Лев Пучков - Обратный отсчёт Страница 52

Это было приятно и одновременно тревожно. Она мне нравилась. И в то же время я её боялся. Совершенно непонятно было, что от неё можно ожидать. Знаете, мне по прежней работе доводилось знакомиться с материалами дел, в которых фигурировали психованные светские красавицы, укокошившие своих бойфрендов в припадке дикой ярости. То есть это уже потом понятно было, что они психованные, а до того вроде бы паиньками были, воспитанными дамочками из приличных семей и вообще, как говорится, — ни в одном глазу!

Так, повседневные мелочи оставим, переходим к сцене после обеда у немцев — чтобы было понятно, насколько обоснованы мои опасения в плане личной безопасности.

В четверг, около полудня, я сидел в «службе», ожидая вызова. «Служба» — это помещение для прислуги, рядом с кухней. Большая общая комната, свой санузел, обеденный стол, буфет, оборудованный для круглосуточного приёма чая и кофе (кофеварка, чайник и сопутствующие аксессуары), два дивана, четыре кресла, телевизор и радио. И маленькая комнатка отдыха с двумя кроватями. Там обычно спит дежурная горничная, больше на ночь в доме никто не остаётся, а охрана ютится вообще в отдельном строении. Доступ в господскую половину здесь только по звонку, прислуга вышколена, никому и в голову не придёт прогуляться туда по своему произволу, без команды. Неограниченный доступ лишь у секретарши Вали и дворецкого Вольдемара. В принципе я мог бы спокойно сидеть в гараже — там тепло, чисто и просторно, но мне неудобно было перед «суточными»: они все косились на меня, считали выскочкой.

Так вот, сидел я в «службе», любезничал с горничными — Ниной и Нелли — и в окно видел, как во двор заехал чёрный «600». Девчата сказали, что это машина хозяина. Вышла секретарша, взяла из машины какую-то продолговатую коробку, и «600» убыл. Через несколько минут позвали горничных. Когда они вернулись, то сообщили, что помогали хозяйке примерять новое платье, якобы присланное хозяином.

Потом прибежал озабоченный Антон — старший группы сопровождения. Притащил схему, поставил задачу:

— Едем в немецкое посольство. Вот маршрут… Если будет пересадка, следуешь за машинами хозяина до конечной точки, паркуешься поблизости, ожидаешь моего сигнала…

Минут через десять мне велели подавать машину.

Видите, как я наловчился: «велели» да «подавать»… Сказал бы мне кто с месяц назад, что придётся осваивать холуйский сленг, я б тому без разговоров накатил в дыню! Хотя, с другой стороны, обычный сервис: вроде как таксист, только на постоянной основе, и клиент всегда один и тот же…

Валю в этот раз не взяли. Наталья, как обычно, села впереди, рядом со мной. Вместо привычного делового костюма на ней было длинное чёрное платье (материал назвать затрудняюсь, что-то похожее на шёлк, этакое всё переливчатое и странным образом перекрученное), а на плечи она набросила невесомую горностаевую накидку.

Когда я уже вывел машину за ворота, Наталья сбросила накидку, развернулась ко мне и спросила:

— Ну и как я вам?

Я глянул… и в буквальном смысле оторопел! На какое-то мгновение впал в ступор, потерял вдруг рулевое колесо, и мы едва не въехали в столб. Хорошо, разогнаться ещё не успели!

На мой взгляд, это была квинтэссенция мировой женской красоты, явленная мне в назидание за мужскую самоуверенность. И чего ты там себе возомнил?! Посмотри, плебей, полюбуйся, заткнись и не смей больше никогда даже думать об этом! Это не для пользования, а сугубо для лицезрения в состоянии немого восторга. Прими как данность — это просто богиня, это…

Нет, мне трудно описать это изящным слогом — не горазд я на такие дела, так что получайте всё, как мне это виделось. В общем, так: платье на бретельках, точёные мраморные плечи, лебединая шея без единой морщинки, какой-то просто умопомрачительный бриллиантовый гарнитур (колье, серьги, браслеты на платиновой основе) — как минимум взвод охраны надо, чтобы носить такой. И два самых ярких самоцвета, гармонично завершающих коллекцию, — пронзительно синие сапфиры огромных глаз, два омута с затаённой в глубине чертовщинкой, с бешеным азартом искрящейся сумасшедшинкой…

Я справился с управлением, невольно чертыхнулся, покраснел, неловко извинился…

Наталья опять укуталась в накидку, довольно улыбаясь, сказала невинным тоном:

— Я рада.

— Чему?

— Тому, что нравлюсь вам.

