Дмитрий Черкасов - Пятая Стража Страница 50

— Не заражены?

— А вот и проверим заодно!

— А где врачи?

— Они до сих пор птицефабрику трясут. Мы с ними не поехали.

— Расходимся по машинам, — скомандовал Дмитриев. — Я — в автобусе. Связь со штабом — через меня. Сан Саныч, вы со мной?

— Спасибо, я с ребятами поеду, — Шубин кивнул на обочину, вдоль которой выстраивались одна за одной патрульные машины «наружки», задействованные в этой фазе операции.

— Вы все же позвоните Сидорову… по поводу нашего разговора.

— А мне куда? — спросил Нестерович, оглядываясь.

С момента ранения это был первый выезд его на задание.

— Вон, где толстяк с девушкой стоит. Его машина идет к коттеджу.

— Старые знакомые!..

Прихватив гроздь спелых бананов, Нестерович направился к машине Тыбиня.

Его ожидал весьма холодный прием. Старый, тертый калач в оперативном планировании, быстро просек, что искать пропавшего Лехельта до завершения операции они не будут. Грубоватое предположение Миробоева о том, что парня прихватили на разборку за свои грехи, оскорбило разведчика. Людочка суетилась, выспрашивала у оперов, нет ли новостей об Андрюхе. Тыбинь нарычал на нее.

— Сядь! Что ты все хвостом метешь! Им до нас дела нет… Они Ролика спалили!

— Ролик — продался! — возмущенно сказала Людочка.

— Много ты понимаешь…

Тыбинь не оправдывал погоревшего стажера. Попался — получи. Но метать громы и молнии в его сторону тоже не собирался. Сам не святой.

Другое дело — Лехельт. Здесь не увольнением попахивало.

Много лет служа в конторе, Старый понимал незначительность своего места и ценности для нее в сравнении с делом, которое делал. В конце концов, риск — неизбежная составляющая их профессии. Управление ФСБ предназначено не для защиты своих разведчиков. И все же лишний раз убеждаться в этом было нерадостно…

Оттого он никак не ответил на приветствие Нестеро-вича и не взял предложенный банан. Поехали молча. На выезде с площадки Тыбинь изловчился — и облил грязью машину Миробоева…

Людочка тоже отказалась от угощения. Ее милое домашнее сердце терзала ситуация в группе. Киру ранили, Зимородок с Морзиком застряли где-то в гостеприимных объятиях украинской службы безопасности, Ролика выперли, а Лехельт в беде… Из большой, дружной семьи, какой представлялся ей сменный наряд Зимородка, остались лишь она да раздражительный злой Тыбинь, от которого, как она полагала, будет мало толка. «Я могу надеяться только на себя!» — сурово хмуря круглые бровки, глядя на бегущую дорогу, думала она. Ей мечталось, как она поймает террористов и спасет Андрюху Лехельта.

Нестерович, угнетаемый молчанием, надулся на заднем сиденье.

Короткий световой день угасал. Окрестность серела. Пересекли Неву, приближаясь к берегу Ладоги. В двух местах, у разъездов на трассе, им повстречались знакомые микроавтобусы спецназа, скромно стоящие у обочины в готовности наглухо заблокировать дорогу. Милицейские посты были усилены переодетыми сотрудниками. Вся управа была здесь. Масштаб лишний раз подтверждал важность и опасность операции.

Машины управления шли группами, растянувшись на несколько километров и поддерживая связь между собой. Шубин все же перебрался в автобус, руководил расстановкой своих нарядов по объектам и вскоре оттеснил младшего по званию и должности Дмитриева от микрофона. Первая группа ушла на блокировку овощной базы и заправки неподалеку, вызвавшей подозрения оперов. Вторая, самая многочисленная, вскоре рассосалась по пяти улочкам поселка Синявино и занялась скрытым прочесыванием дворов. Третья и четвертая проделали то же самое вдоль двух асфальтированных съездов с трассы. Наконец, пятая группа под началом Клары потянулась дальше по шоссе, на ходу уточняя задачи, охватывая со всех сторон огромный темный четырехэтажный коттедж из красного кирпича, за глухим забором с территорией в добрый гектар. С четырех сторон выставили пешие посты наблюдения. Машину Тыбиня Клара поставила на подстраховку дальше по шоссе, в лесочке.

— Мрачная хоромина! — поежившись, бодренько воскликнула Люд очка. — Может, здесь они и держат нашего Андрюху?

— Навряд ли, — отрицательно качнул головой Тыбинь. — Для этого специально готовят местечко в глуши… как-бы ничье, но хорошо оборудованное. И чтобы озеро было поблизости.

— Почему озеро?

— Ну, что-нибудь наподобие того. Трупы прятать удобно.

— Скажете тоже, Михаил Иванович! Все будет хорошо!

Но Тыбинь ничем не подтвердил ее оптимизма.

Они с Людочкой, как бы ни было это непрофессионально, больше думали о поисках и спасении Лехельта, чем о ходе выполняемой операции. Им казалось, что управа ничего не делает для маленького разведчика. В большей или меньшей степени их настроение разделяли все сменные наряды «наружки», особенно из их отдела. Раз за разом в автобусе, где сидели Дмитриев с Шубиным, звучали доклады старших «расчески», что Дональда не нашли. Дмитриев косился на Сан Саныча, но пока молчал. Когда же в поселке наряды Моца и Сашка обнаружили «тойоту» и джип из тех, что приезжали в Гатчину и в ныне закрытый автосервис «Баярд», оперативник и вовсе повеселел, занялся спешным выяснением списков жильцов. За домами установили наблюдение.

