Борис Бабкин - Эта война еще не кончилась Страница 59

– Баксы! – Бабич вытащил из кармана бородача двести долларов.

– У этого сто, – улыбнулся Денис. Они начали обыскивать последних. – Значит, Казбич убил Светлого, – вспомнил слова рыжебородого Денис. – Правильно сделал. Но себя-то зачем? – недоумевающе спросил он и тут же ответил сам: – Значит, боялся, что времени не будет. А Леху застрелил, чтоб не мучили. Правильно сделал. И по-товарищески, и по-горски. Хозяин за гостя в ответе.

– Уходим, – поднимаясь, приказал Борис. Осмотрев тела, недовольно добавил: – Засветились мы, надо уходить из Грозного.

– Я против, – не согласился Денис. – Пока им прилично крови не попорчу, не уйду.

– Прилично – это как? – спросил Илья.

– По большому счету, – кратко отозвался Калмыков.

– Очень понятный ответ, – усмехнулся Богатырь.

– Ты про мальчишек забыл, – напомнил Борис. – Я своей идеей насчет Басаева перегорел, голый номер. По рынку, правда, загул получился. Казбич говорил, что обычно там народу меньше бывает. Ладно, сидим пару дней, потом посмотрим.

– Рынок пойдет, – словно Борис сделал ему предложение, кивнул Денис.

Они втроем быстро прошли по двору полуразрушенного дома и перелезли через деревянный забор. Спрыгнув на асфальтированную площадку, настороженно осмотрелись. Увидели двух стоявших с автоматами боевиков. Те, покуривая, о чем-то лениво переговаривались. Неподалеку несколько человек копали траншею.

– Четыре бабы, три мужика и пять детишек, – вслух пересчитал работающих Денис. – Все русские.

– Пошли, – кивнул на выход Борис.

Они, стараясь идти спокойно, двинулись вперед. Увидев их, чеченцы перестали разговаривать и проводили их взглядами.

– Дядя, – услышал Борис голос выпрямившейся девочки, – скажите, чтобы меня с бабушкой отпустили. – Она заплакала. – Я есть хочу и устала.

– Работай! – приказал один из боевиков и, шагнув вперед, толкнул ее ногой в спину. Девочка упала.

– Ах ты сволочь! – заорал, поднимая ручной пулемет, Илья.

Боевики, одновременно упав на землю, вскинули автоматы. Прогрохотала очередь ручника. Одному пуля пробила лоб. Второму две пули разорвали шею. Копавшие люди попадали на землю.

– Охренел?! – бросаясь назад, заорал Бабич. И тут неожиданно вверху раздался свистящий звук, и впереди прогремел оглушительный взрыв.

– Наши! – бросаясь на землю, воскликнул Денис. В небе снова прошелестело, и грохнули взрывы.

– Наши! – восторженно выдохнул Богатырь. – Наконец-то!

Они увидели два набиравших высоту самолета.

Первый удар авиации был нанесен по аэродрому, на котором находились «кукурузник» и так называемый самолет президента – Ту-114. Первый был разбит. Президентский самолет получил серьезные повреждения. Кроме этого, были уничтожены склад боеприпасов и находившиеся на аэродроме цистерны с горючим. Чеченская сторона сразу же заявила об убитых среди рабочих аэродрома…

– Что скажете? – заглянул в открытый люк хозяин.

– Иди ты! – заорал Сергей. – Дух поганый!

– Ясно, – улыбаясь, кивнул Ахмет. – Ладно, подумайте еще. – Люк закрылся.

– Мразь! – Сергей саданул кулаком по настилу.

– А может, согласиться? – тихо сказал Николай. – Оружие дадут, так хоть одного, но успеем…

– Во-первых, – Сергей разозлился, – они не идиоты. Дадут топор – и руби голову кому-нибудь. А сами в отдалении стоять будут. Кинешься на них, ноги прострелят и потом кожу снимать начнут. А второе, и самое главное, – я давал присягу на верность России, и даже делать вид, что согласен принять предложение каких-то отбросов, не смогу и не буду. Никогда! Я русский солдат, и хрен им поставить меня на колени. В этом случае и я притворяться не стану, и тебе не дам.

– Да я и не собираюсь, – промычал Николай. – Просто…

– И просто не надо, – оборвал его Сергей.

– Пить хочется, – после долгой паузы сказал Николай.

– Навряд ли нам воды дадут, – усмехнулся Сергей. – Дожимать будут. А сюда, сука, не спустился, побоялся, гнида! Значит, все. Наши за них серьезно взялись и вот-вот здесь объявятся. Может, подфартит и дождемся, – постарался подбодрить он парня. – Сегодня ночью вроде как самолет пролетал. У нас же десантура классная. Выбросят роту, и все. Тогда мы с этого Ахмета лично кожу спускать будем. И армейцы поймут, мешать не станут.

