Евгений Сухов - Смотрящий по России Страница 52

Тарантул повернулся к коренастому:

— Это нормально? Что-то я его не узнаю.

На лице Лепилы мелькнуло нечто напоминающее улыбку, которая тут же пропала под немигающим взглядом Тарантула. Босс говорил о серьезных вещах, а потому желал получить столь же серьезный ответ:

— Вполне. После скополамина следует именно такая реакция. Я ему вколол большую дозу. В данный момент он расслаблен и расположен ко всем. Сейчас нужно использовать момент его пробуждения. Все внутренние преграды сметены, он способен рассказать даже то, что глубоко прячется в его подсознании.

— Вот и отлично! Вижу, что разговор предстоит интересный. — Тарантул придвинул стул и уверенно сел, закинув ногу за ногу. — Ты узнаешь меня? — доброжелательно спросил Константин Игоревич, улыбнувшись. Когда того требовали обстоятельства, то он умел быть очень обаятельным.

— Конечно, ты занимаешься охраной Владислава Игнатова, — сказал Гоша, широко улыбнувшись.

— Все верно, — кивнул Тарантул. — И ты знаешь, кто такой Игнатов?

— А то! — весело воскликнул Гоша. — Он смотрящий по России и держатель воровского общака.

— Хм… Однако ты действительно очень информирован. Похвально! И кто тебе об этом рассказал?

— Один старик. Его зовут Тимофеем Беспалым. Он мне много рассказывал о Варяге. Сказал, что тот устранил его сына, и он не успокоится до тех пор, пока не отомстит.

— Как же он на тебя вышел?

— Честно говоря, я сам не знаю, но у старика поразительное чутье. Трудно сказать, откуда у него это, — бойко заговорил Гоша. — Он как-то обмолвился, что одно время служил в СМЕРШе, а там еще те зубры были! Так что, я думаю, он, скорее всего, выследил его самостоятельно.

— Когда же он на тебя вышел?

— Он вышел на меня три месяца назад, я тогда уже не работал в охране. Старик спросил, есть ли у меня приятель в его окружении, через которого я мог бы узнать, где находится Варяг. И я вспомнил о Максе. Постарался с ним сблизиться, несколько раз заходил к нему домой. Он между делом обмолвился о том, где находится Варяг.

— У него осталось еще минуты две-три, — сообщил Лепила. — Нужно торопиться.

— Что потом?

— Потом он придет в себя… Можно, конечно, еще добавить скополамина, но сердце не выдержит.

Тарантул отмахнулся:

— Ничего, выдержит, он молод! — И, повернувшись к пленнику, спросил: — Беспалый предлагал тебе деньги?

С лица Гоши не сходила глуповатая улыбка. Обыкновенный блаженный с площади, которому сердобольный человек сунул пятачок. Радость от свершившегося события была столь огромна и так переполняла его, что ею хотелось обязательно поделиться с каждым встречным.

— Конечно! — восторженно воскликнул он. — Стал бы я просто так работать… Дудки! Ведь риск какой. А за него и плата должна быть соответствующая. С вами свяжешься, так непременно без головы останешься. Он мне сто тысяч баксов обещал! Ведь хорошие деньги, правда? — смело посмотрел Гоша на Тарантула, ища поддержки.

— Хорошие, — сдержанно подтвердил Тарантул, слегка кивнув.

Стоящие рядом мужчины продолжали стоять рядом с непроницаемыми лицами.

— Я на них столько шмоток могу купить! Костюм новый, свитер, — принялся перечислять Гоша, загибая пальцы, чем вызвал улыбки у стоящих рядом. — В Испанию съездить…

— Он не говорил тебе, где прячет свои деньги? Ходит слушок, что этот Беспалый очень богат, — перебил его Тарантул.

— Верно, богат, — уважительно протянул Гоша. — Мне бы его деньги! Как-то однажды он разоткровенничался и рассказал, что был одним из тех, что изымали ценности у врагов народа. Оправдывал себя, говорил, что государство куда больший вор, чем он сам. И если государство грабит, так почему бы ему этим не воспользоваться. Часть денег и драгоценностей они утаивали и прятали в одном соборе, а потом из этого собора все драгоценности он перепрятал…

Речь Гоши все более замедлялась, напоминая заезженную пластинку. Вот сейчас крутанется еще разок да и остановится. Так и случилось. Не договорил самую малость, забуксовал на полуслове и умолк.

Тарантул повернулся к Лепиле:

— Сделай что-нибудь!

— Для него это может быть смертельно, — негромко предупредил тот.

— А мне плевать!

— Хорошо.

