Андрей Воронин - Комбат в западне Страница 56

Правда, его могло бы насторожить другое. Обычно хватало легкого усилия воли — и сон как рукой снимало. А тут слабость разлилась в мощном теле.

«Стоит отдохнуть» — Комбат погасил верхний свет и зажег настольную лампу — так, чтобы Андрей не перепутал окна, когда будет возвращаться.

Борис Рублев предполагал, что на ночное путешествие Подберезского уйдет час, максимум, полтора. А значит, можно вздремнуть. Он настроил себя на то, чтобы проснуться ровно через сорок пять минут и даже не снимая рубашки, лишь сбросив пиджак и сменив брюки на спортивные штаны, лег поверх одеяла. Он провалился в сон почти мгновенно и если бы в это время сидел в кресле, то не имел бы сил подняться. Андрей же тем временем успел обойти, прячась за кустами, дом. Он передвигался пригибаясь, чтобы никто не смог его заметить. Машин возле санатория не оказалось, если не считать разобранного до шасси старого ГАЗ-51, стоявшего на колодках.

«А вот и центральный вход» — Андрей подобрался поближе и посмотрел на вывеску.

Если судить по ней, пансионат принадлежал областному управлению кино-видеофикации. Но на ней все еще красовался герб Советского Союза, так что, возможно, до вывески просто ни у кого не дошли руки. Зато в коротком тексте содержалась и подсказка: «Управление Калининградского облисполкома». То, что это не подмосковный Калининград, Андрей понимал. Чтобы добраться туда, не стоило лететь полтора часа на военном транспорте.

Подберезский пожалел о том, что впопыхах забыл надеть свитер и теперь мерз в куртке, надетой поверх тонкой рубашки.

Замер, прислушался. Где-то неподалеку проехала машина.

«Шоссе близко. Выберусь туда и пойму куда идти».

Андрей, петляя между деревьями, по газону добрался до забора — литого, бетонного и, легко подтянувшись на руках, оказался по другую сторону. Редкий молодой лес, рядами посаженные елки. Идти приходилось пригнувшись, чтобы не зацепиться за сухие переплетенные ветви. Дождь сюда не доставал, пахло мхом, сухой листвой и грибами. Ущербная луна, временами возникающая между низко бегущими тучами, то заливала лес ртутно-призрачным светом, то пряталась, и тогда мир погружался в кромешную тьму.

Андрею казалось, он идет уже добрых полчаса. Но когда взглянул на часы, понял, прошло всего лишь десять минут с того времени, как он покинул пансионат.

На душе у него повеселело.

Лес кончился внезапно, под ногами захлюпала вода.

Андрей стоял на краю небольшого болотца, отделявшего его от шоссейной насыпи. Он попробовал было сунуться вперед, но тут же увяз. Пришлось идти вдоль дороги.

Это раздражало. Дорога так близко — каких-то метров семьдесят, а добраться до нее не доберешься. Но вот впереди за поворотом открылась горка, прилегающая к насыпи.

Андрей, оскальзываясь на мокрой траве, чувствуя, что куртка насквозь промокла под дождем, вбежал наверх и оказался на краю поблескивающей от влаги широкой ленты асфальта. Асфальт был уложен поверх брусчатки, кое-где она виднелась у обочины.

Куда ни кинь взгляд — машин не видно. Мало желающих ездить ночью по скользкой дороге. За березовой рощей виднелись огоньки — то ли деревня, то ли небольшой поселок — в ночи не разберешь. До него на глаз было километра три. Можно рискнуть. Но тут же послышался гул двигателя. Подберезский сразу же определил, что гудит мощный дизель седельного тягача.

Скорее всего, какой-нибудь дальнобойщик со сменщиком пилят через ночь, не останавливаясь для сна. Один спит на кровати за сиденьями, второй бодрствует за рулем.

За горкой показались два ослепительных, искрящихся в дожде диска фар. Подберезский перебежал шоссе и вскинул руку. Огромная фура, хвост которой покоился на четырех осях, протяжно засигналила и притормозила.

«Остановятся, — подумал Подберезский, — или просто притормаживает, идя с горки?»

Раздалось сипение тормозов и большой, как двухэтажный дом, тягач «Мерседес» встал, как вкопанный.

Пар поднимался от колес, от разогретого радиатора.

В кабине вспыхнул свет, и водитель открыл дверцу.

Подберезский быстро вскочил на подножку и почувствовал, как сухо и тепло в машине.

— Подбросишь?

— А зачем тогда останавливался, — шофер включил скорость, и фура плавно двинулась с места. — Далеко хоть? — поинтересовался шофер.

— Мне до ближайшего поселка где есть телефон. Далеко отсюда?

Шофер пожал плечами.

— Сам во второй раз на этом маршруте, — и протянул Андрею карту.

