Виктор Доценко - Икона для Бешеного 2 Страница 6

Карьеру свою бабушкин избранник начал со службы в колониальной полиции в тогдашней Французской Африке, после чего занимал командные посты во французском Иностранном Легионе. Он превосходно стрелял и был изумительным фехтовальщиком: собственной саблей отрубил немало мятежных африканских голов. Он обожал запах пороха и наслаждался видом текущей крови, а в редкие минуты между боями предавался пьяным загулам в портовых кабаках и иных сомнительных заведениях, где всегда находил аудиторию, восхищавшуюся его бесконечными рассказами о своих опасных похождениях.

Одним словом, он был отпетый убийца и гуляка, но, несомненно — настоящий мачо, — образ из ночных девичьих грез богатой барышни, которой революция помешала закончить Смольный институт. Брак этот продолжался недолго — всего пять лет. Красавец Гастон был убит в пьяной драке в портовом кабаке Марселя буквально за день до очередной отправки на Африканский континент. Однако этого недолгого срока ему хватило, чтобы промотать небольшой капитал обожавшей его супруги, которой он оставил сына, будущего непутевого отца Координатора.

Заняв необходимую сумму у родственников, бабушка Аглая перебралась в США, где, зная с детства свободно три языка, работала сначала горничной, а потом гувернанткой в богатых домах. Ее безродные, но богатые американские хозяева гордились, что у них в прислугах работает русская «княгиня». А она сама, имевшая в отрочестве кучу прислуги, умело выполняла свои обязанности на отлично.

Одно только печалило Аглаю. Сынишка, увы, пошел характером и темпераментом в покойного батюшку. Но если Гастон–старший творил свои злодеяния, хотя бы формально пребывая на стороне Закона, то Гастон–младший полагал, что рамки законов США ему тесны. Особенно раздражал его действовавший с 1919 по 1933 год закон, запрещавший производство и употребление алкогольных напитков.

С ранней юности он связался с буттлегерами, незаконными производителями запрещенного зелья, неоднократно попадал в тюрьму и в конце концов незадолго до отмены закона в очередной перестрелке его банды с полицейскими получил пулю в лоб, не успев осознать, зачем он жил на земле.

Будущий Координатор родился через несколько месяцев после гибели отца. Матерью его была юная продавщица маленькой бакалейной лавки.

Ребенок без отца восемнадцатилетней девчонке оказался не нужен, и она с радостью отдала младенца бабушке и с того момента никогда не изъявляла желания его видеть, тем более забрать его себе.

На счастье бабушки мальчик пошел не в породу отца и деда. По странному капризу природы он и внешне, и по характеру напоминал Аглае ее деда по материнской линии, видного сановника при дворе императора Николая I. С детских лет он был вдумчив и серьезен, и когда его о чем‑то спрашивали, он уже с пяти лет сразу не отвечал, а говорил:

— Я подумаю…

Бабушка его обожала, и внук отвечал ей взаимностью. Рано заметив у него способности к языкам, она выучила его всем, которые знала сама, естественно, включая и русский. Он одинаково свободно владел главными европейскими языками и говорил на них без какого‑либо акцента.

К старости Аглаю все больше охватывала ностальгия, и она часами рассказывала внуку о России. О том, какая там была чудесная и мирная жизнь, пока власть не захватили эти подлые и кровожадные большевики.

Бабушка скончалась в одночасье, когда ему едва исполнилось четырнадцать лет. Застенчивый и самолюбивый подросток не стал обращаться за материальной помощью в эмигрантские организации и фонды, где бабушка пользовалась заслуженным авторитетом. Он мыл посуду и полы, чтобы скопить денег на учение. Там и нашел его Иван, недавно перебравшийся в США и еще не потерявший интереса к старой русской эмиграции.

Приметив смышленого, скромного и не по годам образованного парнишку, Иван забрал его из ресторана, оплатил учебу и стал для того всемогущим старшим братом.

Будущий Координатор для начала закончил колледж иностранных языков в городе Мидлберри, штат Вермонт, где традиционно обучались большинство американских шпионов, поскольку языки там преподавали великолепно. Потом поступил в Колумбийский университет в аспирантуру и защитил диссертацию по политологии.

Работал он синхронным переводчиком в ООН без напряжения и с удовольствием, потому что свободно говорил на всех основных европейских языках.

