Евгений Сухов - Побег Страница 69

И только пришлые китайцы – «золотодраконники» – начали их медленно выдавливать с насиженных мест. Сначала они перехватили торговлю морскими и рыбными консервами, потом наложили лапу на доходные сахалинские поставки (икра и морепродукты), потом подмяли под себя овощной импорт. Трения между «черными» и «желтыми» не раз выливались в последние годы в кровавые разборки, и после крупной драки, с резней и перестрелкой, на улице маршала Берзарина, возле «Шанхая» – одного из самых дорогих китайских ресторанов, азербайджанцы и китайцы объявили друг другу кровную месть.

Все это Шрам услышал за те двадцать минут, что они неслись по московским улицам. Но в этом рассказе для него также не было ничего нового. Он мало интересовался делами Москвы, но кое-какая информация до него, конечно, доходила, тем более что Калистратов и другие большие люди, с кем он тесно общался, пил водку, парился в бане, регулярно обрисовывали ему ситуацию в стране, намекая, а то и в открытую предлагая ему заняться «наведением порядка в России».

«Не отдавать же это важное дело на откуп всякой шантрапе вроде „Национального Единства“ – там же одни дебилы! У нас там одна забота – только бы их в узде удержать!» – повторял ему в последнее время Коля.

Шрам понимал, что рано или поздно, особенно когда его – даст Бог! – выберут смотрящим по России, придется жесткой рукой поставить на место и азеров, и китайчат, и дагестанцев, и чеченов… И сейчас ему важно было показать в Москве, что он хочет – и главное, может – поставить всех на место в самое ближайшее время.

Он попросил Бегемота устроить встречу с китайцами и как можно побыстрее. Шрам знал, что Бегемот водит дружбу с химкинской братвой, а те контролировали весь московский северо-запад, в том числе и те микрорайоны, где промышляли китайцы.

Разместившись в трехкомнатном люксе на десятом этаже «Международной», Шрам сразу же стал названивать по всем имевшимся у него верным телефонам.

Первым делом он связался с Жорой-Грузином и после цветистых приветствий сразу взял быка за рога – попросил найти для него связь с китайским «папой» Юй-Цуном. Жору просьба несколько удивила: он сразу напрягся, заподозрив неладное. Но Шрам уклончиво сказал, что хочет разобраться с чужими в Питере. Жора согласился помочь, но с условием, чтобы Шрам на встречу взял и его тоже. Не иначе как хотел, собака, потом, если подфартит, войти в долю…

Через час Жора перезвонил и сообщил, что встречи с Юй-Цуном пока не будет, так как пахан московских китайцев должен со дня на день прилететь из Гонконга. Шрам только выругался: хрен ли ему тут торчать и ждать у моря погоды. Но делать было нечего.

Мысленно обматерив Жору, Шрам созвонился с Тофиком Бакинским – своим старинным приятелем по первой еще отсидке. Уже тогда пятидесятилетний Тофик, который отсиживал по «экономической статье», был большой человек в азербайджанской мафии: он контролировал все поставки в Москву овощей и фруктов с южных маршрутов. После выхода и реабилитации (он и этого сумел добиться!) Тофик стал официально числиться директором «Салюта» – крупнейшего в Москве универмага, продолжая крутить штурвал всего продовольственного рынка столицы. Тофик был большой человек и внешне – похожий на гигантский арбуз с налитыми щеками и узкими щелочками глаз под арочками черных бровей, он своей внушительной статью и громовым голосом производил неизгладимое впечатление на всех, с кем ему доводилось встречаться, – от региональных рыночных «контролеров» до членов городских властных структур.

Тофик шумно обрадовался звонку Шрама и через три минуты назначил ему встречу в ресторане «Акбар» на Комсомольской площади, посулив познакомить с двумя «харошими людми, да? умними людми, да? каторые фсе панимают, да?»

Шрам после разговора с Тофиком повеселел. Вот деловой человек – не то что Жора, интриган хренов: тот из любой пустяковины готов сделать китайскую церемонию – и Шрам усмехнулся придуманному им удачному каламбуру.

Но подготовленная Тофиком встреча сорвалась самым непредвиденным образом. Шрам уже облачился было в свою выходную форму – коричневый двубортный пиджак от Армани и песочные брюки от Кардена – как позвонил сам Тофик Байрамович и злобным голосом сообщил, что четверых его «людэй» повязала московская ментура за нарушение паспортного режима, хотя «я сам, да? дэлал им паспорты, да? аны два мэсяц жили в Маскве – фсе било нармально, да? Апят придеца в мэрии славэчко замолвить!» – кипятился человек-арбуз. Он попросил отсрочки до следующей недели. Шрам бросил трубку. Ему фатально не везло…

ГЛАВА 40

Сержант знал Шрама как облупленного. Он прекрасно представлял себе, куда мог бы пойти Шрам, оказавшись в Москве. В столице у Шрама отношения были почти со всеми натянутые. Не то чтобы плохие – нет, но натянутые. Возглавив питерских воров. Шрам в Москве появлялся редко, а когда наезжал, то обычно ходил в «Арагви». Он сильно уважал «Славянский базар», но с тех пор, как знаменитый купеческий ресторан сгорел, больше в Москве Шраму, обожавшему широкий, лихой разгул, податься было некуда.

Сержант был уверен, что раз Шрам в Москве, то как-нибудь вечером он непременно появится в «Арагви». И с этим расчетом Сержант, остановившись в гостинице «Центральная», решил в первый же вечер отведать шашлык под бутылку цинандали.

Он заказал себе отдельный кабинет наверху, рядом с большим банкетным залом – «кабинетом Берия», и в семь часов занял свой пост. В «Арагви» он пришел с неизменным черным кейсом, но сейчас в нем лежала не винтовка – он не мог бы воспользоваться ею в столь шумном людном месте, а небольшой пистолет с лазерно-оптическим прицелом, сделанный для него на заказ в Румынии лет пять назад. Короткий бочкообразный глушитель, намертво приваренный к стволу, почти полностью гасил звук от выстрела, и это было незаменимое оружие для незаметного устранения «клиента» с относительно близкого расстояния.

Сержант караулил Шрама уже третий вечер и начал немного волноваться – уж не упустил ли часом питерского вора, который по делам вполне мог смотаться в Москву со своими ребятами и на одну ночь. Где остановился Шрам, Сержант не узнал, да и не особенно старался узнать, хотя старые контакты в Москве у него остались и при сильном желании напасть на след Шрама он мог бы это сделать без проблем. Сержант знал, что Шрам падок на роскошь и предпочитает останавливаться в престижных, самых дорогих отелях. Но сейчас он мог урезать срок своего пребывания в Москве до минимума – и тогда выходит, что вся уже длящаяся несколько недель охота на Шрама опять закончится ничем и, соответственно, продлится в Питере еще неизвестно сколько.

Шрам три дня безвылазно сидел в гостинице в окружении телохранителей и даже девок не хотел зазывать в номер. С утра он смотрел по гостиничному кабельному ТВ какую-то скандинавскую порнуху, потом в течение пяти-шести часов принимал гостей, всевозможных московских и подмосковных пацанов, у которых к Шраму были вопросы, просьбы, предложения. А после обеда, к вечеру, он отправлялся в бассейн или в боулинг, не расставаясь при этом с сотовым телефоном.

На четвертый день, как обычно, после позднего обеда в «Континентале», он отправился в бассейн. В бассейне Шрам облачился в синий махровый халат. Сжимая в пальцах обжигающе-холодный бокал с пенящимся пивом, уже подойдя к свободному шезлонгу у кромки воды. Шрам услышал знакомое пение своего мобильника. Выудив телефон из кармана халата, он откинулся на упругую парусину и лениво бросил в трубку:

– Але!

– Саша, это Жора. Ты в дамках, брат. Можешь встретиться с папой Юй-Цуном сегодня вечером в «Золотом драконе».

– Это в котором? – недовольно отозвался Шрам. В Москве было по меньшей мере три «Золотых дракона» – китайских ресторанов, где одновременно с утолением голода местная косоглазая шушера обсуждала свой бизнес.

– В самом новом, – усмехнулся Жора, – на Павелецкой.

Шрам призадумался. Идти к китайцам сразу в их логово? Нет, Шрам, будучи в гостях, больше любил сам назначать места встречи там, где он ориентировался как у себя дома. В Москве было два таких места, вернее, после пожара в «Славянском базаре» одно – ресторан «Арагви», с которым у Шрама было связано множество приятных воспоминаний его беспутной юности.

– Пускай в «Арагви» привалят – к восьми.

– Погоди, Шрам, – запнулся Жора. – Но Юй-Цун сам назначил встречу. Так нельзя…

– А ты, Жорик, сделай так, чтобы можно! – отрезал Шрам, поглядывая на оседающую пивную пену в своем бокале. – Скажи, мол, у меня в «Арагви» в полседьмого еще одна встреча, я не успею к нему на Павелецкую. Скажи, я угощаю. Скажи, я ему гарантирую безопасность грузинской кухни… – Шрам расплылся в довольной улыбке.

Отключившись от Жоры, Шрам залпом выпил бокал пива и, глянув на «Ролекс», кивнул Батону. Тот подошел и наклонился к шефу.

– Батон, ты это… поди в номер, прихвати десять штук. Сегодня вечером, может быть, подарок надо будет подарить. Уже четыре, начало пятого. В шесть рванем. В «Арагви». Ты один поедешь. Ребята в гостинице побудут, из номера пускай по одному выходят. Тут горничные, суки, воруют почем зря. Если наш чемоданчик с баксами спи…ят, я пацанам бошки пооткручиваю.