Владимир Колычев - Удавка для опера Страница 51

Да, он может спать спокойно. Наконец-то развязался гордиев узел.

Секретный агент обезврежен. Вероника у него в подвале. Пока она молчит, не говорит, что ей известно о его бизнесе. Но скоро она начнет давать показания. Все к этому шло.

За ее помощниками была установлена слежка. Прав был Чусов. Лозовой не станет бежать в сторону Большой Земли. Он будет искать встречи с Вероникой. Чтобы сообщить ей о найденном месторождении. А связаться с ней он может через ее людей. И чтобы встретиться с ними, выйдет к часовне. Поэтому там выставили наблюдательные посты.

Как и ожидалось, Лозовой пришел к часовне. С секретными агентами встретился.

Он не знал, что за ним следят. Как только он там появился, по тревоге поднялась группа быстрого реагирования. Со спиртового завода прямым ходом к часовне двинулась.

Но агенты как будто знали все. И хорошо подготовились к бою. Автоматы. Гранаты. Дымовые шашки. И даже на всякий случай трос далеко протянули. На нем уйти хотели.

И ушли. Только они вдвоем. А Лозовой не успел. Шальная пуля трос перебила. Мент упал, о стену часовни ударился. Но не разбился. Так, легкие ушибы. Но в гипс его запаковали — чтобы не было видно оков.

Лозовой медицинское обслуживание по первому разряду получил. Нырков сам велел поместить его в специальную палату в местной больнице. Чтобы выглядеть добреньким в глазах Маргариты.

А вот мента подставил. Велел сделать ему парализующий укол. Бабу ему подсунул. Смотри, Маргарита, за какого кобеля ты замуж собиралась.

Маргарита видела И еще раз посмотрит. И еще в больший ужас придет. Нырков знал, что нужно сделать для этого. Была у него одна интересная мысль.

А потом Лозовой умрет. Пусть отправляется к своим столичным дружкам.

Только что ему Долговязый звонил Сообщил, что майор Круча и его люди схлестнулись с какой-то бандой И погибли в неравном бою. Отомстили им бандиты. За их «подвиги» им воздалось после того, как с них сняли погоны. Идентификация трупов проведена. Все, больше некому вступиться за Лозового. Некому мутить воду в Семиречье.

Разве только уцелевшим агентам. Но ничего, их на подступах к спиртовому заводу возьмут. Это их цель.

А не возьмут агентов, ничего страшного. Спиртовой завод не самая страшная потеря…

Рома проснулся среди ночи. Ему показалось, он может говорить.

— Эй! — негромким эхом отразилось от стены палаты.

— Эй! — сказал другой голос. Это в палату втиснулся крепыш. Он включил свет. Презрительно скривился.

— Чо, фуфел, голос прорезался?.. Счас…

Он исчез. А Рома попробовал пошевелить руками, ногами. Все в порядке. Он владел телом. Только почти все тело в гипсе. Скован он по рукам и ногам, нет никакой возможности встать с койки.

В палате появилась медсестра. Со шприцем в руке. Немолодая женщина. Роме в матери годится. А все туда же, бандитам пособляет.

— Что вы делаете? — заерзал Рома.

— Обезболивающий укольчик, — быстро проговорила она.

— Вы-то хоть понимаете, что помогаете бандитам? — воззвал Рома к ее совести.

— Хлебало закрой, а? — подал голос браток. Медсестра вздрогнула. Грубость крепыша явно пришлась ей не по душе.

— Я старший лейтенант милиции… Роме казалось, он может воздействовать на ее совесть.

Только он ошибся. Женщина ввела иглу.

— Вы совершаете преступление. Вы бу… де… те… При-и…

Он хотел сказать, что она будет привлечена по статье Уголовного кодекса. Но язык перестал повиноваться ему. Одеревенело и тело,

И все же сестра забеспокоилась. Упоминание о преступлении заставило ее задуматься. Впрочем, это уже ничего не меняло. Дело было сделано, Рома лишился подвижности.

— И еще один укольчик, — виновато глядя на него, сказала она.

На этот раз она вколола ему снотворное. Спасительный сон помог ему хоть на время избавиться от гнетущих мыслей.

— Юля, я понимаю, что ты ненавидишь Романа Лозового… Поверь, этот преступник неугоден мне…

Юлю, жену покойного Голикова, нашли в Новосибирске, самолетом доставили в Семиречье. Для разговора с Нырковым.

— Да, я его ненавижу, — не очень уверенно сказала Юля.

— Он должен быть наказан. И не только тюрьмой. Я хочу, чтобы он мучился всю оставшуюся жизнь. И ты мне поможешь в этом…

— Что я должна сделать?

— Поучаствовать в спектакле.

— А именно?

— Сегодня ты поедешь к Лозовому в больницу. Разденешься. Залезешь на него. И сделаешь вид, будто совершаешь с ним половой акт.

