Андрей Негривода - Железный прапор Страница 70

Через пятьдесят минут Мулла подал сигнал «Внимание!» и положил группу прямо на камни.

– Что? – На большее у Слона не хватило сил.

– Здесь будем ждать – хорошее место, – проговорил наушник рации голосом Муллы. – Да и времени уже почти не осталось… Если от Джо ушел Сайрам – он пройдет здесь…

Оглядевшись, Слон оценил их позицию.

Здесь Змеиное ущелье значительно сужалось. До возвышавшейся даже над ними противоположной каменной гряды было метров двести или немного больше. Внизу само ущелье было довольно заросшим. Какой-то колючий кустарник, а под противоположной «стенкой» буйная «зеленка», но!.. Четко просматривалась дорога… Кто-то когда-то приложил немало усилий, чтобы оттащить в сторону огромное количество камней, осыпавшихся с гребня. Их попросту брали и отбрасывали в сторону – ну, упал камень и упал… Да только, видимо, никто и никогда не поднимался по «стенке», озаботившись мыслью: «А как это выглядит сверху?..» А сверху это выглядело проезжей частью с бордюром…

– Отлично! Разбросались, группа! Будем ждать «гостей».

По отработанной многочасовыми тренировками схеме ребята разбились на слаженные, сработавшиеся «двойки» и замерли в тяжелом ожидании, заняв боевые позиции…

Слон понемногу начинал волноваться – ожидание затягивалось. Группа лежала в засаде уже час, а Сайрама все не было. Уже и солнце заползло за далекие пики, вот-вот упадут сумерки, а это намного усложнило бы их задачу.

Слон нервничал…

– Он появится, – прошептал в микрофон рации Бай. – Совсем скоро появится. Не может не появиться! Идти ночью по Змеиному ущелью – не самоубийца же этот Сайрам!

– А если он решил все похерить?

– Придет! – сказал уверенно Мулла. – Этот шакал всегда хотел что-то поиметь, хоть пенку с молока. А «поиметь» Зухру… Придет!

– Я его понимаю… – пробубнил Бандера. – Она хоть и ребенок еще совсем, малолетка, но…

– О! Еще один педофил! – прошептал в свой наушник Кабарда.

– Болтовня в эфире! – рявкнул шепотом Слон. – Наблюдать всем!.. …Они появились ровно через час нервозного ожидания.

Цепочка из восемнадцати всадников двигалась медленно. Кто-кто, но уж они-то понимали все опасности, подстерегавшие глупого туриста на дне Змеиного ущелья…

Когда стало ясно, что их именно восемнадцать, а не больше, Бандера, лежавший рядом со Слоном, нетерпеливо заерзал и стал поглаживать ствольную коробку пулемета. И получил за свое нетерпение кулак Андрея, сунутый ему под самый нос.

– Замри! – прошептал Слон.

Он хотел бить наверняка, а это значило уничтожение самого Сайрама. Он представлял, что вычислить этого шестидесятилетнего шакала будет не очень-то и сложно в толпе молодых «духов». Только… Все восемнадцать всадников были примерно одного возраста – за пятьдесят или около того!.. Слон в замешательстве посмотрел на Бая, но тот только качнул головой в ответ. Он Сайрама тоже не знал, вернее, уже не помнил, видел-то его лет пятнадцать назад всего-то раза два, будучи еще совсем пацаненком.

Выбора и времени не оставалось.

– Приготовились! – шепнул Слон в микрофон. – Разобрали цели! Работаем без «трехсотых». Огонь!

Залп спецназовских автоматов в клочья разорвал тишину ущелья…

Вот он, момент внезапности!

После первых же выстрелов шестеро «духов» тряпичными куклами повалились из седел на землю – эти уже были не опасны. Другие были ранены, это было видно по большим кровавым пятнам на национальных халатах. Они, повинуясь намертво вбитому в голову рефлексу солдата, спрыгнули со своих лошадей и бросились искать укрытия от пуль за камнями и в кустах «зеленки».

Вот тут-то и началась настоящая вакханалия!..

«Духи» забыли на какой-то миг, где они находятся, а вот истинные хозяйки этого ущелья это помнили всегда… Они же и «освежили» память контрабандистов…

Мощные живые пружины «выстреливали» из самых разных мест и устремляли свои смертельные зубы на «духов»…

Кто-то был укушен в ногу, кто-то в руку, двое прямо в лицо… Они пытались убежать, да только… Куда бежать-то? Гюрзы, уподобившись сторожевым псам, не разжимали своих ядовитых пастей, да так и висели на своих жертвах канатами… На одном таком «духе» Слон насчитал четыре змеи…

Они даже привстали от удивления, пытаясь разглядеть все подробности.

В этот момент в наушнике Андрея и прозвучало:

– Слон! Что происходит?

– Медведь! Всем тихо – командир на связи! Ты как, братишка? Оклемался?

