Сергей Зверев - Забудь дорогу назад Страница 7

Шея перестала гнуться. Тоска в груди – не продохнуть. Эх, отмотать бы обратно… Я повернулся вместе с повисшей на плече Анютой. Громада внедорожника возвышалась в двадцати шагах. Двое приближались – медленно крадучись.

– Не надо геройствовать, Луговой. Вам женщина мешает. Положите ее – хоть в машину, хоть на землю, будьте же благоразумны.

Не хотел я быть благоразумным! Коленом распахнул дверцу, пристроил женщину на сиденье. Она спала – хоть бы что. Не смог бы я – по вполне понятным причинам – перевалить через нее за руль, дать по газам и с триумфом умчаться. Но где-то был пистолет…

– Давайте не дергаться, Луговой. У вас оружие, мы знаем. Медленно поднимите руки и сомкните за головой. Чувству вашего достоинства ничто не угрожает. Мы не та компания, что пыталась прикончить вас в гостинице.

Существовали, насколько понимаю, три компании, имевшие на меня виды в связи с событиями в Каратае. Одна компания, ведомая Орлегой, хотела отправить меня к праотцам; другая, в коей значился «его величество» Благомор, собиралась предоставить мне «работу»; а третья, зная, что вторая компания рано или поздно предоставит мне «работу», была не прочь переманить меня к себе и сделать поставщиком информации. Ни с одной из этих компаний мне было не по пути (особенно с первой).

В голове проматывались варианты. Имеет голова такое свойство – вести кипучую деятельность в безвыходных ситуациях. Я медленно отошел от машины и поднял руки. Заводить их за голову не спешил, перед этим нужно было выбросить Анютину сумочку, висящую на ремешке. Двое приближались.

– Проблемы со слухом, Луговой? – Голос второго мужчины был значительно резче. Он и стал будильником для Анюты. Истошный визг забился в кабине! А кто виноват? Предупреждали – уходи, не жалоби, нельзя нам быть вместе! И сразу все переменилось, пришло в движение. Первый притормозил, второй шагнул ко мне. Я тоже не стоял. Взметнулась сумочка, я перехватил ее в правую руку – отменная праща! А если учесть кусок трубы – просто убойный материал! Была у меня в начале вечера неясная мысль, что если в первом акте на стене висит ружье…

И послал ее с удивительной точностью! Агрессор получил по челюсти и рухнул, как подкошенный. А я нашляпил. Вместо того, чтобы выхватить пистолет, я кинулся ловить столь незаменимую в ратном деле сумочку, поскользнулся на брошенной мною же канистре и с воплем, на удивление созвучным с воплем Анюты, растянулся на земле. За секунду до удара пистолетной рукояткой успел подумать: вот и подошел к концу мой затянувшийся квест…

Пробуждение было странным, отрывочным, частичным – в нем участвовали отдельные органы чувств, но не зрение. Я лежал парализованный, кружилась голова. В горле было сухо, по лбу катился пот, но, несмотря ни на что, я чувствовал себя вполне сносно и был не прочь поболтать.

– Вот вы и с нами, Михаил Андреевич, – вкрадчиво говорил незнакомый голос. – Побегали, пора и домой. Вы же не беспризорник какой-нибудь.

– О, да, – ответствовал я. – Дом, милый дом… Вы не представитесь, уважаемый?

– Излишне, Михаил Андреевич. С вами беседует… хм, не автоответчик, скажем так – специалист среднего звена, пребывающий в курсе нашей темы и знающий вопросы, на которые вы дадите ответы. Вы же не прочь пообщаться?

– А как я откажусь? У нас сегодня «амиталовое» интервью?

– О, вы читали «Пособие по психиатрии для инакомыслящих» под редакцией Буковского? Вы образованный человек, Михаил Андреевич. Стоит ли забивать себе голову? Совершенно не важно, какое вещество вам ввели – кетамин, пентотал, амитал-натрий или скополамин. Оно в любом случае подавляет вашу волю и лишает способности спокойно врать. А еще поднимает настроение, согласитесь.

– Оно не вредное?

– О, нет. На ваше богатырское здоровье данная прививка никоим образом не повлияет. Здоровый сон – и будете как огурчик.

– Позвольте усомниться, уважаемый… Насколько я знаю, последствия сродни с осенним гиповитаминозом – зрение садится, усталость прогрессирует, ногти ломаются… Зря вы так. Информация, коей я владею, не стоит того, чтобы жертвовать моим неповторимым здоровьем. Могли бы и так попросить – я бы охотно поделился.

– Сожалеем, но такой порядок.

– Неправильный у вас порядок…

– Лучше неправильный, чем никакого.

– Где женщина, что была со мной?

