Евгений Сухов - Конец таежной банды Страница 55

Обоз с людьми двигался через редкий березовый лес. Алексея нещадно трясло на телеге. Он принял последнюю таблетку болеутоляющего и размял связанные руки, чем заслужил неодобрительный взгляд худого одноглазого бандита, трусившего на лошади рядом. Серафима Пименова сидела впереди, рядом с возницей, роль которого исполняла Клавдия. Серафима обернулась к нему и зло бросила:

– Если Патрикея убьют, то и тебе не жить, сволочь красная.

– Будем надеяться, что его не убьют, – равнодушно ответил Алексей.

– Надейся, гад, – прошипела Серафима и отвернулась.

Алексей посмотрел на телегу, ехавшую сзади. Телегой правил старик лет семидесяти. За ним сидели дети разного возраста и женщина из местных в цветном платке. Всего Алексей насчитал двадцать телег. Пятеро ехали вооруженные, верхом. Еще на одной телеге ехал пулеметный расчет. Когда со стороны крепости послышались выстрелы, все обернулись в ту сторону. Движение обоза остановилось.

– Началось, – дрогнувшим голосом прошептала Клавдия.

Серафима в очередной раз бросила на него взгляд, полный ненависти. Если бы ей дали волю, то она бы расправилась с Алексеем немедленно. Затем движение возобновилось, но не успели они проехать и десяти метров, как с трех точек по обозу ударили пулеметы. Воздух наполнился визгом свинца. Расширенными глазами Алексей видел, как гибнут те, с кем он ехал. Изрешеченная пулями Серафима рухнула с телеги на землю. Рядом упал всадник вместе с лошадью. Клавдия застыла на месте, не зная, что делать, и в следующую секунду пуля снесла ей пол-лица. Алексей ждал, когда настанет его очередь. Пули пролетали буквально в сантиметрах от него. Испуганные лошади рванулись, и Алексей, слетев с телеги, упал рядом с Серафимой. Руки были связаны, и он толком не успел сгруппироваться, ткнулся в каменистую почву головой, содрал всю кожу на щеке, перевернулся и так остался лежать, борясь с головокружением и приступами тошноты. В глазах все двоилось.

Очень быстро выстрелы смолкли. Шестеро китайцев вышли из кустов и стали добивать раненых. Алексей повернул голову вбок и наткнулся на яростный взгляд Серафимы. Она вытащила у погибшего всадника винтовку и целилась в него. Винтовка дрожала в ее слабеющих руках и ходила из стороны в сторону. Женщина едва удерживала себя в сознании.

«Плевать», – подумал Алексей равнодушно.

– Сдохни, – выдохнула Серафима, а в следующее мгновение получила пулю в голову от подошедшего китайца. Для верности наемник пронзил ее штыком и обернулся к нему. Алексей, стиснув зубы, смотрел на окровавленный штык и ждал, когда тот пронзит и его. Другой китаец откуда-то из-за спины Алексея окликнул товарища, и тот опустил штык. Видно, его все-таки узнали… Не в силах больше бороться, Алексей потерял сознание.

– Чего это ты придумал? – приступил Трефилов к китайцу. Кван, увлеченно следивший за разгрузкой баллонов, нехотя повернулся к начальнику милиции: – Я не должен перед тобой отчитываться.

– Что в баллонах? – с нажимом повторил Трефилов.

– Боевой отравляющий газ, хлор марки Е 56, – ответил Кван.

– Ты что же, всех газом собираешься потравить? – ошалело спросил Трефилов. Он не представлял, что такое вообще возможно. Внутри зашевелился страх. Он с опаской покосился на баллоны, которые теперь, казалось, стали выглядеть угрожающе. Заключенная внутри смерть была готова вырваться в любой момент. Трефилова бросило в жар. Даже находиться рядом было опасно.

– Я собираюсь не всех потравить, а только бандитов, – жестко улыбнулся командир наемников, демонстрируя ему противогаз, – мы наденем вот это. Противогаз защитит от действия этой дряни. Не волнуйся, я такое уже делал. Мы с товарищем Тухачевским в Тамбовской губернии таким газом все волнения за несколько дней погасили.

– Но там же и бабы есть, и дети, – с сомнением пробормотал Трефилов, глядя в направлении крепости.

– А мне плевать, – спокойно ответил Кван, – я не собираюсь терять своих людей. Тем более существует негласный приказ с самого верха: не оставлять свидетелей газовых атак.

– Вот, значит, как, – враждебно бросил Трефилов. Он сразу понял, о чем китаец по-настоящему печется.

– Ну, и из-за золота тоже, – подтвердил его предположения Кван. – Согласись, оставлять свидетелей нам нет резона. Никто не должен знать про это золото, кроме нас. Ты, Гаврила, получишь долю. Тебе что, этого мало? До конца жизни будешь обеспечен.