Он развернул ее на приборной панели и попытался понять где же они сейчас находятся.

— Смотри, где-то тут должен быть поселок Янтарный-2. Это единственное, что я знаю, — посоветовал шофер.

И тут Подберезский сумел отыскать болотце возле шоссе. На карте даже была обозначена высота дорожной насыпи — четыре метра, территорию пансионата.

— До Янтарного-2 пять километров, — определил опытным взглядом Подберезский. — Оттуда уж как-нибудь вернусь, разыщу машину. Все лучше, чем на шоссе мокнуть.

— Промок? — словно услышав последнюю фразу, проговоренную про себя Подберезским, спросил шофер.

— А то нет! — Андрей снял куртку и разложил ее на коленях.

— Ничего себе! — присвистнул шофер, глянув на желтую кобуру и тяжелый пистолет.

— Работа такая.

— В охране служишь?

— Охрана разная бывает, — Подберезский вытащил сигарету, угостил шофера и закурил.

— Конечно разная. Есть государственная, есть частная, а есть бандитская. Так из какой ты?

— Из частной.

— Небось раньше в органах служил?

— Нет, в армии.

— Спецназ?

— Почти…

И тут Подберезский почувствовал непреодолимое желание заснуть. Он глубоко вздохнул и потянулся к стеклоподъемнику.

— Душно у тебя тут! Как только едешь?

— Нормально, — пожал плечами шофер и глянул вперед — туда, где уже виднелись слева от шоссе огоньки Янтарного-2. — Где тебя хоть высадить — там, что ли, на перекрестке?

Подберезский не ответил. Шофер повернул голову — его попутчик сидел, привалившись лицом к дверце, глаза его были закрыты. Он спал.

— Эй!

Подберезский не реагировал.

— Вот-те на! Еще завезу тебя куда не следует, — продолжая вести машину одной рукой, шофер продолжал трясти Андрея. Но тот лишь что-то бормотал, а просыпаться не желал. — Эй, как там тебя, мужик, просыпайся!

Фура с гудением пронеслась через перекресток, оставляя за собой дорожный указатель. Через несколько километров так или иначе нужно было заезжать на заправку. Машина остановилась у остекленного небольшого здания. Пока шофер платил, он раздумывал:

"И что теперь делать с этим странным пассажиром?

Не знаю ни кто он, ни откуда. Заснул, потом еще скандалить начнет, что завез не туда, пушка в кобуре".

И тут его осенило. За окошечком заправки сидел молодой парень лет двадцати пяти.

— Эй, просьба к тебе одна есть.

— Какая?

— Через окошко говорить не очень-то удобно. Ты не бойся, выйди. Тут пассажир у меня один, то ли хреново ему стало, то ли что…

— Не пьяный?

— Нет.

— Заправляйся, поговорим. Четвертая колонка, — окошечко захлопнулось и парень вскоре вышел из застекленного здания. — Ну, что там у тебя стряслось?

И шофер попытался объяснить, как сам это понимал, появление в машине Подберезского.

— Н-да, история. В ментовку, что ли, позвонить?

— У него пистолет, хрен его знает имеет парень разрешение или нет? Зачем ему неприятности?

— Что предлагаешь?

— Давай я тебе его оставлю. Отлежится, проспится, там разберетесь.

— А если ему хреново?

— Вроде нет, спит просто, как убитый, храпит. Я уж и сам сердце слушал, работает, как часы.

Парень-заправщик почесал затылок, не зная что и предпринять. С одной стороны, услуга, которую он мог оказать шоферу, не стоила ему ничего. В его комнатке имелся топчан, а самому ему поспать все равно не дадут. Каждые минут десять-двадцать появлялась машина, которую ему приходилось заправлять. К тому же, судя по прикиду, заснувший в дороге пассажир деньги имел, может, к утру что-нибудь и заплатит. Но он пока еще колебался.

— Может, все-таки хреново ему стало? — а затем махнул рукой. — Черт с вами, несите!

Вдвоем они с трудом вытащили из машины Подберезского. У шофера еще имелась слабая надежда, что оказавшись под дождем, на свежем воздухе парень оклемается. Но этого не произошло, Андрей все так же продолжал сопеть во сне и пришлось тащить его на руках в маленькую комнатку, насквозь пропахшую бензином. Подберезского уложили на жесткий деревянный топчан.

— Бывает же так, — удивленно сказал шофер, — здоровый сон, пушками не добудишься. И откуда он только взялся, куда ехал?

— Может дело срочное какое было?

— Вряд ли, иначе бы не заснул.

Чурбаков, Свиридов и Бородин сидели у журнального столика, глядя на догорающие в камине поленья. Когда последнее из них упало и рассыпалось на множество угольков, Чурбаков посмотрел на часы и сказал: