Евгений Сухов - Конец таежной банды Страница 53

– И что? – язвительно спросил Ли.

– Скажи своим, чтобы нарубили веток да камыша, – велел Красин со знающим видом.

Ли отдал команду, и солдаты стали рубить ветки и камыш, из которых потом сплели небольшие маты. Из них сделали что-то вроде моста и перешли по нему опасный участок. Потом последние собрали маты за собой и передали вперед. Таким же образом преодолели и следующую преграду. Только в одном месте случился прокол. Один из бойцов оступился, упал с мостка и мгновенно ушел вместе с пулеметом в глубь затянутого торфом «окна». Его пытались спасти, но глубина оказалась слишком велика.

– Сейчас спустимся в низину и пойдем по старой дороге, – пообещал Красин, заметив тревогу в глазах Ли.

– Там что, посуше будет? – с надеждой спросил китаец, наблюдая за тем, как из глубины трясины поднимаются пузырьки воздуха в месте, где погибший потревожил торфяной покров.

– Нет, там непроходимая топь, – разрушил его надежды председатель окрисполкома, – дорогу сильно подмыло, так что осталась узкая тропинка. Нужно идти точно по ней, иначе в момент сгинешь.

– Я не верю, что в таком месте может быть логово банды, – покачал головой Ли. – Здесь невозможно жить, гнус, сырость и непроходимые топи.

– Вот и я говорю о том же, – поддакнул Красин, – давай повернем, пока не поздно, а руководству скажем, что проверили это место.

Ли на секунду задумался, потом вздрогнул, точно стряхивая с себя наваждение:

– Нет, у нас приказ. Мы пойдем дальше.

– Дело хозяйское, – пожал плечами Красин.

Ли еще раз сверился с картой.

– Покажи, где этот охотничий домик.

– Вот тут большой остров среди топей, а на дальнем конце дом, – показал Красин грязным пальцем.

Отряд двинулся дальше. В низине началась настоящая топь. Все пространство до горизонта, скрытого в густом тумане, занимала равнина, практически лишенная деревьев. Кое-где виднелись чахлые ивы и жидкие кусты. Между травяными островками блестела белесоватая вода и вязкая жижа. То тут, то там со дна поднимались пузыри болотного газа. Торф тек между пальцами. Красин вытер руки об штанину галифе и велел:

– Идите точно за мной, след в след, и держитесь поближе друг к дружке.

Пронзая жижу шестом, он сделал несколько шагов и по пояс ушел в болото. Это его не смутило. Орудуя шестом, он пошел дальше и, обернувшись, бросил остальным:

– Ну чего встали, пошли!

– Мы ждем, когда ты дорогу найдешь, – ответил ему Ли.

– Это и есть дорога, – пояснил начальник окрисполкома.

Километра два они брели по пояс в болотной жиже. Ли стало овладевать отчаяние.

– Долго еще? – поинтересовался он, не рискуя лезть за картой, так как опасался потерять равновесие и упасть в топь.

– Еще километра два, – угрюмо ответил Красин, весь взмокший от напряжения.

Ли передал солдатам, что осталось немного, и велел всем соблюдать тишину. Они должны были застигнуть противника врасплох, а не он их.

Еще через километр Ли стал задумываться о привале. Сил идти больше не было. Однако найти подходящее для этого место посреди топи было нереально. Он сильно жалел, что они не остановились раньше, когда была такая возможность.

– Вон там, впереди, это остров, – тихо прошептал Красин, указывая в туман.

– Ничего не вижу, – покачал головой Ли.

– Вершины деревьев, – подсказал ему начальник окрисполкома, и тогда Ли увидел темную полосу поверх тумана. Действительно, это были ели.

– Немного осталось, – тяжело вздохнул Красин, сжимая шест.

Внезапно справа от них из трясины всплыл небольшой бочонок. Все удивленно уставились на него. Красин первым заметил провод, тянувшийся от пробки в трясину.

«Это бомба», – догадался он, леденея от ужаса. Было непонятно, как люди могли установить ее в таком непроходимом месте. Тем не менее факт был налицо. Красин и Ли, не сговариваясь, бросились в вонючую болотную жижу. И тут же бочку разорвало мощным взрывом. Осколки дерева скосили пятерых китайцев. Одному куском обода снесло полголовы. Второму осколок дерева, точно копье, пронзил сердце. Одновременно с этим грохнули еще три взрыва по обеим сторонам дороги. На людей обрушились потоки жидкой грязи. Многие погибли от осколков. Другие кинулись в сторону и стали тонуть. В ответ на их вопли со стороны острова застрекотал пулемет. Красин не мог представить подобного и в страшном сне. Наемники гибли один за другим и не могли оказать никакого сопротивления. Их беспорядочные выстрелы не наносили противнику особенного урона. Начальник видел, как один из наемников, бешено передергивая затвор винтовки и стреляя, ушел в трясину, дико завопив напоследок. И так было везде. Двое других зарядили пулемет и дали несколько очередей по острову. Потом утонул тот, что подавал патроны, а второго сразила пуля. Раскаленный пулемет, дымясь, нырнул в трясину.

– Лечь всем, – надрывно орал на китайском Ли, – не сходите с дороги!

Но его не слушались и продолжали гибнуть. А спустя несколько минут внезапно наступила тишина. Пулемет с острова перестал поливать их свинцом, а тонущие наемники перестали орать и стрелять. Обернувшись, Красин с ужасом увидел, что кроме них с Ли вокруг никого нет.

– Что делать? – прошептал он Ли.

– Ползем вперед, – решительно ответил китаец.

– Но нас же заметят, – возразил Красин с испугом, – заметят и пристрелят.

– Тогда жди здесь, я сам полезу туда, – сухо ответил Ли и пополз по-пластунски прямо по жиже. Вместо шеста он использовал саблю. Ее длины как раз хватало, чтобы достать до каменистого дна – остатков старой дороги. Красин остался на месте и решил посмотреть, что будет.

Ли не утонул по дороге. Под покровом тумана по уши в грязи он все же дополз до острова. В этот момент его даже перестало волновать, что он сам пришел в руки бандитов. Лучше умереть от пуль, чем захлебнуться вонючей болотной жижей. Остров представлял собой невысокий холм. Ли вглядывался в туман, окутавший кусты, и пытался определить, где пулемет. Он немного приподнялся и сразу получил две пули в грудь. Его ждали, видели, как он ползет, и просто подпускали ближе. Лежа на спине, Ли смотрел в серое неприветливое небо и чувствовал, как в груди все хлюпает при вздохе.

– Этот вроде бы последний, – раздался голос из кустов, – пойду проверю.

Ли крепче стиснул в руке рукоятку сабли. Умирать просто так он не собирался.

Заминировать болото было делом не простым, но Федор Лопухов с этим справился. Обычная смекалка плюс энтузиазм – и дело сделано. Провода от подрывной машинки он вывел на остров в укрытие между кустов можжевельника. В кустах установили пулемет, сняли мокроступы и стали ждать. Лишь после обеда один из охотников заметил, что кто-то вспугнул птиц недалеко от их укрытия. Потом они заметили красных. Было удивительно, что они вообще дошли до этого места. Федор решил, что пора, и стал раскручивать ручку подрывной машинки. Заряды взорвались почти одновременно, но не все. Два не сработало. Лопухов решил, что оборвалась цепь, и больше стараться не стал, а скомандовал пулеметчикам:

– Огонь!

По болоту стелился туман, и прицельность стрельбы хромала. Однако красные тоже не могли прицелиться, стреляли наугад. Решающим фактором оказалась паника. Наемники сходили с дороги и массово тонули. В них тоже стреляли. Шальная пуля оцарапала Федору висок, другая пробила гимнастерку на боку. Двое охотников получили смертельные ранения. Один в голову, другой в грудь. Еще двое, Султанко и Кучум, залегли, лишь Чухла, захваченный азартом, продолжал стрелять из пулемета, пока не кончились патроны.

Потом стало тихо.

– Все, они убиты? – шепотом спросил у него Кучум, расчесывая пальцами седую бороду. – Слышь, начальник, никого не видно.

– Подождем, – предложил Федор. Он не верил, что все так быстро закончилось. Потом они увидели красного, который полз к ним по болоту. Султанко и Кучум взяли винтовки на изготовку, но Лопухов их остановил: – Подпустите поближе, чтобы уж наверняка. Я не хочу тут до ночи возиться с недобитыми.

Они дождались, когда красный выползет на сушу, и всадили в него две пули.

– Готов, – прокомментировал Кучум.

– Вы не попали в голову, – возразил Лопухов, вглядываясь в туман, – вроде это последний. Пойду проверю.

– Я не промахнулся, – с обидой воскликнул Кучум.

– Я тоже не промахнулся, – проворчал Султанко, вылезая из укрытия вместе с Федором. Вслед за ними вышел и Чухла со своей винтовкой.

С оружием наготове они подошли к красному. Тот лежал скрючившись, лицом вниз, на правой руке. Султанко пинком ноги перевернул тело и тут же получил удар саблей в живот. Не останавливаясь, китаец отрубил руку Чухле и, продолжая круговое движение, почти отсек ногу Кучуму. Федор успел отпрянуть, и клинок прошел в сантиметре от его тела. А китаец был уже на ногах. Федор хотел выстрелить в него, но чуть не лишился руки. Его револьвер от удара саблей отлетел в сторону. Крутанувшись, Ли рассек Султанко грудную клетку. Следующим ударом снес голову оравшему во все горло Чухле и разрубил позвоночник Кучуму, попытавшемуся бежать. Мертвые охотники попадали на землю, обливаясь кровью. Ли с искаженным яростью лицом повернулся к Федору, ошеломленному такой быстротой. Выхватив нож, Федор сделал вид, что собирается напасть, а сам резко метнул клинок в грудь противника. Ли с жуткой кровавой улыбкой отбил его и шагнул вперед, готовясь нанести удар. Федор видел в его глазах смерть. Он понимал, что не успеет выхватить запасное оружие в кобуре за спиной, поэтому просто упал на спину и откатился в сторону, когда китаец ударил. Подхватив с земли толстую ветку, он закрылся ей от удара. Но это не помогло. Клинок легко рассек дерево и погрузился в его плечо, рассекая ключицу, ребра. Он остановился, завязнув концом в корнях, что были в земле под телом Федора. Из последних сил Лопухов ухватился за эфес сабли рукой и пинком отбросил китайца, затем выхватил из-за спины «маузер» и расстрелял в него всю оставшуюся обойму. Ли рухнул на землю. Федор уронил «маузер» и потерял сознание. В себя он уже не пришел. Слишком страшной была рана – разрублено легкое, куча крупных сосудов, мышцы и кости.