Гарольд Койл - Крещение огнем Страница 56

Сначала у него не ёыло особых сложностей с перемещением людей, оружия и денег внутри Мексики. Однако развертывание войск сельской обороны, переброска регулярных воинских час­тей к границе и растущая среди населения популярность Совета тринадцати привели к тому, что операции к югу от границы становились все опаснее.

Ситуация усугублялась еще и тем, что Совет тринадцати по­степенно забирал в свои руки финансовые учреждения и органи­зации страны. Банки, которые он теперь контролировал, резко ограничили денежные суммы, переводимые как в страну, так и за ее пределы. Уцелевшие после "чистки" тамбженные чиновни­ки, а также полицейские в морских портах твердо усвоили ее уроки и, во всяком случае, в настоящее время демонстрировали полную неподкупность. А чтобы упрочить такое положение дел, и таможенников, и полицейских время от времени меняли, при­чем всегда неожиданно и нерегулярно. Против таких шагов пра­вительства и Аламан, и Делапос оказались бессильны. Все труд­нее стало контрабандой перебрасывать, в страну оружие и боепри­пасы. Даже связь и передвижение внутри Мексики были сопря­жены с определенным риском. Незнакомых людей брали на за­метку и проверяли. Телефонные разговоры при малейших подо­зрениях прослушивались. А дорожные патрули, неожиданно по­являющиеся в самых разных местах, осложняли планирование операций.

В Соединенных Штатах все обстояло иначе. Перемещение активности к югу значительно упрощало обстановку. Несмотря на то, что набеги террористов вызвали в Техасе панику и моби­лизацию Национальной гвардии, никто, даже сам губернатор штата, не помышлял о том, чтобы ограничить гражданские сво­боды, объявив военное положение или приостановив передви­жение гражданских лиц. Поэтому люди Делапоса — особенно те из них, кто были американцами или европейцами, — беспрепят­ственно разъезжали на своих "пикапах" неподалеку от границы, выбирая новые места для засад и наблюдая за развертыванием и маневрированием Национальной гвардии. Некоторые, по приме­ру Чайлдресса, даже наведывались на наблюдательные пункты. Американец, заведя разговор с солдатами, как бы невзначай вспо­минал, что у него в "пикапе" есть холодное пиво, и, угощая гвардейцев, развлекал их военными байками. А пока солдаты пили, Рэндел запоминал, какое у них вооружение, задавал, на первый взгляд, невинные вопросы о полученном задании и выслу­шивал ответы. И никому даже в голову не приходило, что перед ним — враг: ведь он говорил без малейшего акцента, выглядел стопроцентным американцем и тоже служил в армии.

А враги, если верить командирам, — маленькие трусливые мексиканцы. Чайлдресс же, с какой стороны ни посмотри, — свой парень, который, к тому же, знает, как уважить своего бра- та-служивого.

Но Рэндел занимался этим скорее из любви к искусству, чем по необходимости. У Аламана и без него хватало источников информации. Чтобы надежно перекрыть границу и не создавать помеху для нормальной жизни гражданского населения, все пла­ны пограничных дозоров, дорожных застав и наблюдательных пунктов составлялись заблаговременно и согласовывались с ме­стными властями и властями штата. Если наблюдательный пункт предполагалось разместить на территории частного владения, необходимо было известить об этом хозяина. Таким образом, Аламан мог без особого труда, используя свою сеть осведомите­лей, собирать нужные сведения, которые ежедневно проходили через множество рук. К тому же, некоторые местные и даже высшие чиновники, имевшие дело с этой информацией, состоя­ли на службе у эль Дуэньо с давних пор, когда он занимался переброской через границу наркотиков и нелегальных иммигран­тов.

Так что переброска новых наемников, денег и даже вооруже­ния не представляла большой сложности. Можно даже сказать, что благодаря старым связям Аламана все это удавалось на удив­ление легко.

Его агенты в Никарагуа и на Кубе закупали бывшее в употреб­лении оружие и переправляли его в Колумбию. Там оно соеди­нялось с потоком наркотиков, который организовывали и регу­лировали местные сподвижники Аламана, и самолетами пере­брасывалось в США. Доставленные в Штаты новые люди, день­ги и снаряжение следовали дальше на грузовиках компании, при­надлежавшей еще одному соратнику Аламана.