– Нормально. Что там у тебя?

– Тут такое! В двух словах и не расскажешь!

В этот момент Ганс толкнул Слона в бок и показал куда-то в сторону. И вовремя! Четверо невредимых всадников, пришпорив своих лошадей, уходили к «зеленке».

– Достань их, Маргус!

Невозмутимый латыш вскинул к плечу «СВД» и стал стрелять раз за разом. Не самая простая задача даже для такого снайпера – снять четыре цели с расстояния в триста-четыреста метров, когда те несутся на лошадях во все лопатки и вот-вот нырнут в спасительную «зеленку». На все про все считаные секунды. Поди, попробуй!

Но…

Вот упал один, за ним второй, третий проскакал немного больше, но тоже свалился замертво. Четвертого Ганс достал уже около самих деревьев. Только он, этот последний, упал не на землю, а на шею своей лошади, которая и влетела благополучно под защиту деревьев.

– Снял?

– Попал – это наверняка… – пожал плечами Маргус. – А вот «хорошо» попал или нет – не знаю…

– Снайпер фуев! А если ты его только задел? А если это Сайрам? Он же к хижине поедет!

Слон понимал всю несправедливость своих обвинений, но не мог сдержаться. Это же понимал и невозмутимый латыш, потому и молчал. Отстреляться так же смог бы далеко не каждый снайпер. А Слон… Ну что ж, он волнуется за их друга…

– За сколько он доедет до хижины? – Вопрос адресовался Мулле.

– По «зеленке»? – Абдулло пожал плечами. – Он видел, как змеи убили весь его отрядец… Если это не полный идиот или самоубийца, то поедет медленно, так, чтобы лошадь не наступила на змею. Иначе в этом лесу он не проживет и десяти минут – гюрза идет на кровь почти как акула, а он ранен.

– Сколько он будет ехать до хижины, Мулла?

– Минут сорок – сорок пять.

– Если по гребню, догнать сможем?

– Трудно.

– Но реально?

– Если он не придурок – реально.

– Снимаемся! – принял решение Андрей. – Здесь нам больше нечего делать.

Он кивнул вниз на это «змеиное побоище».

– Медведя надо спасать. Может, Ганс того последнего и завалил, но этого никто не видел. А раз так, то этот гад может быть жив и даже чрезвычайно везуч. Не зря же он поперся прямо в «зеленку»!.. Мы должны успеть его перехватить или хотя бы не дать войти в хижину. Иначе получим двоих заложников – Медведь сейчас не сильнее Зухры… Задача всем ясна?

– Куда яснее, – ответил за всех Бандера и уже на бегу, через плечо, бросил: – Не первый день вместе служим!

Остальные бросились вслед за Сашкой, понимая, что теперь от их выносливости может зависеть жизнь их друга и малолетней «невесты».

Этот марш-бросок каждый из них запомнил на всю жизнь…

– …Кто это?

Медведю казалось, что кто-то говорил, булькая, набрав в рот воды. Но это не было плодом воспаленного, бредившего мозга. И Игорь, как ни странно, это понимал. И еще. Даже сквозь эти булькавшие «помехи» он понял, что говоривший был чужаком. Игорь узнал бы голоса Алишера или Абдулло, а кроме них в группе больше никто не говорил по-таджикски…

Да он и сам не говорил, но за столько лет в Афганистане научился понимать довольно много… На фарси…

Говоривший вещал именно на этом наречии. Его для общения использовали приграничные таджики и северные афганцы. На юге Афганистана больше использовался пушту…

Медведь с трудом разлепил глаза и попытался сфокусировать взгляд.

– Больной солдат… – ответила Зухра едва слышно.

– Ясно – он из тех, которые всю мою «гвардию» убили и меня ранили!

– Я не знаю, господин…

– Я знаю! А еще я знаю, что меня продал твой отец! – Медведь услышал шлепок пощечины и тихое всхлипывание. – Тупой баран! Если бы мне удалось провести этот караван – он был бы последним. Стар я уже стал для таких дел, пора дорогу молодым уступать… Мы бы уехали с тобой туда, за перевал… Ты рожала бы мне детей, а твой отец радовался бы внукам и купался бы в молоке – я бы не обидел родственника!.. А теперь… Что теперь? Ты понимаешь, что наделал этот облезлый верблюд?!

Медведь услышал звук еще одной пощечины и повернулся на голоса.

В двух метрах от него на тяжелом табурете сидел крупный пожилой таджик с седой бороденкой. Зухра бинтовала его левое плечо.

– А этот, – таджик ткнул пальцем в сторону Игоря, – не просто солдат! Он старший прапорщик, почти офицер – я понимаю в их погонах! А значит, командир тех, других. И это не просто солдаты – пограничники и милиционеры в Змеиное ущелье никогда не сунулись бы. Значит, эти – не местные! Значит, для меня прислали специальный отряд, спецназ!