему, что в случае успеха акции его личная премия будет удвоена.

– Благодарю вас, господин генерал. Уверен, что теперь агент приложит все силы, чтобы помочь диверсантам.

– Отправляйтесь в Москву, Керим. Я хочу, чтобы вы лично проконтролировали отправку оружия и максимально ускорили эту операцию. Снайперу наверняка потребуется время, чтобы приспособиться к новому оружию.

– Слушаюсь, господин генерал.

41

Чернышов

30.Х, суббота, 00.35

Павел Чернышов никак не мог разобраться, откуда доносится стук.

– Товарищ полковник. Товарищ полковник.

Он наконец открыл глаза и только тогда смог определить причину разбудившего его шума. Стук доносился из-за закрытой двери гостиничного номера.

– Да, кто там?! – громко спросил Чернышов, приподнявшись на локте.

– Младший сержант Берестов, посыльный из штаба, – ответил молодой голос за дверью. – Вас вызывают в штаб, товарищ полковник. Что-то срочное.

– Что случилось? – выходя из номера, спросил он у солдата-посыльного.

– Не знаю, товарищ полковник, – ответил сержант. – Мне приказали пригласить вас в комнату спецсвязи, какой-то срочный вызов.

– Товарищ полковник, вас вызывает майор Сазонов из ставропольского Управления ФСБ, – доложил Чернышову дежурный офицер узла спецсвязи.

Павел Чернышов знал майора Сазонова, начальника группы радиотехнического контроля Управления ФСБ по Ставропольскому краю, еще по совместной работе в Пятигорске. Тогда группа майора Сазонова помогла сотрудникам Управления по борьбе с терроризмом уничтожить банду террористов, угрожавших жителям города химическим оружием[12]. Сейчас Сазонов руководил работой постов радиоперехвата и пеленгации, расставленных в Моздоке.

– Я слушаю вас, Юрий Петрович, – сообщил Чернышов Сазонову, принимая у дежурного офицера трубку телефона спецсвязи.

– Павел Андреевич, сегодня в Моздоке в 13.40 и в 23.35 выходила в эфир аппаратура агентурной спутниковой связи. Сигнал короткий, судя по всему, шифрованный, – доложил Чернышову майор Сазонов.

– Что вас заставляет думать, что это были сеансы агентурной связи, а не обыкновенные разговоры присутствующих в Моздоке журналистов со своей редакцией? – спросил Чернышов.

– Прежде всего параметры сигнала. Это не спутниковый телефон, а специальная аппаратура сверхкоротких передач, используемая агентами иностранных разведок.

– Иностранных разведок? – переспросил Чернышов.

– Пока это только мое предположение. Окончательный ответ можно будет дать только после частотного и спектрального анализа записанного сигнала, – ответил Сазонов. – Но думаю, что я не ошибаюсь при идентификации аппаратуры.

– Вам удалось запеленговать сигнал?

В трубке Чернышов услышал, что Сазонов, перед тем как ответить, тяжело вздохнул.

– На имеющейся у нас технике запеленговать такую аппаратуру невозможно. СКП[13] длится считаные секунды. А для надежной пеленгации нам требуется, чтобы передатчик непрерывно находился в эфире не меньше чем полминуты, – пояснил Сазонов. – В данном случае дневной сеанс связи продолжался три секунды, вечерний – две с половиной. Радист, сидящий на приеме, вообще посчитал первый сигнал случайным всплеском в эфире. И только когда мы перехватили второй сигнал с теми же параметрами, то поняли, что имеем дело с аппаратурой для сверхкоротких передач.

– Значит, запеленговать такой передатчик невозможно? – повторил Чернышов.

– Увы, Павел Андреевич, – ответил Сазонов и снова вздохнул.

– Вы говорили, что сигнал шифрованный. Расшифровать его удастся?

– Разве что Москва возьмется помочь.

– Как можно скорее перешлите мне записи обоих сеансов связи, я направлю в Москву соответствующий запрос, – распорядился Чернышов. – И если уж нет возможностей запеленговать передатчик, то, по крайней мере, нужно не пропустить ни одного следующего сеанса. Я очень прошу вас, Юрий Петрович, обратить на это внимание всех ваших сотрудников.