Юля была шокирована таким предложением. Но Матвею Даниловичу было все равно. Эта Юля для него — пыль под ногами. Он собирался использовать ее с той же легкостью, с какой не так давно использовал в своих целях ее мужа.

— Что? — возмутилась она.

— Не бойся, девочка. Тебе не придется с ним трахаться. У него не стоит. Но видимость ты создашь…

— Я не буду этого делать!

— Будешь! — отрезал Нырков. И чуть мягче: — Когда в палату войдет Маргарита, ты скажешь ей, что вы с Ромой любите друг друга. Выводы она сделает сама.

— Да вы что, с ума сошли? Юля была красней помидора.

— Насколько я знаю, тебе нужны деньги…

— При чем здесь деньги?

— Сто тысяч долларов…

— Что сто тысяч долларов?

— Эту сумму ты получишь, если примешь мое предложение.

— Но…

— Сто пятьдесят…

— Но я не могу. Маргарита и все будут думать, что я виновна в гибели Павла.

— Триста тысяч!

Юля задумалась. Взгляд ее алчно заблестел.

— Но я не хочу выглядеть виноватой…

— Двести пятьдесят тысяч…

Она думала, он увеличит цену. Но вышло наоборот.

— Не поняла… — растерянно протянула она.

— Двести пятьдесят тысяч… Девочка, я не люблю, когда со мной торгуются.

— А-а, поняла…

— Двести пятьдесят тысяч долларов — это огромные деньги.

— Ладно. Я согласна…

— А куда ты, крошка, денешься! — цинично усмехнулся Нырков.

Рома открыл глаза и увидел Юлю. Жену покойного Паши. Она стояла перед ним. Глаза какие-то стеклянные. И сама будто неживая.

Она стояла и смотрела куда-то вдаль. На Рому ноль внимания.

Он попробовал пошевелить языком — тщетно. И тело непослушно.

Дверь в палату открылась.

— Эй, давай! — грубо крикнул крепыш-охранник.

Юля словно очнулась от сна. Ватными руками расстегнула блузку, сняла ее с себя, на пол полетел лифчик.

Рома все понял. На этот раз Нырков готовит ему куда более страшный удар. Секс с женой покойного Паши. Что подумает Рита?.. Понятно что…

Самое обидное, он ничего не мог поделать. Не мог остановить Юлю.

А она уже полностью разделась. И забралась на него верхом. И завертелась, как будто внутрь ее что-то вошло. Будто ей очень хорошо… Сука!..

Открылась дверь. Появилась медсестра, которая ночью делала Роме укол.

— Куда лезешь, блин, на фиг! — вызверился на нее крепыш и грубо оттолкнул от двери.

Женщина исчезла. Зато через минуту появилась Рита. Она застыла на пороге с букетом цветов. В отличие от той шлюхи, которую подсунули Роме в первый раз, Юля не стала игнорировать ее присутствие. Слезла с него, набросила на себя простыню. И с виноватым видом уставилась на Риту.

— Как ты могла, Юля? — осуждающе спросила Рита.

— Извини, Риточка, я должна была тебе сказать это раньше… Мы с Ромой любим друг друга…

— Так вот почему… — ошеломленно начала Рита.

— Нет, нет, Риточка, не думай, не потому… Нам Паша не мешал. Мы не хотели его убивать… Я не хотела…

— А ты чего молчишь? — с ненавистью посмотрела на Рому Рита. И швырнула в него букет цветов. — Нечего сказать, да?

Ловко же ее водит за нос Нырков. А ведь она умная девчонка.

— А мне Жанна говорила, что ты порядочный. Говорила, что ее муж тебя очень ценит. А ты!.. А ты!.. А ты порядочная сволочь!..

Жанна… Какая Жанна?.. Начальник… Его начальник… Майор Круча и его подруга Жанна. Не о них ли речь?.. И как Рита могла говорить с Жанной?.. Эх, если бы он мог разговаривать!..

— Ну чего ты все молчишь? — в сердцах воскликнула Рита.

И бросилась вон из палаты.

Нырков забил решающий гол в его ворота. Рома с удовольствием прикончил бы его.

— Извини, Рома. Но ты сам во всем виноват, — сухо сказала Юля и начала одеваться.

Ей на смену в палате появился Нырков. Пришел, чтобы морально добить его.

— Потрахался перед смертью, что называется, — гадко усмехнулся он.

«Добраться бы до тебя, урода!»

Нырков, похоже, прочитал его мысли.

— Не пыжься, мент. Ничего у тебя не выйдет… Сегодня ты умрешь… Кстати, твой начальник тебя ждет. На том свете…

«Что за херню ты несешь?»

— Твоего начальника и всех твоих дружков убили. Из-за тебя. Мои люди в Москве постарались. Видишь, какая честь оказана и тебе, и твоим друзьям… А еще я женюсь на Маргарите. Ты не возражаешь?