Борис Бабкин - Снова наемник Страница 51

– Если бы не ты, Яков, – прошептал он, – этого у меня не было бы. И это еще не все. – Оглянувшись, словно боясь, что кто-то увидит алмазы, закрыл первую крышку. Набрал цифровой код. Раздался легкий металлический щелчок. Он закрыл вторую крышку и взялся за ключ.

– Может, давай выпьем? – посмотрев на лежавшего на кровати Шерифа, предложила Алевтина. – А то ты в последнее время какой-то задумчивый стал. Иди, – достав из сумки с красным крестом бутылку коньяка, позвала она. – Чем закусить, надеюсь, найдешь.

– Что ты здесь делаешь? – не шевелясь, спросил он. – Только не надо сказок про любовь, – насмешливо предупредил он. – В жизни не поверю, что ты Колдуна любишь!

– Это почему же? – наливая коньяк, поинтересовалась она. – Если из-за того, что маленький, – Алевтина гулко засмеялась, – то как мужик он очень даже ничего.

– Ты же неплохой медик, – рывком сев, проговорил он. – Видная баба. Тебе детей рожать надо, а ты людей убиваешь.

– А вот это тебя не касается! – залпом осушив стакан, выдохнула Алевтина. – Ты тоже мужик видный, так какого черта торчишь здесь? В холуях у Вальки ходишь?

– Валентин Васильевич спас мне жизнь, – хмуро напомнил ей Иван.

– Я знаю. Ты поступил как настоящий мужик. Это же надо! – непритворно ужаснулась она. – Спрыгнуть за борт во время шторма! Ведь на смерть шел. – Представив это, поежилась. – Бр-р-р. Ведь, по-моему, самое страшное – утонуть.

– Но ты вроде тоже обязана Валентину Васильевичу жизнью? – Шериф внимательно посмотрел на нее.

– Это он так думает! – Она засмеялась. – И я пока постоянно благодарю его. – Подняв стакан, протянула его Шерифу. – Выпей, полегчает. Что с тобой? – спросила Алевтина. – Ты как вернулся из Петропавловска, так места себе не находишь. Что случилось?

– Ничего особенного. – Он поднес стакан к губам. – Просто надоело палачом быть. Понимаешь, – горько сказал Шериф, – пока я сидел в долине безвылазно, как-то не думал об этом. А в город попал, и все. – Помотав головой, Иван одним большим глотком выпил коньяк. – Там жизнь, смеются дети, люди куда-то торопятся или, наоборот, идут медленно, гуляют влюбленные. Во многих домах слышится смех. Почти…

– А нищих ты видел, – перебила его Алевтина, – которые в мусорных ящиках роются, чтобы найти какую-нибудь еду? А мордоворотов, которые старух, что последнее из дома вынесли, чтобы кусок хлеба купить, обирают? Или как «новый русский» на «мерседесе» на скорости целует кралю и, сбив кого-нибудь, сунет гаишнику доллары и потерпевшему столько, сколько он никогда не видел, и дальше катит? Или ты на это внимания не обращал? – едко сказала она. – А ведь это тоже жизнь. Сегодняшняя жизнь. И поверь, Ваня, – устало сказала она, – грязи и нищеты гораздо больше, чем веселого смеха. К тому же, – криво улыбнувшись, она посмотрела на него, – если бы ты сейчас жил в городе, все равно был бы чьим-нибудь солдатом. И при первой опасности твой хозяин подставил бы тебя.

– Ты так думаешь? – наливая себе коньяк, усмехнулся Шериф.

– Уверена. Потому что ты не из тех, кого называют «новыми русскими». А здесь ты… – Вздохнув, она допила коньяк и отломила дольку шоколада. – Здесь ты – Шериф. И имеешь власть над людьми. Так что тебе больше по душе? – Она засмеялась. – Город или наша небольшая империя?

Не отвечая, он снова выпил.

– А ты почему-то зачастил к пленнице. О чем вы с ней говорите?

– Да так. – Иван пожал плечами. – К тому же я не так уж часто у нее и бываю. А насчет того, что мне лучше, скажу честно: ни у кого не был бы я боевиком. Работал бы. Водил бы детишек на разные детские площадки. Любил бы свою жену и был бы просто счастливым человеком. А что касается тех, кто в помойках роется, – он презрительно махнул рукой, – так это просто мелочь. Как говорится, ни украсть, ни покараулить не могут. Ведь это только кажется, что работы нет. Постоянной, высокооплачиваемой – может быть. Но такой, чтобы прокормить себя и еще кого-то, полно. У тех же кооператоров. В порту. Да мало ли…

– Ваня, – засмеялась Алевтина, – давай о чем-нибудь другом поговорим. А то мы, сильные и сочные мужик и баба, как политики, что-то обсуждаем. Я тебе как баба нравлюсь? – Встав, подошла к нему, села на колени, обняла его за шею и неожиданно впилась ему в губы. Опустив звякнувший об пол стакан, он заключил ее сильное тело в объятия, прижал к себе.

– Шериф! – услышали оба короткий стук в окно и громкий мужской голос. – Колдун к себе зовет!