Через час и для наряда Тыбиня, скучавшего на лесной дороге, нашлась работа. Из ворот коттеджа выехала бежевая «Нива» и направилась прочь от города. Опираясь больше на чутье и опыт, чем на ориентировки, Клара направила за ней машину Сникерса, а чуть поразмыслив, предложила послать вне видимости экипаж Старого.

— Зачем две машины? — переспросил ее Шубин по связи.

— Не знаю… Скромная «Нива», не убойная, нигде не засвечена, а охранник выпускал за ворота — чуть не кланялся. И еще — очень чистая, прямо сияет!

— Молодец! Посылай вторую машину. Будьте глазастенькими, девчонки и мальчишки, смотрите в оба и думайте, думайте!

— Надеетесь найти? — спросил Дмитриев, глядя на повеселевшее красное лицо Сан Саныча.

— Кого? Кого—нибудь обязательно найдем!

— Цель операции — запасы сыворотки. Я сейчас про молчу, но больше не позволю отвлекать силы на сторонние задачи.

— Не позволяй, голубчик. Не позволяй. Главное еще вовремя понять, какие задачи основные, а какие — сторонние, верно? Клара, солнышко, если далеко уйдут — переключи экипажи на меня.

Машины «наружки» тянули объект с полчаса и вскоре сами переключились на радиостанцию штаба, потеряв связь с машиной Клары. Уже почти стемнело, когда «Нива» выкинула первый финт: свернула на проселок, проехала сотню метров — и остановилась. Хорошо, что осторожный Сникерс, нюхом чуя жареное, не спеша проехал поворот и, как ни в чем не бывало, удалился по трассе с глаз объекта. При первой же возможности он съехал на проселок, развернулся и затаился, ожидая продолжения.

Предупрежденный им Тыбинь, пожелав коллегам хорошо доехать до Мурманска, проделал то же самое заранее, не входя в зону видимости. Поспешно выйдя в кусты на обочину, он вскоре увидел, как «Нива» со свистом пролетела мимо в обратном направлении, воротился в салон и сел ей на хвост. Сникерс подтягивался сзади, и теперь они с ним поменялись ролями. Экипаж Старого стал ведущим.

На восьмидесятом километре «Нива» повторила финт, свернула направо, к Ладоге, и остановилась. Разведчики опять взяли ее в охват по обе стороны от перекрестка и ждали. Через пять минут Старый сказал:

— Черт возьми! Сникерс! Цаца! Похоже, они ушли дальше по той дороге!

Экипажи «наружки», доложив ситуацию, поспешно съехались к пустому перекрестку. Сникерс от трассы пошел по заснеженному узенькому асфальту в сторону Кировска, Старый — в противоположном направлении, к Ладоге. Он не случайно выбрал эту часть дороги. Лю—дочка поспешно листала специальный атлас дорог, отмечала перекрестки и разъезды впереди. Нестерович молча наблюдал за ними.

Полагаясь на интуицию Тыбиня, они мчались в серых сумерках мимо тихих, мокреющих в оттепели деревушек, вдоль белой бескрайней полосы замерзшего древнего озера, мимо черных заброшенных рыбацких хибар. Дорога становилась все уже, все глуше, пока не уперлась в зеленые ворота воинской части. Это был тупик. Старый выругался. Нестерович вышел и расспросил маленького солдатика в огромном бушлате, испуганно выглядывавшего через оконце КПП. Солдатик не видал здесь бежевой «Нивы». Они ее потеряли.

Лехельт терпеть не мог запаха рыбы, а его, раздев догола, бросили в помещение коптильни или склада. Он ворочался на скользком мерзлом полу, покрытом слоем чешуи, отфыркивался и морщился. Заклеенный пластырем рот не позволял отплевываться от набегающей слюны. «Хоть бы не стошнило — думал Андрей, — захлебнусь!».

Его мутило после порции газа, неожиданно полученной в лицо из баллончика, а еще после удара чем-то тяжелым по голове в кузове грузовичка. Атака была совершенно внезапной для него. Он винил себя за то, что утратил бдительность во время ссоры с сестрой. Придя в сознание, Андрюха, помня рекомендации, полученные на тренировках, всячески старался переключиться с внутренних переживаний и неудобств на внешнюю обстановку, начать бороться. Он старательно запоминал все вокруг, повторяя в уме формулировки информативных признаков, а заодно пытался прокачать ситуацию более широко. Они нашли на нем ССН и оружие, а значит, знают, что он делал. При нем не было документов — значит, им неизвестно, кто он. Помня правило «Будь кем угодно, только не тем, кто ты на самом деле», Лехельт, трясясь сначала в машине, а потом корчась на вонючем полу сарайчика, сочинял и многократно закреплял для себя легенду наемного шпиона конкурирующей ОПГ братка Стоматолога[18], привлекая все знания текущих ориентировок и аналитических справок, какие только мог вспомнить. Не раз он с благодарностью вспоминал Зимородка, заставлявшего их регулярно читать и запоминать эту, как они с Морзиком выражались, «хренотень».