– Хм, нехорошо, Михаил Андреевич. Здесь не викторина, не свадебный конкурс, вопросы задаю я. Забудьте про женщину, она никто, пройденный этап. Использовали, расплатились и выбросили из головы. Но чтобы вы окончательно не расстроились, скажу – ее не убьют. Сами виноваты – зачем вы так откровенничали с ней в машине? Пусть она и не поверила вам, но пускать это дело на самотек мы не можем. Предвосхищаю ваш второй нетактичный вопрос – как нашли вас в сельской местности в тридцати верстах от томского аэропорта. Сами, наверное, догадались: в машине был маячок. Машина нашей организации, понимаете? Подержанная, но надежная и в глаза не бросается. В кабине имелся не только маячок, но и микрофон, так что мы примерно были в курсе происходящего. Вас хотели взять без шума, но вы же не можете без шума – вы обожаете спецэффекты и членовредительство. На ваш след вышли еще в Барнауле, но не светились, поскольку заметили конкурирующую организацию, проявляющую к вам интерес…

– Капитан Орлега? Гнусный заговорщик… Он еще не расстался с компанией, планирующей свергнуть с трона вашего царька?

– Нет, их намерения с каждым месяцем становятся все более угрожающими. Но давайте поговорим о другой компании – есть еще и третья сила, не забыли? В ноябре месяце вы имели беседу с господином, занимающим ответственный пост в Управлении ФСБ по Н-ской области…

– Вы про Пал Палыча?

– Хм…

– Да уж, славно мы поиграли тогда в пятнашки… Он нашел меня во второсортной пельменной на Советской улице. Каков он из себя, вы и сами знаете. Удостоверение, уверен, подлинное, но я в него не заглядывал. Зовут ли его Пал Палычем, не знаю… Господин выразил уверенность, что скоро меня найдут люди, не имеющие к его организации никакого отношения, и сделают настойчивое предложение. Бегать господин не советовал. Предлагал поработать двойным агентом. Собирать информацию… на новом месте работы.

– Каким образом предполагалась связь?

– Банальная телефонная. Мне бы ответили в любое время суток.

– Не подкинете телефончик?

– С удовольствием. Признаюсь честно, ни на кого не собирался работать. Ни на их дядю, ни на вашего. Пустился в бега, и хочу похвалиться – семь месяцев жил нормальной кочевой жизнью…

– Телефончик, пожалуйста.

Я продиктовал несколько несложных цифр.

– Спасибо, Михаил Андреевич. А номерок-то сохранили в памяти…

– А он простой. Рад бы забыть, да не могу.

– Разумеется. Что еще сказал ваш несостоявшийся куратор?

– Ох, как давно это было… Пал Палыч пытался меня убедить, что его компанию меньше всего волнуют алмазные рудники и прочая коммерция, процветающая в Каратае. Лукавил, конечно, но вдруг и вправду не всё так прямолинейно? Говорил про какой-то «испытательный полигон»…

– Простите?

– Эксперимент, благополучно свернутый несколько десятилетий назад. Чужие слова – за что купил, за то и продаю. «Совет мудрецов», набившая оскомину конспирология, все такое… Слышали про утопию? Модель идеального общества, несбыточно красивая мечта о будущем. Страна, где все по справедливости, граждане реализуют свои способности, получают по потребностям, где все общественные противоречия успешно разрешены – ну, типа коммунизм… Научный опыт – именно так он и сказал. Эксперимент продолжался почти век, но потом… как-то не срослось.

– Несбыточно красивая мечта? – недоверчиво переспросил собеседник. – Но вы же были в Каратае, Михаил Андреевич, вам не приходит в голову, что эта большая аномальная дыра, сопряженная с практически голливудским хоррором…

– Да нет, уважаемый, ужасы вполне российские. И с тихим библейским раем действительно не смыкаются. Думаете, я размышлял над словами Пал Палыча? А вдруг он обычный сумасшедший?

– Ну, хорошо, – помявшись, сказал собеседник. – Спасибо за откровенность. Мы разберемся с информацией – как бы дико она ни звучала. Позвольте вас еще помучить, не возражаете? Расскажите всё, что случилось с вами прошлым летом. Как попали в Каратай, как бежали оттуда, с кем общались по мере вашей увеселительной прогулки по урочищу. Это важно, Михаил Андреевич. Любая информация из ваших уст может иметь значение.

Полагаю, особое значение для них имела информация, связанная с заговором. У меня не было оснований что-либо утаивать. Он ни разу не перебил, не одернул, когда меня заносило в лирику. Тема иссякла, но я не стал молчать.

– Послушайте, как вас там… Надеюсь, с моим бывшим коллегой по прокуратуре Булдыгиным вы не сделали ничего… неправомочного? Это стареющий беззащитный человек, не обладающий опасной для вас информацией…