– Я приду ночью. – Учащенно дыша, Алевтина вскочила.

– Ага, – пьяно кивнул он. – Приходи.

Когда она вышла, Шериф, покачиваясь, подошел к раковине и подставил голову под холодную воду.

– Значит, их перехватили во Владивостоке! – заорал Колдун.

– Да, – кивнул человек в форме капитана торгового флота.

– Черт возьми! Как он мог узнать, что это мои люди?!

– Может, он их потому и взял, что не знал. Ведь вы с ним заключили…

– Ничего я с ним не заключал. Он поэтому и перехватил товар! Ну что же, – Колдун скривился, – войны хочет. Будет ему война!

– А вот этого не надо, – возразил капитан, – потому что в порту Владивостока…

– Купин! Мне плевать на твои дела во Владивостоке! Фигаро перехватил мой товар! Понимаешь?! Я разделаюсь с ним!

– Звали меня? – в дверь шагнул Иван с мокрыми причесанными волосами.

– Пошел вон! – приказал Купину Колдун. Едва тот перешагнул порог, повернувшись к Шерифу, закричал: – Отбери парней! Поедете во Владивосток! Мне нужна голова Фигаро!

– Лады. – Иван кивнул и повернулся, чтобы выйти.

– Стой! – крикнул Колдун. – Ты понял, что я сказал?

– А чего не понять-то? – Широко улыбаясь, Иван пожал плечами. – Нужна башка Фигаро. «Фигаро там», – неожиданно фальшиво пропел он, – «Фигаро здесь».

– Да ты пьян, скотина!

– Ну и что? – непонимающе спросил Шериф. – Ты приказал собрать парней и катить во Владик. Будь спокоен, – неожиданно для Колдуна он дружески потрепал его по плечу, – все будет о’кей.

– Убирайся! – взвыл разъяренный Колдун. – Я с тобой завтра потолкую!

– Завтра так завтра, – по-прежнему пьяно улыбаясь, согласился Иван и, качнувшись, шагнул к двери.

– Чего тебе? – Вскочив, Галина зло уставилась на вошедшую Алевтину.

Не отвечая, та осмотрела небольшую комнату с зарешеченным окном и усмехнулась. Затем остановила свой взгляд на Галине. Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу.

– Чего тебе? – повторила свой вопрос Галина.

– Зачем ты приехала? – спросила Алевтина. – Почему убила тех, кто был с тобой? Кто ты?

– Убирайся! – крикнула Галина. – Кто ты такая, чтобы спрашивать меня?

– Ну что же. – Алевтина усмехнулась. – Строишь из себя крутую дамочку, видиков насмотрелась. Сейчас у меня нет времени, я с тобой как-нибудь потом потолкую. – Она шагнула к двери.

Прыгнув следом, Галина поймала ее за волосы и сильным рывком свалила на пол. Падая, Алевтина сумела развернуться, вцепиться в ноги противницы и повалила ее. Упав на спину, Галина вырвала правую ногу, пяткой с силой ударила Алевтину в голову. Вскочила и дважды ударила пытавшуюся подняться Алевтину ногой. Ударившись подбородком об пол, Алевтина потеряла сознание. Галина подошла к двери, осторожно приоткрыла ее и выглянула. Никого не было. Галина вернулась к Алевтине и обыскала ее. Нашла пистолет, умело выщелкнула обойму. Проверив патроны, передернула затвор и шагнула к выходу. В дверях столкнулась с входившим Иваном.

– Привет, – широко улыбнулся он. – К тебе Алька… – Тычок ствола в живот и приглушенный хлопок выстрела заставили его согнуться. Левой рукой зажимая рану на животе, Иван бросил правую к кобуре. Галина с силой ударила его рукояткой пистолета по голове. Мгновенно обмякнув, Иван свалился на землю. Она, с трудом перевернув тяжелое тело, выхватила пистолет и, оглядевшись, побежала вниз по склону сопки.

– Стоять! – раздался справа от нее грубый мужской голос. – Кто такая?

– Меня Колдун на берег послал, – остановившись, спокойно отозвалась она.

В руке появившегося человека вспыхнул фонарь. Он осветил вскинутую руку Галины с «макаровым». Дважды трескучим эхом от склона сопки отдались выстрелы. Фонарик, описав лучом короткую дугу, упал в траву. Галина бросилась дальше. Вскрикнув от боли в ноге – босая ступня напоролась на что-то острое, – упала, выронив пистолеты. Яркий свет фонарика вынудил ее замереть, закрыв лицо руками. Сильный удар приклада в живот заставил согнуться.

– Лихая деваха, – хрипловато усмехнулся человек с фонариком.

– Алька ее пополам порвет. – Бородатый мужчина с карабином увидел «макаров», поднял его.

– Где она? – спросил подбежавший Колдун.

– Вот, – кивнул бородач на скрюченное тело Галины.

– Отнесите в медпункт, – приказал Колдун.

– Ты успел повернуться, – осматривая кровоточащую рану на животе глухо матерившегося Ивана, сказал врач, – иначе бы хана. А так… – Зевнув, достал из сумки шприц. – Зашивать будем? – с явной надеждой на отрицательный ответ спросил он.