— А я… Гхм-кхм… Ничего такого…

— Да и не надо. Видно же. У вас всё — во взгляде. Вы вообще очень открытый человек, весь как на ладони. Да вы не смущайтесь — мы же одни…

Действительно, сегодня мы впервые остались одни — до этого с нами всегда и повсюду ездила самая незаменимая в мире секретарша Валя. Правда, уединение это было весьма условным: вон, сзади тихонько крадутся «родственники» нашего «750»…

Больше мы на эту щекотливую тему не разговаривали и вообще до Барвихи ехали молча. Наталья смотрела в окно как-то по-особому, расслабленно, улыбалась и, казалось, вся была окутана довольством и умиротворением, даже что-то мурлыкала потихоньку.

У Барвихи нас перехватили. На обочине ожидала колонна из трёх одинаковых «шестисотых», у среднего нетерпеливо топтался Сенковский.

На предложение пересесть в машину мужа Наталья молча покачала головой и небрежно ткнула большим пальцем через плечо. Типа: на место, барбос!

Сенковский, даже не попытавшись возразить, покорно кивнул, сел сзади и захлопнул дверь.

— Трогай, — не предвещавшим ничего хорошего тоном скомандовала Наталья и, глядя в зеркало заднего вида, приторно-сладко поинтересовалась: — Ну что, дорогой, ты ещё не умер?

Я втянул голову в плечи и плавно тронул машину с места…

В этот раз мои опасения оказались напрасными: скандалить супруги не стали. Всё было чинно-благородно, разговаривали о каких-то делах.

Единственно, бросалась в глаза разница в поведении. Наталья держалась как высокомерная и своенравная госпожа, а Сенковский — как её забитый и донельзя зашуганный раб. Знаете, было неприятно наблюдать всё это. Мужчина в рассвете сил, можно сказать, гений, повелитель империи, хозяин — и этак вот стелется… Да попробовали бы так со мной — убил бы, на фиг! И никакая красота не помогла бы.

А ещё он смотрел на меня. Вернее, он вроде бы просто поглядывал в зеркало, но как будто старался поймать мой взгляд. Смотрел с этаким подтекстом, вопросительно… Было у вас что-нибудь или как? Признайся, намекни как-нибудь, не томи душу!!!

Мне было неловко и тягостно. Как будто я виноват во всём, что между ними происходит, и вообще, это именно я — самый главный мерзавец текущего момента…

Обед длился часа три, а по времени дня это был, скорее, этакий длиннющий полдник. Вернувшиеся хозяева притащили с собой ароматы дорогих сигар, деликатесов, изысканных вин (у меня аж в желудке заурчало) и приподнятое настроение. Оба были слегка раскрасневшиеся, вроде бы такие приветливые… Что характерно: чинно сели вдвоём на заднее сиденье. А может, из-за того сели рядом, что их провожали какие-то солидные толстые дядьки и тётки, надо было просто марку держать. Во всяком случае, выглядели они вполне счастливой парой, я даже подумал сдуру: может, помирятся?

Потом мы поехали, и через некоторое время Наталья заботливо поинтересовалась:

— Тебе сейчас в офис?

На что Сенковский галантно, с кавалерской интимной хрипотцой заявил:

— Мне туда, куда вы пожелаете, моя королева. Хочешь, всё бросим и поедем ко мне…

Зря он это сказал!

— А ну-ка, останови, — коротко скомандовала Наталья мгновенно изменившимся голосом.

Мы встали где-то почти в самом центре, возле небольшого сквера. Следовавшие за нами «шестисотые» притормозили и тотчас же испуганно сдали назад — все в курсе нелюбви хозяйки к сопровождению, служба-то одна…

— Ну и чего ты себе вообразил?! — Вопрос был задан вкрадчивым тоном, почти шёпотом — я едва его расслышал.

— Дорогая…

— Так я для тебя дорогая?! — Голос Натальи стремительно креп, рос в тональности и набирал обороты. — А кто тебя просит содержать меня?! Думаешь, я сама не справлюсь!!!

— Я прошу тебя, пожалуйста…

— Ты меня просишь?! Ты меня ещё о чём-то смеешь просить?!

— Пойду, погуляю, — я открыл дверь и посунулся было наружу.

— Стоять! — командирски рыкнула Наталья — молодая парочка в скверике испуганно шарахнулась со скамейки и припустила прочь по аллее. — Сидеть!

— Дорогая, пусть в самом деле погуляет человек…

— Не поняла, кто здесь командует?! Закрой дверь, сиди на месте! Сейчас как раз о тебе говорить будем!

Я закрыл дверь и уже привычно втянул голову в плечи. Ну вот, началось…

— Дорогая, при чём здесь…

— Заткнись! Я сейчас говорю!

— Да пожалуйста, пожалуйста…

— Дорогой, у меня к тебе вопрос, — опять вкрадчивый елейный голосок — в зеркале отражается ангельская улыбка. — Ты зачем его мне подсунул?