Александр Маркьянов - Бремя империи Страница 62

Но спать ночью он не собирался. На этаже почти половина комнат пустовала и все постояльцы уже легли спать — а он, приоткрыв окно, сосредоточенно наблюдал через профессиональный фотоаппарат с большим объективом и инфракрасной насадкой на нем, погрузку техники и бойцов на эшелоны. Он делал снимки — их было уже более двухсот, пытался считать технику и личный состав, делал записи в лежащем под рукой блокноте. Свет в номере не горел, а к самой двери постоялец поднатужившись, подтащил шкаф. Он не боялся жандармов, никто не знал о том, чем он сейчас занимается, да и особо противозаконного он ничего не делал. Ну снимает ночную жизнь станции — и снимает…

Под утро, когда влекомые сцепками из трех тяжелых электровозов каждый, составы один за другим покинули станцию, британец включил ноутбук. Шифрованное сообщение — оно выглядело как обычное деловое письмо — он отправил в числе обычной переписки, фотографии — скинул на жесткий диск ноутбука и зашифровал, наложив поверх них другое изображение. Теперь для того, чтобы найти искомые фотографии нужно будет точно знать что искать — а такие как он пересекали границу ежедневно десятками тысяч и проверить что хранится в ноутбуке у каждого было физически невозможно. Выключив ноутбук, он на всякий случай достал карту памяти из фотоаппарата и сжег ее в пепельнице. Потом пошел спать — дело было сделано…

Через несколько секунд после того, как электронная почта была отправлена, электронное письмо британца попало в паутину сразу двух систем глобального электронного шпионажа. Британо-американской «Эшелон» скоро исполнялось уже двадцать лет, германо-российской «Невод» — не было и десяти. Но за счет того, что на обеспечении «Невода» стояло более мощное оборудование, а программу анализа разрабатывали лучшие в мире российские математики и программисты — «Невод» был технически более совершенен, чем «Эшелон».

Вся система «Невод» была построена на группировке спутников двойного назначения — часть информации они перехватывали легально, часть — нелегально. Все ключевые узлы Интернета, особенно те, через которые передавалась электронная почта, тоже были под постоянным контролем.

И если технически «Невод» уступал «Эшелону» — десять спутников вместо восемнадцати — то по возможностям и скорости поиска значительно его превосходил…

Все море информации, попадавшее в «Невод» пропускалось через тройную систему фильтров. Первый — контекстный фильтр — задерживал все виды информации, где встречались ключевые слова — например «бомба», "героин", «взорвать». Также электронные письма анализировались на предмет соответствия количества знаков и размера файла. Слишком большой размер файла мог свидетельствовать о том, что в письме есть миниатюрное изображение, в котором содержится зашифрованная информация или какое-то другое зашифрованное послание. Также останавливались и передавались на дешифровку все зашифрованные письма — коммерческие шифровальные системы давно были взломаны и трудностей не представляли, с военными и дипломатическими шифрами других государств приходилось повозиться…

Второй фильтр — логико-эвристический поиск. Система анализирована, в каком контексте употреблено было «слово-триггер», осознавала информацию и пыталась понять — представляет она собой ценность для разведслужб или нет. Фактически это была примитивная система искусственного интеллекта.

Третий фильтр — письма, отмеченные логико-эвристическим фильтром как подозрительные, читались уже людьми — которые и принимали окончательное решение.

Наряду с ограничением прав и свобод наличие глобального контроля за Интернетом имело и свои положительные стороны — так, например, «Невод» автоматически удалял из сети вирусы и другие вредоносные программы. Делалось это для обеспечения безопасности самого «Невода» — но польза от такой вот бесплатной чистки была всем.

Через три минуты письмо британца попало на «Невод», через четыре с небольшим его перехватил «Эшелон», в котором был только контекстный поиск. Обе системы, еще на первом фильтре приняли решение по этому письму — "интереса не представляет"…

Бейрут, армянский квартал. Подземная стоянка. 28 июня 1992 года

— Черт. Черт, черт!!! — лейтенант САС Джон Кьюсак ударил обеими кулаками по баранке — сука, твою мать, как же так?! Как же так!!!

— Спокойнее! — капрал Дамиан Монтгомери посмотрел в зеркало заднего вида, погони на первый взгляд не было — вон подземная стоянка, сворачивай!