Таким образом, уже через несколько недель Делапос сумел вооружить свои отряды противотанковыми управляемыми и пор­тативными зенитными ракетами. Это несколько устаревшее, но по-прежнему мощное и точное оружие сразу дало отрядам Дела- поса перевес, о котором Национальная гвардия даже не подозре­вала. Когда же все открылось, и американская разведка стала распутывать это дело, ей удалось добыть очень мало полезных или неопровержимых фактов, поскольку никарагуанцы постав­ляли такое же оружие мексиканской реіулярной армии. Даже эта часть операции была продумана так, чтобы создать у амери­канской разведки превратное впечатление, будто здесь умышленно или по недомыслию замешано мексиканское правительство.

Стараниями того же полковника, который занимался постав­кой оружия и в мексиканскую армию, Аламану удавалось запу­тать следы. И его люди, и мексиканская армия снабжались ору­жием из одного и того же источника. Полковник-никараіуанец заботился о том, чтобы серийные номера оружия и боеприпасов, попадающих к эль Дуэньо и в мексиканскую армию, шли не подряд, а вразбивку. Например, партия зенитных ракет подбира­лась так, чтобы мексиканская армия получада ракеты с серий­ными номерами от одного до трех, пять и шесть, а Эктор — с номерами четыре, семь и восемь. Таким образом, если бы аме­риканцам удалось узнать заводские серийные номера ракет и проследить их путь через Никараіуа, вполне могло оказаться, что часть их находится на вооружении мексиканской армии, а часть надежно спрятана в тайниках на территории Соединенных Штатов.

Поэтому Делапос считал, что Национальная гвардия не пред­ставляет для них особой угрозы. Пока она остается без движе­ния и занимается своими делами, его "армия", перевооружив­шись и рассредоточившись к северу от границы, была готова по приказу Аламана перейти ко второму этапу террора.

Облетая приграничный район на штабном вертолете коман­дующего дивизией, Скотт Диксон несколько секунд наблюдал за двумя "хамви", движущимися по дороге. За последние десять дней он уже три раза вылетал к границе. А если учесть, что федеральное правительство постоянно усиливало нажим, требуя, чтобы армия взяла на себя активную роль в обеспечении безопас­ности границы, можно было предположить, что он — далеко не последний.

Разведка, которой занимался Диксон и другие офицеры 16-й бронетанковой, имела целью подготовить дивизию к неизбежно­му развертыванию в южном направлении. Однако, вместо того чтобы .дать более подробное представление о местности и та­ким образом повысить боевую ГОТОВНОСТЬ; каждый новый вылет только усиливал у Диксона дурные предчувствия и опасения. Даже Джен, во время их коротких встреч, успела заметить, что Скотт относится к плану использования вооруженных сил США на границе с явным беспокойством. В глубине души Диксон знал: если армия окажется на границе, кто-нибудь обязательно нацдет повод ввести ее в Мексику. А если это случится, то мир по обе стороны границы будет нарушен на долгие годы. Если же доба­вить сюда большой процент выходцев из Латинской Амери­ки, проживающих в юго-западных районах США, и анти­американские настроения в Мексике и Центральной Америке, то может завариться такая каша, что по сравнению с ней изра­ильско-палестинский конфликт на Среднем Востоке покажется детской забавой.

Стараясь не думать о политической подоплеке проблемы, ко­торая его никоим образом не касалась, подполковник выглянул в открытую дверь вертолета. Под ними находился район распо­ложения 16-й дивизии. Заглянув в карту, Скотт попытался сори­ентироваться, но понял, что, пытаясь решить мировые пробле­мы, потерял то место, где они должны находиться. Не сумев соотнести увиденную внизу местность с изображением на бума­ге, он перевернул карту и сложил ее так, чтобы был виден следу­ющий квадрат. При этом Диксон ни на миг не забывал крепко держать карту, чтобы ветер не вырвал ее из рук и не унес из кабины. Потеря карты — кошмар для любого офицера. Когда Скотт был новоиспеченным командиром роты, как-то раз, во время первых тактических учений в Германии, с ним приключи­лась такая незадача. Эта карта, которая, лениво кружась, улета­ет вдоль длйнной колонны танков, врезалась ему в память как один из трех самых неприятных моментов в его жизни. И хотя Диксон не привязывал карту шнурком, как рекомендовали в пе­хотном училище, тем не менее, находясь в движущемся танке или вертолете, он всегда обращался с ней с величайшей осто­рожностью.