– Навряд ли так будет, – горько сказал Николай. – Подыхать нам здесь. Пристрелили бы, гады, – всхлипнул он. – Пить хочется, болит все. Может, давай согласимся? – умоляюще проговорил он. – А там пусть убьют. Все быстрее, чем здесь, в этой яме поганой…

– Даже думать об этом не смей! – крикнул Сергей. – Работать еще ладно, вроде как время тянули, да и все-таки кормили более-менее. Но чтоб согласие давать к ним… – Он выматерился и снова ударил кулаком по настилу. – Даже не думай об этом!

Вздрогнув, Юрий со стоном сполз по деревянному забору на землю. Двое бородачей со смехом стали пинать его ногами. Окровавленный Александр лежал без сознания. Муса натянул на себя тельняшку и камуфляжную куртку. Присел и взял Юрия за волосы. Приподняв его голову, смачно плюнул в лицо.

– Собака! – усмехнулся он. – Вот так мы вас, неверных, на путь истинный наставлять будем. – Рассмеявшись, выпрямился и расстегнул ширинку.

От попавшей на лицо мочи Юрий, застонав, открыл глаза. Увидев мочившегося на него чеченца, что-то крикнул и, выбросив вперед руку, попал Мусе в колено. Охнув, тот присел. Юрий ткнул его кулаком в лицо. Муса с коротким проклятием сильно ударил Юрия в пах. Взвыв, парень сжался всем телом, уткнулся подбородком в колени. Муса еще дважды хватил парня по голове кулаком. Посмеиваясь, двое боевиков начали мочиться на Александра. Но тот лежал неподвижно. Вышедший из дома седой старик с пистолетом за поясом что-то недовольно сказал. Боевики отошли.

– Давай убьем их! – передернув затвор автомата, обратился к старику Муса.

– Избитых легко убивать, – сухо отозвался тот. – Спустите их в яму, – приказал он. – И не трожьте. Вполне возможно, обменяем на кого-нибудь.

К старику подошел хозяин:

– Гантамиров в Ичкерии.

– Вот бы кого поймать! – сердито бросил старик. – И повесить за ноги на Минутке, чтобы каждый мог швырнуть в него камень. Предатель веры и народа, – злобно проговорил он.

Гантамиров вылетел в Назрань. Он повторил сказанные после освобождения слова: «Я вернулся на родину в камуфляже и с автоматом. И не для того, чтобы получить власть. Сейчас говорить об этом рано». С ним в Чечню отправились сто бывших сотрудников чеченского ОМОНа. Гантамиров уверен, что в Чечне он сумеет собрать до тысячи бойцов народного ополчения.

Денис открыл глаза, вскочил. Бабич уже был на ногах. Прыгнув к лежавшему на спине Богатырю, он зажал ему пальцами нос. Богатырь, ухватив кисть его руки, крутанулся всем телом. Борис от боли в плече, едва сумев сдержать крик, согнулся.

– Извини, – узнав его, буркнул Богатырь. – Всю ночь за мной духи гонялись.

– Тсс! – остановил его Денис. Богатырь схватил пулемет. Потирая плечо, Борис бесшумно подошел к двери.

– Это я, – узнал он голос Малики. Голос был обычный, без напряжения.

Бабич, открыв замок, скользнул в сторону, выхватывая левой рукой пистолет. Первой вошла Малика. За ней Салим. Поздоровавшись, чеченец вздохнул:

– Малика говорит, что за вами началась охота. В этом виновата знакомая Малики. Вчера на улице Большевиков чеченец застрелил русского и выстрелил себе в сердце. Но остался жив. Ему отрубили руки и ноги и выбросили на помойку недалеко от консервного завода.

Денис похолодел. Борис, подхватив автомат, шагнул к выходу.

– Наши люди забрали тело и похоронили по-мусульмански, – остановил его Салим. – Он скорее всего ничего не чувствовал. Наши люди забрали его через три часа, труп был холодным.

– Паскуды долбаные! – проворчал Богатырь. – Ты прав, – он посмотрел на Дениса, – отсюда просто так уходить нельзя.

– Что с теми, – спросил Борис, – за кем мы приехали?

– Мы ищем их. Сейчас трудно стало. Армия постепенно окружает Грозный, не приближаясь к нему. Блокированы многие города. Некоторые станицы боевики оставляют по просьбе жителей. В переговоры с федеральными войсками вступают старейшины. В большинстве случаев такие переговоры приносят успех.

– Бить надо, – сказал Богатырь, – а не договариваться. Боевики, говоришь, уходят? А сколько остается? Ночью он достанет автомат и в спину солдатам стрелять будет. Они же заявляют, что будут вести партизанскую войну. А с ними договариваются!.. – Он плюнул. – Надо все сровнять с землей. А то…

– Среди чеченского народа многие ненавидят ваххабитов, – перебил Салим. – Люди желают работать, получать деньги, воспитывать детей.

– Такого, как Сталин, на них надо, – буркнул Богатырь. – Сослать в Сибирь лет на сорок, тогда более-менее порядок будет. А так постоянно жди выстрела в спину.