– А спать как я буду? – язвительно поинтересовался Трефилов. – У меня дед был солдатом и погиб за отечество. Если я такое сделаю, он в гробу перевернется.

– Химическая атака на бандитов – вопрос решенный и обсуждению не подлежит, – резко произнес Кван, сверкая глазами от гнева. – Ты будешь помогать?

– Нет, я в этом не участвую и людей своих заберу, – покачал головой Трефилов. Развернувшись, он пошел к лошади, привязанной у могучего кедра.

– Ты совершаешь очень большую глупость, – ровным голосом произнес Кван ему в спину.

– Может, и так, – буркнул Трефилов. Он отвязал лошадь, запрыгнул в седло и, не оборачиваясь, поскакал к лагерю.

Кван достал свой «кольт», быстро прицелился и выстрелил в спину начальнику милиции. Трефилов свалился в овраг, а лошадь, взбрыкнув, поскакала дальше.

– Принесите его сюда, – распорядился Кван на китайском, обращаясь к наемникам, – если жив, то добейте.

Четверо солдат запрыгнули на лошадей и поскакали к оврагу. Было что-то не так. Кван видел, как солдаты спрыгнули и стали бегать вокруг того места, куда упал Трефилов. Через минуту они вернулись, сообщив, что не нашли тела. Нету даже никаких следов, которые бы указывали, куда оно делось.

– Вот скотина, – процедил сквозь зубы Кван, подумав, что начальник милиции все-таки успел наклониться и увернуться от пули.

– Прочесать лес? – с готовностью осведомился Ву.

– Нет, готовьте атаку, с ним мы разберемся позднее, – резко ответил Кван.

Он напряженно просчитывал варианты, мысленно раскладывая все по полочкам. Что может сделать начальник милиции? Да ничего… Они быстро проведут атаку, потом захватят золото и вернутся. Трубин точно не откажется от предложенной ему доли, а начальник милиции тихо и незаметно исчезнет. В газетах напишут, что он погиб от рук бандитов.

В глаза Квану бросилась группа наемников, которых он поставил в роще. Они что-то везли на телеге.

– Я же приказал дежурить в роще и ждать, когда бандиты попытаются бежать, – заорал он, выходя из себя, – почему вы здесь?!

– Остальные там остались, – виновато пробормотал главный группы, – мы вот этого, начальника из ОГПУ привезли.

– Чего? – Кван изумленно посмотрел на телегу и в лежащем опознал Коновалова. – Откуда… откуда вы его взяли?

– Бандиты пытались отступать и везли его с собой связанного, – ответил наемник, – мы бандитов расстреляли, а его решили сюда привезти. Он ранен.

– Вижу, что ранен, – буркнул Кван, обходя телегу. – Езжайте назад на позиции, а его оставьте здесь. – А сам подумал с досадой: «Еще один бессмертный».

Евдокия так глубоко ушла в воду, что тело будто стальные тиски сдавили. Кругом была темнота и холод. Черные каменные стены уходили вниз во мрак и поднимались вверх туда, откуда просачивался свет. Евдокия гребла вверх изо всех сил, но ей казалось, что она стоит на месте. Воздух заканчивался. В глазах темнело. Она уже решила, что настал конец, когда внезапно вынырнула в черной пещере. Что за пещера, было непонятно. Она попыталась дотянуться до стен в темноте. Оказалось, что она в небольшой нише, заполненной воздухом. До потолка было от силы метр. Проплыв немного, она уперлась в стенку. С другой стороны было то же самое. Каменный мешок. Атаманша со страхом подумала о своих ранах. Долго она так не продержится. Надо было искать колодец, через который она попала в это самое подземное озеро. Он должен был быть где-то рядом. Вдохнув побольше воздуха, Евдокия нырнула. Она плыла и в темноте судорожно ощупывала стены. Ужас от этого мрачного холодного подземного мира пронзал до костей. Снова стал заканчиваться воздух. Со страхом Евдокия поняла, что не сможет вернуться назад в воздушный пузырь. В темноте она даже потеряла направление, откуда плыла. Страшнее ничего и представить было нельзя. Волевым усилием она подавила приступ паники и, мощно загребая, просто поплыла вперед. Задыхаясь, плыла и плыла, пока не начала терять сознание. Появилось ощущение, что ее тянет куда-то в глубину в гигантскую воронку, но бороться не было сил. Ее тело тянуло вниз все быстрее и быстрее. Не в силах больше противиться, она вдохнула и хлебнула воды. Направление ее движения изменилось. Ее бросало из стороны в сторону, било о стенки узкого тоннеля, а потом выбросило в ослепительный свет.