Хотя они с Иваном уже давно жили отдельно, тот всегда был рядом, заботился, советовал, проверял. И в какой‑то момент пригласил работать вместе, предложив жалование, в десять раз превышавшее очень неплохую зарплату сотрудника международной организации.

Но дело было вовсе не в деньгах. Потребности у молодого человека были скромные. Просто «младший» был так воспитан, что не смог отказать «старшему», о чем, впрочем, после никогда не пожалел.

То, чем ему приходилось заниматься, нередко таило опасность, но было лишено унылой рутины и предполагало постоянные путешествия, что всегда манило потомка русских аристократов и французских авантюристов. Он всегда выполнял поручение и никогда не задавал вопросов. Через несколько лет его должность в тайных бумагах Совета Пяти обозначенная как «К», преобразовалась в «Главный К».

В настоящее время его официальный титул звучал в высшей степени солидно — посол ООН по особым поручениям. Кроме почета он имел особый паспорт ООН, для которого ни в одну страну мира не требовалась въездная виза. Как это удалось Ивану, Координатор не спрашивал, но его это в принципе и не интересовало. Жизнь он воспринимал как данность.

Когда Иван решил послать его навстречу с Молокановым и коротко рассказал, что от него требуется, Координатор задал только один вопрос:

Если этот человек окажется нам бесполезным, нужно ли мне позаботиться о том, чтобы его капиталы не пропали для Совета Пяти?

Если удастся это проделать без шума и особых проблем, то пусть эти капиталы пополнят твой личный счет, дорогой Корди… — Иван отечески похлопал его по плечу.

Спасибо, мой старший брат! — едва не со слезами на глазах произнес Координатор.

Какие пустяки, — отмахнулся Иван и деланно отвернулся: кажется, и ему все еще не чуждо ничто человеческое…

Первая встреча с Молокановым произошла на уже знакомой нам веранде кафе при гостинице «Массандра». Координатор ждал Молоканова, сопровождаемого Ринатом, за самым ближним к лестнице столиком.

Ринат только и сказал:

Вот этот важный господин, который так хотел с вами встретиться, господин Аристарх.

После чего незаметно исчез.

Человек за столиком не произвел на Молоканова должного впечатления: в очках, с солидной лысиной, обрамленной пушком седых волос, в шортах и жилете поверх легкомысленной футболки. Словом, типичный отдыхающий.

Рад познакомиться с вами, господин Молоканов, — очкастый не без труда привстал, опираясь на старинную массивную трость, крепко пожал руку и протянул Аристарху визитную карточку, на одной стороне которой было написано по–русски: Корди Смит, вице–президент, Дженерал энд спесифик электронике ЛТД.

Молоканов заметил, что на карточке отсутствовали и телефон и адрес,

Вообще‑то, я по происхождению русский, — добродушно улыбаясь сказал Координатор, делая вид, что именно так расценил недоуменный взгляд Аристарха на карточку. — Звали меня Кондратий Кузнецов, но вынужденное существование за пределами Родины потребовало некой адаптации. Кузнецов по–английски и будет Смит, — с несколько даже виноватой улыбкой пояснил он

Аристарх счел, что ему нет никакой необходимости представляться, тем более что на визитке нет никакой возможности для контакта. Этот самый Смит—Кузнецов сам искал с ним встречи, стало быть, ему известно все, что необходимо. Тем более все его визитные карточки остались в уже несуществующем доме. Он с нетерпением ждал продолжения, которое его откровенно разочаровало.

Вполне дружелюбно разглядывая его, новый знакомый неожиданно сказал:

До нашей фирмы дошел слух, что вы изобрели некий наночип. Насколько нам известно, международного патента у вас нет. Так вот, мы предлагаем с нашей юридической помощью оформить патент, после чего мы берем на себя производство и реализацию этих наночипов. Вы же получаете пятьдесят процентов чистой прибыли. Словом, сидите и стрижете купоны. Согласитесь, лучших условий в бизнесе просто не бывает.

Такого поворота событий Молоканов никак не ожидал. Он был уверен, что про изобретенный Водоплясовым наночип, кроме Иннокентия и его самого, на Земле никто ничего не знает. Он растерялся, не зная, что и ответить.

Собеседник все также дружелюбно смотрел на него в упор, и Аристарх помимо своей воли поведал ему всю историю. Как получил из Сибири письмо, как встретился с инвалидом–изобретателем, как вложил в него деньги и обустроил лабораторию. Естественно, он постарался выставить себя в самом лучшем свете — этаким благородным меценатом, оказавшим помощь нищему самоучке.