Черный фургон резко, через полосу движения свернул к подземному входу, противно визгнули тормоза. Сзади протестующее загудели, засигналили…

— Прорвемся… — Монтгомери вгляделся в шлагбаум впереди и понял, что стоянка автоматическая, расчет идет через автомат у шлагбаума. Тем лучше — никто их не запомнит…

— У тебя деньги мелкие есть?

Простой вопрос ввел Кьюсака в ступор.

— Нет…

— Что бы вы без меня делали… — задумчиво проговорил Монтгомери, вытаскивая из кармана горстку мелочи и отбирая нужные монеты. Автомат зачавкал, проглатывая одну монету за другой, из длинной прорези ниже монетоприемника выскочил чек с номером и указанием оплаченного времени стоянки — его следовало подложить под стекло, покидая машину…

— Давай вниз…

Фургон запетлял мимо длинных рядов машин, спустился на один этаж, потом на второй…

— Вон там место есть, паркуйся…

Кьюсак вел машину на автомате, перед глазами стояла только одна картина — черный проем двери, куда только что вошли его друзья — и вспышки выстрелов в темноте, раскалывающий грохот автоматной очереди…

— Осторожнее…

Фургон втиснулся между двумя легковушками, мотор глухо забормотал на холостых…

— Ты что видел? — в упор спросил Монтгомери. Вопрос был вполне обоснованный — сам капрал Монтгомери находился в более неудобной позиции, с которой подъезд просматривался намного хуже…

— Черт… Этот русский… Он как-то дошел до подъезда, шатаясь — но дошел. Пит и Том шли за ним, Пит остановился — но потом снова пошел. Они вошли в подъезд — и почти сразу автомат заработал. Я схватил винтовку, выстрелил несколько раз… черт, как такое дерьмо вообще могло произойти….

— А вот как! — холодный тон капрала Дамиана Монтгомери заставил Кьюсака поднять глаза — и он увидел направленный на него пистолет с коротким глушителем…

— Дама… — изумленно выдавил он — ты что, Дама…

Пистолет плюнул огнем. Потом еще раз и еще…

Капрал Дамиан Монтгомери выждали несколько секунд, потом приложил два пальца к шее своего старого сослуживца, которого он только что убил, пытаясь нащупать пульс. Пульса не было. На всякий случай, Монтгомери приблизил пистолет к курчавым черным волосам лейтенанта, прикрылся ладонью, чтобы на нее не попали брызги, нажал на спуск еще два раза. Что-то горячее, липкое противно шлепнулось об ладонь. Теперь точно все…

— Прости, лейт… — спокойным тоном сказал Монтгомери, будто прощаясь со своими друзьями — но лучше выплывет один, чем потонут все…

Именно капрал Дамиан Монтгомери ослабил дозу снотворного в дротике вдвое, чтобы русский почувствовал себя плохо — но не вырубился окончательно и был способен защищаться. За это он уже получил сто тысяч фунтов стерлингов — вполне достаточная сумма для того, чтобы предать трех старых друзей и сослуживцев — и сейчас намеревался получить еще столько же. В благородство британской разведки, заплатившей ему он почему то верил…

Капрал бросил пистолет на пол, затем перегнулся назад, достал свою сумку. Активировал механизм взрывного устройства, которое скорее было не взрывным, а зажигательным, наполненным одной из производных напалма, установил часовую задержку. Хлопнул по карману, чтобы еще раз убедиться в наличии там документов — паспорта на имя подданного Германии Хайнца Штуке и билета на рейс авиакомпании «Люфтганза», вылетающий через час из Бейрута в Триполи. По-немецки он разговаривал свободно и вполне мог сойти за немца. Как раз в тот момент, когда самолет оторвется от земли, устройство сработает — его мощности вполне хватало, чтобы устроить в подземном гараже маленький ад и раз и навсегда уничтожить возможные улики. Полиция конечно до чего-то докопается, есть же эксперты, лаборатории, следствие — но на это потребуется несколько дней, а тогда будет уже поздно…

Ignis sanat…

Это если он не опоздает на самолет. А если опоздает… то сорвется пересадка и в Триполи. Поэтому — надо поспешить…

А, еще одно…

Капрал достал из кармана телефон, набрал номер который помнил по памяти. Дождался, пока на той стороне ответит автоответчик…

— Все в норме… — коротко сказал он. На той стороне стоял голосовой анализатор, и поэтому представляться смысла не было, машина сама опознает звонившего…