Лепила открыл сумку и вытащил одноразовый шприц и ампулу с раствором. Уверенно отломив кончик ампулы, он наполнил скополамином шприц. Ловкие уверенные движения настоящего профессионала. Приподняв повыше предплечье, он вновь отыскал вену и ввел свое снадобье. Гоша болезненно зажмурился, негромко вскрикнул:

— Господи!

— Ты хотел рассказать о том, где находятся сокровища, — терпеливо напомнил ему Тарантул.

Гоша, казалось, его не замечал. Широко открыв глаза, он смотрел куда-то за его спину. Потом вдруг часто задышал, изо рта на воротник поползла желтоватая пена. Подняв руки, Гоша как будто бы попытался отбросить от себя какой-то предмет, а потом вдруг расслабился и медленно скатился с кресла.

Лепила приложил два пальца к его шее, после чего объявил, посмотрев на Тарантула:

— Все!.. Он мертв.

— Все-таки сдох, сука! — несколько обескураженно принял это известие Тарантул, — а я ведь на него рассчитывал. — Повернувшись к Максу, он спросил: — Чего ты такой напряженный? Садись, расслабься, у тебя все-таки гости, ты их как-то развлекать должен. А то ведь нам скучно станет. Мы ведь можем обидеться и в другой раз к тебе не придем, — серьезным голосом предупредил Константин Игоревич.

Тарантула всегда следовало понимать буквально. Если он предложил присесть, то упрямиться не стоило, потому что в следующую минуту пара молодчиков захотят усадить тебя насильно. Осмотревшись, Макс увидел у стены стул, пока еще свободный. И, пододвинув его, присел. Можно было бы сесть у самой стены, где и стоял стул. Но в этом случае гости могли бы подумать о том, что он как-то противопоставляет себя остальным, дистанцируется, что ли. В изоляции Макс находиться не желал и всем своим видом стремился подчеркнуть, что он один из них. Кажется, получилось. Слегка расступившись, гости приняли хозяина в свои ряды.

Скользнув взглядом по лицам гостей, Макс увидел насмешливые улыбки, и это было неприятно. Даже Виктор, с которым у него сложились вполне приятельские отношения, растянул губы в презрительной гримасе.

— Что теперь с трупом делать? — удрученно вздохнул Макс. — Это проблема!

— Такие мелочи тебя не должны беспокоить, — беспечно отмахнулся Тарантул. — У тебя есть в доме мусоропровод?

— Да, — произнес Макс. — А что?

Видно, на его лице отразилась растерянность, улыбки сопровождающих сделались еще шире.

— Мы сейчас разрубим его на куски. Слава богу, соответствующее оборудование у нас при себе. Мы люди-то запасливые, ведь когда выходишь в ночь, то всякое может произойти. И вот, как видишь, не ошиблись! Ты его сложишь в крепкие полиэтиленовые пакеты. Да еще вот что, желательно, чтобы они были двойные, а то кровища может протечь. А потом выбросишь все эти дела в мусоропровод. — Тарантул говорил серьезно, на его худощавом лице не было даже намека на насмешку.

— А если вдруг обнаружится?

— Кто у тебя по соседству живет?

— Бабка одна, без одного дня сто лет будет, — буркнул Макс.

— О! Замечательно! — хлопнул себя ладонями по коленям Тарантул. — Пускай следаки думают, что это его старушенция уделала. И мотив будет подходящий, дескать, геронтофилом оказался, старушку ссильничать хотел. Ну а она его того… Топориком по затылку!

Не выдержав, первым расхохотался Лепила, за ним несколько стеснительно хихикнул крепыш.

Макс поднялся:

— Ну, так что, я пошел за пакетами?

— Сядь! — резко прозвучал приказ.

Благодушное настроение Тарантула стало понемногу меняться на стервозное, в голосе появились возбужденные нотки. Весьма скверная примета. Макс медленно опустился на стул.

— Ответь мне на один вопрос: что это за человек?

Тарантул вытащил из кармана удостоверение и протянул его Максу. Макс чувствовал, что в этот самый момент Константин Игоревич внимательно рассматривает его лицо, стараясь уловить мельчайшие нюансы переживаний. В создавшемся положении следовало бы как-то безмятежно улыбнуться и, главное, ничем не проявлять своей обеспокоенности. Может быть, даже проявить какой-то интерес, дескать, какой же его ожидает сюрприз? Но он почувствовал, что не способен даже на едва заметное движение губ и любая, даже самая незначительная, мимика, что обозначится на его лице, выдаст его с головой. А потому следовало сохранять бесстрастность. Но какая-то неведомая сила заставила Макса поднять глаза. Он встретился взглядом с темно-серыми глазами начальника охраны. Его поразила одна особенность, странно, что прежде он не замечал этого, — радужка вокруг зрачка Тарантула была в мелких темных пятнышках, поэтому его взгляд казался жестче, чем был в действительности.